Газета "Наша Нива" — наша или не наша?

В настоящее время одно из главных мест в политических процессах занимают средства массовой информации (СМИ). Их взаимодействие с политикой, её субъектами повседневно ощущается в самых различных формах и проявлениях. Значимость СМИ становится очевидной, если учесть, что инструменты массовой коммуникации как таковые являются инструментами власти (третий приоритет обобщённый средств управления/оружия). СМИ являются одним из главных источников информации для большинства людей, и, как следствие, основным инструментом управления общественным мнением. Сейчас СМИ способны повлиять практически на все сферы нашей жизни: на нашу работу, на отдых, на политику, культуру, историю и т.д.Типология СМИ за последнее десятилетие основательно изменилась. Это объясняется влиянием двух основных факторов: во-первых, переменами в социальной структуре белорусского общества, которые уже зашли достаточно далеко, во-вторых, новыми технологическими моментами, требующими изменений в типологии прессы не только в Беларуси, но и во всём мире. Появилась так называемая «оппозиционная» или «независимая» пресса, которая нашла широкое применение и в Беларуси. На сайте «Чеснок» опубликована актуальная на эту тему статья «Чем живут оппозиционные СМИ» [ 1 ], об одной из них, а именно: «Наша Нива» — наша статья.

23 ноября 1906 года, в Вильне вышел первый номер первой белорусской иллюстрированной газеты «Наша Ніва».

Первый номер газеты «Наша Нива»

Город Вильна впервые упоминается в 1323 году как столица литовского князя Гедимина. На протяжении веков — главный город Великого княжества Литовского, а с 1569 года и Речи Посполитой. После третьего раздела Речи Посполитой в 1795 году вошёл в состав России, где до 1918 года именовался Вильна. С 1920 по 1939 год под названием Вильно входил в состав Польши. С 1939 стал столицей Литовской Республики (впоследствии Литовской ССР) под названием Вильнюс.

Какая это была газета и что она пропагандировала на своих страницах? Каковы истоки белорусского национализма, чьи идеи она отражала?

Прежде чем рассмотреть историю возникновения «Нашей Нивы» и почему данная газета  выражала именно такие идеи, стоит напомнить читателям, что такое обобщённые средства управлением обществом и каким образом сейчас осуществляется управление процессом глобализации.

Приоритеты управления обществом

СМИ входят в 3-й приоритет — фактологический: описание частных процессов и их взаимосвязей — существо информации третьего приоритета, к которому относятся вероучения религиозных культов, светские идеологии, технологии и фактология всех отраслей науки. Инструмент холодных войн (культурного сотрудничества) — навязывание норм культуры, идеологии, образа жизни. Осуществляет обработку сознания людей. Средство информационного оружия.

«Факты не существуют — есть только интерпретации»(Фридрих Вильгельм Ницше).

Значительно эффективнее можно управлять народами или отдельными слоями общества, определённым образом обработав человеческое сознание с помощью различных идеологий, вероучений, социологических доктрин, СМИ. Одним в бессознательное записывается, например учение Карла Маркса, другим — Аллах Акбар, третьим — Христос Воскрес, четвёртым — живи ярко, умри молодым. И если нужно в определённый момент с помощью специальных методов активации заранее заложенных противоречий, таких как провокации, заказные убийства, скандальные статьи, карикатуры либо объективно сопутствующих ошибок, людей сталкивают между собой, что со стороны может выглядеть как случайность. Так, сейчас мы становимся свидетелями попыток столкновения исторически сложившегося ислама и библейского христианства. И это притом, что люди понимают, что Бог, Творец и Вседержитель, един для всех сущих на земле, что отражено во многих мировых религиях. Одним из наиболее мощных способов обработки сознания людей, является телевидение, ведь вопреки расхожему мнению, СМИ не столько отражают объективную реальность, сколько программируют её, формируя отношение людей к тем или иным событиям. Сейчас, террористические акты в таком масштабе, происходят только потому, что их тотчас же показывают по всем каналам, по сути СМИ в этом случае становятся информационными спонсорами террористов, обеспечивая им миллиардные бюджеты и огромную аудиторию.

Наиболее точно о значении этого оружия говорит Дж. Оруэлл («1984»):

«Кто контролирует прошлое, контролирует будущее, а кто контролирует настоящее, тот всевластен над прошлым» (читайте нашу статью «ЖЗЛ: Джордж Оруэлл — автор мировой антиутопии «1984»

Как зарождался белорусский национализм?

«Сочинение» или «придумывание» Белоруссии началось сравнительно недавно — в конце XIX — начале ХХ века. В период польского восстания 1863 — 1864 годов профессор М.О. Коялович (1828 — 1891,  славянофил, идеолог западнорусизма, сын униатского священника), читая лекции по истории Западной России, впервые попытался термином «Белоруссия» назвать все земли Великого княжества Литовского. Кабинетное название позже подхватили некоторые местные интеллектуалы, которые, не обладая широтой научных взглядов и не имея опыта научной работы, начали использовать термин в политических целях. «Сочинение» Белоруссии было поставлено на службу антиимперским силам. Причём это «сочинение» получило характер не научной рефлексии, а наукообразной мифологии. В 1891 году появился «поэтический миф с названием «Белоруссия», так описывает отправную точку сочинения белорусский философ В. Акудович (родился в 1950 году). Начало ХХ века включило в себя время конструирования и структурирования этого мифа, но процесс оказался не таким уж и лёгким. Даже сегодня авторские трактовки истории Белоруссии диаметрально противоположны.

С возникновением в начале ХХ века белорусского национализма, с его институциализацией «сочинение» Белоруссии началось на уровне не отдельных лиц, случайно обративших внимание на Белоруссию, а целых политических и культурных организаций, имевших свои периодические издания и печатную продукцию. Всё, что происходило до начала ХХ века, являлось лишь идеологической базой, которая была иногда додумана, иногда неправильно проинтерпретирована, а то и полностью сконструирована.

Итак, ХХ век легитимировал существование территории под названием Белоруссия и её населения под именем белорусы. Ранняя история края была благословлена как история Белоруссии именно в начале ХХ века. Хотя нужно заметить, что первой ласточкой этого было предисловие к сборнику стихов «Дудка белорусская» Матея Бурачка (псевдоним польского повстанца 1863 года Ф. Богушевича). ХХ столетие смогло состарить белорусскую историю на десятки веков, причём не как историю территории, а как историю этноса белорусов и государства Белоруссия. Именно ХХ век является тем временем, с которого начался отсчёт белорусской истории, причём как в будущее, так и в прошлое.

Во второй половине 80-х годов ХХ века появился интерес к «несоветскому» прочтению истории. События и их участники начали пересматриваться и зачастую вместо того, чтобы получить объективный взгляд, подвергались оценке, противоположной советской. Подверглось такой переоценке и «белорусское буржуазно-демократическое движение», превратившееся в один момент в «подлинно национальное». Интерес к проявлениям белорусскости появился не случайно — новые политические реалии требовали новых кумиров. Родился новый термин, определяющий состояние белорусского дела в начале ХХ века — белорусское национальное движение. Но вместо «национальное» приемлемо использовать термин «националистическое», поскольку определение национализма как «идеологии, практики и группового поведения, основанных на представлении о приоритете национальных интересов своего этноса», полностью соответствует характеру процесса. Термин «движение» тоже вряд ли подходит к реалиям белорусского национализма того времени. Если использовать представление о движении как об организованной, относительно массовой, политически направленной активности, то под сомнение сразу стоит поставить организованность. Появившись как маргинальная группа в самом конце 1902 года белорусская партия практически исчезла в 1906 году, не пережив революции. Судя по всему, её с политической арены вытеснили более удачливые конкуренты — польские партии. О единстве того белорусского «движения» говорить сложно, поскольку больше это напоминало существование нескольких ничего не значащих малочисленных группировок. Исходя из этих рассуждений термин «белорусское национальное движение» можно свести к границам другого термина — «белорусский национализм». Данная формулировка более приемлема в силу того, что ни массовости, ни силы белорусский национализм не имел. Но поскольку он существовал как проект, то лучше его определить как практику группового поведения, свойственную малой группе. Таким образом, границы белорусского проекта начала ХХ века укладываются в рамки понятия «национализм».

Первые проявления белорусского национализма были зафиксированы за пределами географической Белоруссии. Практически случайная и сразу исчезнувшая газета «Гомон» — в Санкт-Петербурге, а сборник стихов на белорусском языке «Дудка белорусская» — в Кракове. Всё, что было до этого, можно считать белорусским достаточно условно, так как использование белорусского языка в литературных произведениях XIX века указывало скорее на территорию, где происходило действие, чем на попытку объявления самостоятельности языка или этноса. Политическая публицистика, написанная перед польским восстанием 1863 — 1864 годов и в его течение, не относится к белорусской националистической, поскольку была направлена не на этническую единицу — белорусов, а на социальную — крестьян. Кроме того, лидеры и активисты восстания на территории Северо-Западного края использовали для разных слоёв населения различные призывы. Тот же Константин Калиновский в «Мужицкой правде» по-белорусски призывал крестьян к переходу в унию, возбуждал ненависть к русским и православным, а в газете «Хоронгев свободы» по-польски обращался к горожанам с менее кровожадными призывами, но к переходу в унию их не призывал (читайте нашу статью «Восстание Калиновского 22 января 1863 года: национально-освободительное восстание или очередной миф?»)

Партийный билет члена Белорусской социалистической громады Я.Воронки, 1917 г.

В конце 1902 года оформилась первая националистическая партия — Белорусская революционная (позже — социалистическая) громада.

Белорусская социалистическая громада появилась в Петербурге, то есть не на этнической территории, поэтому для появления её представителей в Белоруссии понадобилось некоторое время. Громада призывала объединиться всех белорусов, независимо от конфессиональной принадлежности, хотя подавляющее большинство членов партии составляли католики. Вообще католиками были практически все деятели белорусского национализма начала ХХ века. Православное население отнеслось к этим идеям настороженно.

Да и собственно белорусский национализм, а также его газета «Наша Нива» охватывали лишь небольшую часть Северо-Западной Белоруссии. Самую сильную поддержку белорусский национализм получил на Виленщине и Белосточине (районах не только католических, но и сильно ополяченных). Таким образом, область распространения белорусских националистических идей была намного меньше области компактного проживания населения, которое националисты определяли как белорусов.

Почему народ не поддерживал лозунги и устремления белорусских националистов? Один из возможных ответов таков. Крестьянская масса, сталкиваясь с наукой, научными знаниями, образованием, с тем, что выходит за рамки обычного крестьянского умения, видела, что всё это развивается на русском или, иногда, на польском языке. Поэтому, для того, чтобы стать образованным, нужно перейти с крестьянского разговорного на литературный русский, то есть диалекты и наречия в данном случае являлись не этническим, а образовательным, социальным маркером. Кстати, даже в газете белорусских националистов «Наша Нива» чертежи подписывались по-русски, хотя весь текст шёл по-белорусски. Таким образом, даже белорусские националисты, возможно подсознательно, разграничивали употребление белорусского и русского литературного для различных целей и тем самым иллюстрировали для своих читателей то, против чего боролись. Другое объяснение такому двуязычию более тривиально — чертёж должен быть доступным для понимания, в этой доступности возможность расширить область распространения газеты. Именно поэтому крестьяне — выходцы из западно-российских регионов, получив образование и переходя на русский литературный язык, ни в коей мере не предавали свой народ или культуру, они попросту переходили в другой статус внутри одного, по их мнению, народа, и литературный язык был не антиэтническим явлением, а всего лишь чертой нового статуса. Естественно, что к началу ХХ века крестьянство стремилось стать «более цивилизованным», то есть подстроить свой быт, привычки, язык и прочее под эталон городского жителя. Таким образом, для всех, кроме национально озабоченных личностей, распространение русского литературного языка было лишь переходом на более высокую социальную ступень, становлением новой, более «элитарной», культуры внутри одного этноса.

Литературный язык создавал терминологию для новых явлений, местные диалекты и наречия не обладали этими чертами и попросту перенимали литературные понятия для обозначения новых достижений науки, техники и общественной жизни, то есть, местные диалекты и даже языки постепенно в связи с введением новых слов, подтягивались к литературному языку, перетекали в него. Причём население, понимая, что развитие науки идёт вперёд, и диалекты, имеющие в своём запасе в основном только сельскохозяйственную терминологию, описание локальных природных явлений и характеристик регионального менталитета, в связи с распространением образования попросту оказывались нежизнеспособными. Крестьяне, стремящиеся к образованию своих детей, естественно выбирали обучение на русском литературном языке, а не на региональных наречиях. В данном случае термин «региональные наречия» обозначает именно это, а не белорусский язык, поскольку даже в начале ХХ века белорусские националисты, выступая в принципе за создание собственного народа, говорили не на едином белорусском языке, а на различных диалектах. Если язык создаётся сейчас, то он не имеет право претендовать на древность. А отдельный древний язык является одним из немаловажных факторов, эксплуатируемых националистическими идеологиями.

Таким образом, население Западной России, стремящееся дать своим детям качественное, конкурентноспособное образование, не могло являться базой для национализма. Остальная часть сельского населения была безразлична к националистическим изысканиям, поскольку этническая идентичность не являлась для них каким-то жизненно важным вопросом. Кроме того, население, имеющее нормальный достаток, зажиточные крестьяне «выворачивали» свой язык «на польский или русский лад», как писали об этом белорусские корреспонденты. В белорусской газете «Наша Нива» попадается очень много сообщений типа: всем хороша наша деревня, люди живут хорошо, богато, но нет у них интереса к «матчынай мове». В газете прослеживается явная тенденция: чем лучше живут люди, тем меньше их интересуют вопросы региональной этничности.

Те, кто по каким-либо причинам не смог перейти на более высокую ступень, но уже успел оторваться от крестьянской массы, застревали на середине между белорусской культурой и русской или польской. Именно такие личности были первыми инициаторами белорусского национализма — Элоиза Пашкевич (литературный псевдоним Тётка), Вацлав Ластовский, братья Ивановские и другие (читайте нашу статью «Кто вы, Вацлав Ластовский?»), а также статью «Белорусские националисты — бездумный таран западных сил и/или лучшие друзья Лукашенко?».

А теперь вернёмся к газете «Наша Нива».

Чьи интересы отражала газета «Наша Нива» с момента создания?

Польское коло — представители

Каждой политической силе для её процветания нужна благоприятная почва. Есть партии, которые живут на обагрённой кровью в результате государственных переворотов земле. Смысл их жизни — это война против своего же народа. Есть политические силы, которые приходят к власти в годы расцвета культуры и экономики страны — их лидерами становятся талантливые политики, созидатели и творцы. Есть посредственные политики, приспособленцы и карьеристы — для них основной целью существования является стремление сохранить своё тёплое нагретое местечко. Это «повара», которые готовы подавать обед и служить любому, кто занимает руководящую должность. Их смысл жизни — не потерять кормушку.

Настоящие лидеры и патриоты в рекламе и финансовой поддержке не нуждаются. Как отличить подлинных выразителей воли народа от проплаченной иностранными спонсорами подделки? Народ быстро поймёт, кто и что ему предлагает. Ярким примером недоверия народа политической силе, заявляющей, что «только о народе, его доле и его ниве думают её лидеры», является история газеты «Наша Нива».

В современном белорусском информационном пространстве подаётся миф о том, что «Наша Нива» — это самое из всех воистину самых белорусских изданий. Для вескости аргументов приводятся такие авторитеты, как Якуб Колас, Янка Купала и другие белорусские поэты и публицисты начала прошлого века.

Газета с участием будущих белорусских советских классиков выходила очень маленьким тиражом, поэтому создать им известность она не могла. В СССР эти белорусские поэты имели возможность публиковаться в более многотиражных изданиях. Символично, что прародительницей «Нашей Нивы» являлась газета-однодневка «Наша Доля» (1906), которая была почти сразу закрыта цензурой за призывы к государственному перевороту, за разжигание межнациональной розни и откровенный экстремизм. На второй день после выхода первого номера часть тиража была изъята. Тираж первого номера составил 10 тысяч экземпляров. По тем временам это было дорогое удовольствие. Кто финансировал издание экстремистского толка, дело по которому неоднократно рассматривалось в Виленской судебной палате?  Были конфискованы три номера этой газеты, а седьмой уничтожен в наборе. Издатели газеты предвидели фиаско своей экстремистской затеи, поэтому предусмотрительно, во избежание конфискации, создали новую газету «Наша Нива». Не самое лучшее начало для воистину белорусской и воистину народной газеты, не так ли? Столь беззаконное и дискредитирующее рождение не могло не сказаться на его дальнейшей судьбе этой газеты. Законнорождённость — это не только гарантия благополучной политической судьбы, но и залог поддержки со стороны народа.

«Наша Доля» и «Наша Нива» — это аналог современной  неумеренной и умеренной оппозиции. В 1907 году «Нашу долю» ждала её законная доля быть закрытой, а главный издатель газеты И. Тукеркес был арестован. Бежал. Жил в Париже. Дальнейшая судьба его неизвестна.

Группа депутатов Второй Государственной думы от Польши

Первый издатель газеты, оставшейся от «Нашей Доли» — С. Вольский рассматривал «Нашу Ниву» как выгодный коммерческий проект. Однако, увидев, что издание не приносит большой прибыли, бросил эту затею, а так как партия БСГ (Белорусская социалистическая громада) не имела юридической возможности возглавлять издание, то «Наша Нива» с 1906 года стала подписываться А. Власовым (Центральный комитет БСГ сформировался на втором съезде в 1906 году в составе братьев Луцкевичей, Александра Бурбиса и Вацлава Ивановского. Эти члены Громады вместе с Александром Власовым стали руководителями «Нашей нивы»). Пророчески символично, не правда ли?

Газету обвиняли в том, что она финансируется польским «коло» (группа польских депутатов в Государственной Думе Российской империи 2-го, 3-го и 4-го созывов, 1906 — 1917 годы), и продвигает откровенную полонизацию белорусов. Тиражи выходили на кириллице и латинице. Призывы к вооружённому восстанию с целью изменения существующего государственного строя пришлось на время оставить.

Новая газета начала приспосабливаться к сложившейся политической обстановке, из-за чего на её страницах часто высказывались прямо противоположные идеологические подходы, что до сих пор является предметом спора историков. Они не могут прийти к единому мнению: на каких же все-таки позициях стояли авторы публикаций «Нашей Нивы»? Вольский, задумывая этот коммерческий проект, писал:

«Не думайце, што мы хочам служiць толькi цi панам, цi адзiным мужикам. Не, нiколi, не! Мы будзем служiць усяму скрыȳджанаму народу, пастараемся быць люстрам жыцця, каб ад нас, як ад люстра, свет падаȳ у цёмнасць».

Счастье народа — вот основная цель жизни основателей «Нашей нивы», один из которых, С. Вольский, покинул невыгодный коммерческий проект, показав тем самым, что личное обогащение для него важнее.

«Наша Нива» есть детище руководителей БСГ, поэтому все программы, их изменение, цели партии отражались на страницах газеты. Вот пример. После 1905 года вместо революционной идеи БСГ начало делать ставку на Государственную Думу. Газета даёт подробный отчёт о заседаниях Думы, надеется на реформы. В декабре 1906 года печатный орган БСГ содержит программу улучшения положения малоземельных и безземельных крестьян,  которой перед Думой относились требования отменить все законы, которые не позволяют свободно покупать и продавать землю, ликвидировать чересполосицу путём создания хуторов и др. Редакция надеется, что Дума поможет решить проблемы. Однако через некоторое время в газете появляются статьи, которые однозначно не поддерживают Думу. В статье «Дума и народ» (№ 8, 1907) утверждается, что напрасно ждать от Думы свобод и земли, «так как она, бедняжка, одна это не сделает». Настоящих свобод и земли народ может дождаться только после избрания народного совета, поддержанной народными массами. (Кстати, эти мысли перекликаются с программой БСГ, какой она была до 1906).

Интересно, что нелегальная типография, в которой представители этого националистического направления печатали брошюры и листовки, называлась «Аганёк». Именно журнал «Огонёк» внес существенный вклад в продвижение либеральных идей и в идейный развал Советского Союза.  Да и то, что издание возглавил человек с фамилией Власов, можно считать своего рода пророчеством. Именно этой фамилии с середины прошлого века суждено было стать символом предательства и измены.

Стоит отметить, что авторы «Нашей Нивы» не имели единой системы взглядов, часто высказывали прямо противоположные мысли и взгляды по вопросам жизни и судьбы крестьянства. Это говорит о том, что они были далеки от жизни этого самого крестьянства, не имели чёткого представления о необходимых реформах, — для них эта тема была лишь прикрытием совсем других целей и задач. Многие статьи почти дословно копировали подпольные прокламации,

«которые, — как писали цензоры, — в состоянии сильно взволновать простого мало интеллигентного читателя белорусской газеты и внушить ему неуважение к суду, полиции, земскому начальству, к помещику, к законам государства».

Говоря простым языком, из «малоинтеллигентных читателей» газета штамповала людей, которым закон не писан. Иезуитский подход — «цель оправдывает средства» приводил к тому, что в обсуждениях на заседаниях редакции озабоченность о доле крестьян доходили до оправдания и открытого призыва к террору. Причём этот террор должен был быть направлен только на существующий российский строй. При этом не критиковался существующий государственный строй других держав. Проводилась открытая полонизация белорусского народа.

Естественно, что никакого существенного влияния на умы и самасвядомасть большинства населения газета «Наша Нива» не оказывала. В 1911 году газета печаталась тиражом 300 экземпляров, была дороже других изданий. Её не могли приобретать бедные крестьяне или ремесленники. При этом постоянным корреспондентам снимали квартиры в Вильне. А. Власов спонсировал редакцию из доходов своего имения, т.е. за счёт крестьян. Газета была убыточна. Редакция даже была вынуждена отказаться от издания части тиража на польской латинице, потому что этот вариант газеты  вообще не пользовался спросом. Рассказывают о том, что убытки покрывал Луцкевич своим знанием антикварного дела: он скупал за бесценок предметы старины, реставрировал их и продавал в тридорога. Не принято говорить о западных спонсорах «Нашей Нивы», но они были.

Закрыли газету во время Первой мировой войны. Во-первых, в условиях военного положения усилилась цензура. Во-вторых, заняв поистине «власовскую» позицию, выступив против войны, газета утратила большую часть своих немногочисленных читателей. Третье, что положило конец издательской деятельности народовольцев-нашанивцев — это банальное отсутствие связей с заграницей из-за военных действий.  Почему-то без квартир, гонораров и гарантий красивой жизни никто не пожелал днём и ночью думать о судьбах белорусского народа. «Наша Нива» прекратила свое существование 7 августа 1915 года.

Если бы издание было действительно народным и для народа, то простые люди рублём и помощью поддержали бы его. Столь плачевный конец свидетельствовал о многом: идеи «Нашей Нивы» не разделяло общественность того времени. Для крестьянства идеи национализма и либерализма под видом демократии не имели в себе никакого смысла. Именно крестьянство являлось наиболее консервативным сословием, свято хранившим не только свою национальную культуру, которая во многом отличалась от «нашанивного» варианта, но и основы крепких государственных устоев, основанных на любви к Родине и уважении к власти, соблюдении законности и порядка, традиционных семейных ценностях и веками хранившемся укладе, который хотели подорвать носители западной демократии и либерализма.

«Наша Нива» — день сегодняшний

Феномен «Нашей нивы» представляет научный интерес для историков. Газета возродилась только тогда, когда были созданы схожие политические условия подрыва государственной власти, когда «власовцы» и националисты заняли олимп героев, когда слово «патриот» стало ругательным, а продавать свою Родину – нормой.

И вот в лихие 90-е. За бесценок продаются заводы и предприятия. Националисты всех мастей разжигают кровавые конфликты во всех бывших республиках СССР. Появляются издания сомнительного толка.

Символично, что «Наша нива» лихих 90-х не смогла найти поддержки у народа и снова, как и в начале прошлого века, была вынуждена искать финансовой поддержки Запада. Газета открыто финансировалась структурами НАТО. На ее страницы вновь вернулись призывы к свержению государственной власти, разжигалась межнациональная рознь, пропагандировались ненависть и насилие. И вновь государственные органы, как это было в царской России, пытаются призвать издание к соблюдению порядка и закона. Тогда объектом ненависти был клятый царский режим, империя, «не дававшая народам» самоопределиться.

Что же сегодня не дает покоя «нашанивцам»? Республика Беларусь унитарное государство. Ни царь, ни жандармы, ни общероссийские законы не стесняют нашу оппозицию. Белорусский язык и народная культура, поддержанные советской властью, достигли своего росквиту — лучшие поэты и писатели получали от государства колоссальные ресурсы на развитие белорусского языка и литературы. Даже сейчас, в условиях незалежнасти, не создано такой благоприятной почвы для роста белорусской культуры, как это было в условиях советского «гнета». Что же сегодня не дает спокойно строить жизнь Республики Беларусь «нашанивцам»? Ведь достигнут предел мечтаний любого националиста – РБ независимое государство!

Похоже, что новому поколению политтехнологов, формирующих повестку пропаганды со страниц этого издания-неудачника, мешает само существование белорусов и Беларуси. Их истинная цель — это взаимоуничтожающая вражда внутри белорусского народа и разжигание русофобии с целью сделать из белорусов ненавистников братского русского народа. Итогом «геббельсовской» пропаганды должно быть формирование из мирных и трудолюбивых соотечественников армии одержимых идеями крайнего национализма, а желательно и фашизма, врагов России. А так как белорусская культура неразрывно связана с русской, и белорусы никогда не откажутся от своих общерусских корней, от Православной веры и общего культурного наследия, то ассимиляция белорусов и уничтожение их традиций — это вопрос времени. Ни о какой белорусскости, если дать волю «народовольцам» и «нашанивцам», через несколько десятков лет никто даже не вспомнит. А так как государство защищает свой народ от уничтожения, хранит в стране порядок и возможность свободно творчески развиваться: спокойно жить, создавать семьи, в мире растить будущие поколения белорусов, создаёт условия политической стабильности, —  то само государство, сам государственный порядок становятся объектом ненависти и злобы. Уже не царь враг, а белорусская государственность.

И так же, как больше ста лет назад, со страниц «Нашей Нивы» внушается неуважение к суду, полиции, земскому начальству, к чиновникам, к законам государства. Только на этот раз не к Государству Российскому, а к своему — к Беларуси.

Символично, что «Наша Нива» вновь сворачивает свою деятельность из-за финансовых трудностей. Ходят слухи, что в последнее время это издание финансировалось СБУ с территории Украины. Именно поэтому им так активно велась героизация неонацизма, Бандеры и его последователей.

Закрытие печатного издания «Нашей нивы» свидетельствует о том, что наступает новая эпоха — общество больше не сдаёт своих позиций после поражения в Холодной войне. Героями нашего времени становятся творцы и созидатели, учёные, спортсмены; те, кто проектируют и строят атомные станции, мосты, учат детей в школах, лечат неизлечимых больных — все те, кто и должен быть в почёте и уважении. Оппозиция теряет свои позиции — вновь народ возвращает себе право решать судьбы своей Страны. Не нужны те, кто в СМИ обслуживает интересы олигархов, стремящихся к власти путём незаконных государственных переворотов. Не нужны «Наши нивы» и «Наши доли», которые, на самом деле, вовсе не наши.

Послесловие

«Наша Нива» сегодня  — больше не газета. Издание попрощалось со своей бумажной версией и теперь будет выходить исключительно в Интернете. Напоминать о славном прошлом будут только слова «Першая беларуская газэта» на логотипе сайта. Таков результат рыночной конъюнктуры. «Нашу Ниву» никто не преследовал, её свободно продавали в государственных киосках и магазинах. Просто её перестали покупать.

Теперь вместо издания с, хоть и противоречивой, но богатой историей будет всего лишь один из множества националистических пропагандистских сайтов, по степени упоротости стоящий где-то между «Хартией» и блогом Пальчиса. Таких сайтов в Байнете множество, конкуренция большая, со временем «Наша Нива» рискует и затеряться в этой массе.

Газета не стала платформой для дебатов консерваторов и либералов, социал-демократов и националистов, экологистов и рыночников. С дебатами и плюрализмом мнений у «Нашей Нивы» всегда не ладилось. Зато с травлей и шельмованием политических оппонентов у неё было всё в порядке. Производство откровенно конспирологических «расследований», разоблачающих происки «адептов Русского мира» в Беларуси, было поставлено этой газетой на поток.

В своей новейшей истории «Наша Нива» всегда была нишевым субкультурным продуктом националистического «свядомага кола» — в этом и оказалась её главная слабость, поставившая точку в истории печатного издания. Газета была рупором националистической тусовки, существовала в двухмерном чёрно-белом мире с чёткой системой координат «свой-чужой». Она была востребована в начале 90-х, на волне постсоветской «адрадженческой» романтики в их конце, когда националисты ещё были относительно сильны, жаждали вернуть себе власть и выводили на митинги десятки тысяч человек. Когда в 2009 году «Наша Нива» стала одной из немногих оппозиционных газет, свободно продающихся в газетных киосках, последовал последний всплеск её популярности — тогда тираж её вырос до 6-7 тысяч экземпляров. Людям было интересно альтернативное мнение, а газета имела репутацию гонимой властями. Потому и читали.

Но за читателя нужно бороться. Особенно — в эпоху наступления Интернета. Газета, в которой когда-то писали Купала, Колас и Богданович, теперь стала откровенно жёлтой, прославившись, например, «Малым белорусско-белорусским словарём сексуальных терминов». По деградации «Нашей Нивы» можно отслеживать и этапы упадка самого националистического движения. В начале 90-х в политику пришло много писателей, поэтов, историков — «Наша Нива» публиковала много литературы, критики, исторических эссе. Сейчас последний кадровый резерв змагаров — недалёкая экзальтированная молодёжь.

Впрочем, таблоида из «Нашей Нивы» тоже не получилось. Слишком узкая целевая аудитория для такого формата. Узок круг нынешних змагаров и встречаются они, в основном, в Интернете. Там, где теперь будет доживать одно из главных орудий их пропаганды в прошлом.

Источник