Метастазы Мексиканского залива 13-2

На фото: Мёртвые кораллы на фоне дна Залива, покрытого слоем мелкодисперсной нефти; 5 ноября 2010 года

Южные штаты теряют по футбольному полю в час

Президент Института BlueOcean, морской биолог и профессор Университета штата нью-Йорк в Стоуни Брук, Карл Сафина (Carl Safina; csafina@blueoceaninstitute.org) указывает на серьёзную проблему, связанную с безвозвратной утратой болотистых районов побережья Мексиканского залива. Как известно, ил, выносимый реками в Залив, формирует болотистые участки и в буквальном смысле является фундаментом обитания и формирования пищевых цепей для множества организмов. «Обширные просторы прибрежных болот Залива – это гигантский инкубатор, помогающий производить морепродуктов больше, чем в любом другом регионе. Растительность, покрывающая эти участки, своими корнями удерживает почву от размыва. Согласно прежним оценкам, из-за опускания дна побережья к 2050 году многие участки побережья станут дном моря. Каждый час побережье юга США теряет площадь,примерно равную футбольному полю. И, как было недавно установлено, после нефтеразлива ВР скорость этого процесса удвоилась.

Заболоченное побережье Залива. А – до катастрофы; B-F – после.

Всё дело в том, что нефть ВР, попавшая на берег, за прошедшие два года убила траву и кустарники, корни которых придавали илистому грунту прочность, пояснил Брайан Силлиман (Brian Silliman; brs@ufl.edu), биолог из Университета штата Флорида. Статья на эту тему вошла в сборник научных трудов Национальной академии наук (июнь 2012). «Когда начинается краевая эрозия, [потерянные участки суши] уже не вернуть», – замечает он. В 2012 году темпы эрозии береговой линии достигли 3м в год. Масштаб нефтяного загрязнения таких территорий (2011) см. здесь. Эта «напасть» причиняет вреда не меньше, чем сам разлив».

В апреле 2012- го Гэррет Грейвз (Garrett Graves) (советник губернатора Луизианы Бобби Джиндэла) заявил, что более 300 км побережья по-прежнему загрязнены нефтью, и воздействию токсинов подвергаются и местные жители, и животные. В статье «Признаки того, что кошмар в Мексиканском заливе не закончился – повсюду» отмечается, что нефть постоянно выносит на берег [штата Миссисипи] с мая 2010-го. Теперь мощный ураган аналогичный Катрине может и вовсе разрушить хрупкую защиту побережья, и тогда морские воды проникнут далеко вглубь суши, превращая курортные районы в болота. [1] В этом случае трагедия Нового Орлеана покажется весёлым детским праздником по сравнению с тем, что последует за новым ударом стихии. Так или иначе, нефть ВР принципиально изменила расклад сил в борьбе суши и моря.

Сообщения о выброшенных на берег штормом Дебби выветрелой нефти и нефтяных сгустках были предсказуемыми и ожидаемыми. Остров Дофина, начало июля 2012.

Океанологи утверждают, что огромные участки морского дна до сих пор покрыты нефтью. Группа профессора Саманты Джой (Dr. Samantha B. Joye; mjoye@uga.edu; Университет штата Джорджии) в ходе продолжающихся глубоководных погружений на батискафе и с помощью управляемых подводных аппаратов зафиксировала обширные зоны опустошения на морском дне. Поскольку учёные из этого ВУЗа уже давно изучают Миссисипский подводный каньон и видели его глубины до катастрофы ВР, им есть с чем сравнить.

А увиденное ими из глубоководного аппарата напоминает декорации для фильма ужасов: слой тёмно-коричневой грязи толщиной 4-5 см, присутствующий во всех взятых образцах (см. фото ниже), покрывающей дно; мёртвые ветви кораллов, опутанные мёртвой слизью, как паутиной, и почти полное отсутствие прежде богатой жизни.

Редкие уцелевшие рыбы и крабы настолько отравлены, что не прячутся и не спасаются бегством, а просто сидят на месте. Как считает профессор, [в 2012 году] «50% нефти всё ещё плавает там». Причём это нефть – из залежи ВР, подчёркивает Джой; её химические «отпечатки пальцев» совпадают и ВР в ряде случаев это признала. В связи с продолжением и расширением глубоководного бурения в Мексиканском заливе С. Джой призывает правительство «подвергнуть программы реагирования на нефтеразливы полному пересмотру».

Несколько ранее Университет Южной Флориды опубликовал исследование, в котором утверждается, что в результате распыления дисперсантов от 75 до 90% нефти по-прежнему находится в подводных нефтяных шлейфах.

Слева: одна из проб донных отложений со слоем нефти; справа – контрольная проба без такого слоя (шкала рулетки в дюймах)

Схожие оценки звучали и в 2011 году. В статье «Сюрпризы разлива нефти в Заливе: 6 вещей, относительно которых эксперты ошиблись» почётный профессор экологии Университета штата Луизианы Эдвард Овертон (Edward B. Overton; ebovert@lsu.edu) подчёркнул:

«Глубоководная нефть никуда не делась; она застыла в [этом] холодильнике и пробудет там ещё очень долго. Комья нефти размером с теннисный мяч и больше поднимаются к поверхности за 5-6 часов, но у фрагментов размером с горошину или песчинку подъём может занять десятки или сотни часов, и при этом они будут перемещаться вместе с течением. Как и многих других, меня поразило, что частицы нефти размером меньше толщины человеческого волоса так никогда и не достигают поверхности. Они остаются в толще воды, перемещаются течениями Залива, растворяются и разбавляются. Я слышал оценки такого порядка, что около 50% нефти так и не поднялось на поверхность».

Об опасности таких подводных образований для морских организмов говорили также и химик-океанограф Джон Кесслер (John Kessler; jkessler@ocean.tamu.edu) из Техасского агро-механического университета, и администратор NOAA Джейн Любченко. [Характерно, что президент «Бритиш Петролеум» Тони Хейворд (геолог по образованию) отрицал само существование подводных нефтяных облаков, хотя это явление было научно описано и смоделировано ещё в 2000-2001 гг.; см. ниже.] Согласно исследованиям химика-океанографа Дэвида Холландера, капельки нефти в шлейфах достаточно крупные, оседают на дно каньона Десото и покрывают «ковром» шельф к западу от Флориды.

Схема образования устойчивых подвижных подводных шлейфов и моделирование процесса (смесь нефти и мыла) в стратифицированной толще воды

В августе 2010-го профессор Иан Макдональд (Ian MacDonald; imacdonald@fsu.edu), океанограф из Университета штата Флориды, выступая перед Конгрессом, выразил перспективу на ближайшие десятилетия словами: «Думаю, углеводородное клеймо от выброса [нефти] ВР будет фиксироваться в акватории [Залива] до конца моей жизни. Нефть никуда не исчезла, и в обозримом будущем никуда не исчезнет».

А между тем облака нефти размером с Манхэттен продолжают странствовать в толще вод Залива, не проявляя признаков стремительного разложения. Д-р Ричард Камилли (Richard Camilli; Океанографический институт в Вудз Хоул) уточнил, что скорость шлейфа составляет 6-7 км/сут, ширина около 2 км, а толщина – 200м, и находятся они на глубине примерно 1100 м. Массив данных, полученных им, включает в себя 57000 химических анализов вещества в пределах подводного «облака».

Слева: водная толща со светлыми кристаллами газогидратов вне нефтяного шлейфа. Справа: характерный коричневатый «туман» в зоне подводного шлейфа. Фото – Richard Camilli

Слово токсикологам и биологам

В дни второй годовщины нефтяной катастрофы было опубликовано немало любопытных сведений. До 2010 года Залив поставлял 40% морепродуктов, добываемых в континентальной части США (600 тысяч тонн или эквивалент 2,3 млрд долларов). В период аварии 40% американских территориальных вод были закрыты для любительской и промышленной рыбной ловли и промысла устриц. Кроме того, во многих устричных хозяйствах объёмы добычи упали на 90% и более. Вылов устриц в Луизиане упал до минимума последних 44 лет, и только за 2010 год упал вдвое относительно прежних средних значений. Ассоциация ловцов креветок также фиксирует падение вылова – на 50-85%. [2] Этой весной, как и в прошлом, ВР отказалась принять участие в телепередаче InsideStory (т/к «Аль-Джазира»); за неё «отдувался» лоббист от нефтяной промышленности, бывший сенатор Беннет Джонстон (J. Bennett Johnston). Поскольку обе стороны хорошо подготовились к встрече, приведу некоторые выдержки из неё.

«Ввиду катастрофичности последствий катастрофы ВР в начале апреля 2012 года NOAA (Национальное управление океанических и атмосферных исследований) опубликовала ранее закрытые либо не публиковавшиеся данные о смертности дельфинят, связывая её с нефтью, дисперсантами и прочими ингредиентами, применяемыми ВР», – заметил Дар Джамаль (с отм. 16:50). – «Федеральное агентство NOAA впервые открыто признало катастрофичность ситуации и призвала другие организации оказать помощь в спасении популяции дельфинов».

Креветка размером с канцелярскую скрепку среди мелких капелек диспергированной нефти; фото David Liittschwager

Эту тему продолжила морской токсиколог Рики Отт:

«Так называемые нефтеядные микробы не останавливаются на поедании одной только нефти. Донные крабы (как и кожа человека) окружены жировой оболочкой и через неё микробы проникают в организм. У 40-50% рыб и креветок имеются патологические изменения – отсутствуют глаза, имеются поражения наружных и внутренних органов. До катастрофы BP уровень таких отклонений составлял 0,1%. В огромных количествах гибнут дельфинята. Если гибнут млекопитающие, то с экосистемой что-то очень не в порядке. Животные, экосистема и люди больны, и больны из-за одних и тех же причин. С первого дня катастрофы 6 государственных агентств твердили, что никаких проблем с качеством воздуха, воды или морепродуктов нет, и что распыление дисперсантов было прекращено.

Число заболевших в акватории Залива оказалось настолько невероятным, что это дало толчок исследованиям на эту тему. Как правило, всё и начинается с наблюдений, свидетельствующих о том, что в природе «что-то не так». Я весь первый год после катастрофы провела в акватории Залива и была тому свидетелем. Состояние здоровья людей ухудшалось: заболевания дыхательных путей, ЦНС, головные боли, головокружения, тошнота – и всё это типичные маркеры отравление нефтепродуктами, опубликованные в научных журналах. В итоге Национальный институт здравоохранения (NIH) начал масштабные исследования того, что же именно произошло с рабочими-ликвидаторами нефтеразлива и местным населением. Летучие нефтепродукты попадали в воздушные и облачные массы и с ветрами проникали вглубь побережья, выпадая там с осадками. И люди обнаруживали нефть и дисперсанты в своих бассейнах и у себя в крови.

И вот после двух лет отрицания негативного влияния на здоровье жителей побережья залива им вдруг в качестве отступных было предложено [около 8] млрд. долларов, оплата компенсации за потерянное здоровье и мониторинг здравоохранения на протяжении 21 года, включающий территориальные клиники со специализированным медперсоналом, прошедшим обучение методике лечения химических заболеваний. Вся нефтегазовая промышленность упорно отрицает факты влияния на здоровье и при обычной нефтедобыче, и  при добыче нефти из нефтеносных песков. Отрицает факт загрязнения грунтовых вод в результате операций по гидроразрыву пластов и связанных с этим землетрясений; отрицает, что из водопровода бьёт газ, который горит и взрывется и т.п.».

На это у бывшего сенатора Беннета Джонстона (доказывавшегося, что вылов рыбы в Заливе после катастрофы наоборот увеличился) нашёлся контраргумент: «А Вы что предлагаете? Перестать использовать нефть?» И этот вопрос, безусловно, основополагающий для Америки и остального мира. Жертвовать биосферой и своим здоровьем ради создания рабочих мест для нефтяников и получать какие-то преимущества оттого, что на твоей территории из недр добываются богатства? Вопрос мировоззренческий, с далеко ведущими выводами...

Действительно, статистика аномалий в разных областях Залива несколько разнится, но тенденция повсюду общая. Морской биолог и ведущий исследователь научной группы из Университета Южной Флориды Стив Муравски (Steve Murawski; smurawski@usf.edu) сообщил результаты отчёта исследований, выполненных в водах Луизианы во второй половине 2011 года. Было отловлено около 4000 рыб с глубин до 180 м (в основном красный луциан и желтобокий морской окунь и некоторые другие виды). В желчи изученных образцов обнаружено 125 ppm ароматических углеводородов нафталенового, фенантренового и дибензотиофенового ряда, а также компоненты сырой нефти. В открытых водах Залива эти токсичные вещества обычно не встречаются. У 3% рыб зафиксированы язвы, раны и поражения паразитами, что является следствием и признаком загрязнения окружающей среды. Число больных рыб закономерно возрастало по мере приближения к участку, на котором затонула буровая платформа. Такова реальная статистика.

Естественный окрас красного луциана... и «нефтяная расцветка», появившаяся у него после катастрофы 2010 года (кадр датирован 2011 годом)

Желтохвост с очагами поражения на чешуе (Флорида, лето 2011 года)

В заметке «Через 2 года на месте разлива нефти ВР обнаружены больные рыбы» приводится аналогичная статистика. Капитан рыболовецкого судна Уэйн Уэрнер (WayneWerner) занимается промысловой добычей красного луциана. Он и другие рыбаки, сообщающие о больной рыбе в Заливе, хотят докопаться до сути проблемы, из-за которой им приходится уходить в Залив всё дальше от берега и зоны нефтеразлива 2010 года. При этом он замечает: «Стоит нам заговорить о больной рыбе, как все на нас набрасываются, мол, это слухи. Но что есть, то есть. Вода начинает прогреваться, и мы опять начинаем наблюдать это всё чаще».

Россыпи мёртвой рыбы на пляжах Залива; январь 2012, Грэнд-айл, шт. Луизиана, фото Mac McKenzie

Мёртвые фрегаты (медузы), выброшенные на берег; январь 2012, о. Грэнд-айл, шт. Луизиана

Берег, усеянный мёртвой рыбой, которую не трогают голодные пеликаны и чайки (весна 2012-го)

Залив Мобайл, шт. Алабама, 5 марта 2012. Стая голодных пеликанов и чаек преследует небольшое рыболовное судно в надежде хоть чем-то поживиться. В некоторых районах птицы настолько голодны, что местные жители становятся свидетелями каннибализма. Так, в этом году Денис Реднур сняла на видео настойчивые попытки пеликана съесть нескольких чаек.

Корексит, нефтяные канцерогены и искусственные бактерии встают на крыло

Спустя 2 года после катастрофы, в мае 2012-го в местах гнездовки белых пеликанов на болотах североамериканского шт. Миннесота (в 2000 км от побережья Мексиканского залива) в организмах и яйцах первой кладки этих перелётных птиц у 80% обнаружены корексит и у 90% – токсины нефти. То есть, подтверждается тезис о том, что для этой отравы не существует границ. Как заметил Кэррол Хендерсон (Carroll Henderson; carrol.henderson@state.mn.us), супервайзер экологического агентства в интервью общественному радио Миннесоты, «такой высокий процент меня очень удивил».

Марк Кларк (Mark Clark; M.E.Clark@ndsu.edu), эколог из Университета штата С. Дакота добавил: «Любой загрязнитель искусственного происхождения, попадающий в организм птицы – это плохо. Но гораздо хуже, если он попадает в яйцо, потому что именно там начинает развиваться эмбрион и цыплёнок. И когда неладное случается на этом этапе, возвращения к норме обычно не происходит».

Этой же проблеме посвящена статья «Токсичные яйца птиц и Ли Рэймонд».

Белые пеликаны высиживают птенцов в Миннесоте, май 2012-го

Напомню, что корексит – это растворитель. При попадании в организм растворители крайне опасны для печени, поскольку могут приводить к химическому гепатиту или разлитию желчи. Они также становятся причиной острых и хронических неврологических симптомов, включая головные боли, потерю кратковременной памяти и внезапные смены настроения. В период беременности растворители вызывают выкидыши. Растворитель толуол вызывает врождённые дефекты; бензол и винилхлорид – рак; в списке потенциальных канцерогенов состоит целый ряд растворителей. Сообщалось также о вредном воздействии растворителя тетрахлорэтилена на здоровье младенца в период кормления грудью.

Источник:http://bpoilslick.blogspot.fr/2011/04/corexit-solvent-poisoning-finally-comes.html

Эти исследования подтверждают опасения, высказанные ранее (см. журнал «Biology Letters», октябрь 2011) профессором Биллом Монтевекки (William Montevecchi; mont@mun.ca). За летний сезон 2010 года примерно четверть (из 450-тысячной популяции) северных олушей побывала в водах Мексиканского залива. Часть птиц была окольцована геолокаторами с микрочипами. По утверждению учёных перепачканные нефтью олуши неизбежно тонут в морской воде, поэтому число выловленных и выброшенных на берег птиц несопоставимо с числом канувших на дно Залива. По оценке исследователей, в результате катастрофы ВР погибли свыше 50 тысяч северных олушей в возрасте моложе 7 лет (период активного воспроизводства).

Одна из мёртвых северных олушей на побережье Грэнд-айла, шт. Луизиана

Как известно, по акватории Луизианы «прошлась» не только нефть, поднявшаяся на поверхность, но и подводные мелкодисперсной облака нефтекорекситовой смеси. Химик д-р Вильма Субра (Wilma Subra; subracom@aol.com) произвела лабораторный анализ морепродуктов и образцов донных осадков из акватории Мексиканского залива на наличие в них сырой нефти и токсичных дисперсантов [3]. «Анализ показал высокий уровень загрязнения нефтью в устрицах и крабах в прибрежной части Луизианы», – заявила Субра телеканалу Аль-Джазира. – «Мы также выявили высокое содержание углеводородов в почве и растительности».

Повторюсь, что показатель распространённости морских организмов с патологическими изменениями в северной части Залива до катастрофы 2010 года составлял 0,1% от общей численности популяций. В апреле 2012-го, согласно данным учёных из Университета Южной Флориды, на многих участках этот показатель для рыб оказался равным 20-50%. Д-р Джим Коуан (Dr. Jim Cowan; jhcowan@lsu.edu) из Национального управления по исследованию океанов и атмосферы (NOAA), который уже больше 20 лет изучает различных обитателей Залива, считает, что такой скачок вызван влиянием полициклических ароматических углеводородов (ПАУ), выделившихся из нефти после катастрофы ВР. «Ничем иным объяснить это явление невозможно», – констатирует он. – «Мы никогда раньше ничего подобного не видели».

Морской биолог Дэррил Фельдер (Dr. Darryl Felder; dlf4517@louisiana.edu) (биологический факультет Университета штата Луизиана), производил исследования ракообразных в районе аварийной скважины Макондо как до, так и после нефтяной катастрофы. «Мы обнаружили организмы с патологическими поражениями тканей, отсутствующими отростками и органами и прочими аномалиями». – Кроме того, Фельдер изучил и образцы прибрежных крабов с различными патологиями. – «Здесь, на Грэнд-айле мы наблюдаем [у крабов] заболевания тканей, разрушающие их панцирь. Эти образцы были взяты в прошлый четверг и мы их сейчас изучаем. Мы не представляем, с каким природным явлением можно связать это [явление]». По утверждению Фельдера, болезнь, поражающая панцирь крабов, более часто встречается на глубоководье.

Креветка с наростами на теле на прилавке магазина морепродуктов; 20 апреля 2012 года, фото Mac MacKenzie. Более ранние снимки креветок с наростами на теле и нефтью в жабрах и голове, сделанные Jorey Danos (Луизиана) в марте 2012 см. здесь.

«Боюсь, эти поражения тканей могут быть связаны с микробами. И в этой связи у меня вопросы: Не изменили ли мы популяции микробов вблизи этой скважины за счёт внедрения огромного объёма нефти, заставив микробов атаковать не только нефть, [но и различные организмы]?». Как полагает Фельдер, воскообразная оболочка, покрывающая панцирь крабов, разрушается химическими веществами антропогенного происхождения или микробами, возникшими в результате [воздействия] таких веществ. [4]

«Сначала возникает участок, где может развиться патология, и микробы атакуют это место. В тех местах, где у них отпадают конечности, мы наблюдаем большие чёрные патологические изменения тканей; вместо органа остаётся большое чёрное кольцо. Насколько мы можем судить, после нефтеразлива встречаемость таких случаев резко возросла». Фельдер добавляет к этому: «Мы также наблюдаем значительное уменьшение разнообразия ракообразных. Некоторых видов, которые обитали там до разлива, больше нет».

Статья, появившаяся на веб-ресурсе, посвящённом безопасности продуктов питания в марте этого года также затрагивала «бактериальную тему». В ней сообщалось, что учёные факультета Рыбного хозяйства Обернского университета (шт. Алабама) выяснили, что нефтяные сгустки, ежедневно выносимые на берег южных пляжей, кишат опасными бактериями. Внутри сгустков число бактерий Vibrio vulnificus в 100 раз выше, чем в окружающей морской воде, и в 10 раз больше, чем в песке, на котором они лежат. Морской биолог д-р Эд Кэйк дал по этому поводу следующий комментарий.

«Когда нефтяной фонтан [со дна Залива] хлестал на полную мощность, мы знали, что бактерия Vibrio vulnificus будет быстро размножаться, поскольку она поедала нефть. Но мы не осознавали, что нефтяные сгустки будут представлять опасность для посетителей пляжей или команд по очистке береговой зоны, имеющих с ними дело. Пока эти куски нефти ВР продолжает выносить на берег Мексиканского залива, те, кто вступает с ними в контакт и у кого ослаблена иммунная система (или имеется диабет или заболевания печени), рискуют подхватить фиброз через небольшую ранку или потёртость – равно как и те, кто употребляет в пищу сырых устриц, заражённых Vibrio vulnificus».

[Справка: Vibrio vulnificus – это бактерия из того же семейства, что и вибрион холеры, которая обычно встречается в тёплой морской воде и принадлежит к группе солёнолюбивых организмов. Инфицирование V.v. заканчивается летальным исходом для 40-50% заражённых; проникновение V.v. в организм человека через раны оказываются смертельно опасными в 20% случаев. Исследования в этой области «пост-BP-экологии» ещё ждут своего часа, но, как отмечает National Geographic News, «опасность, которую представляют нефтяные сгустки не только реально, но и постоянна». А что по поводу этих сгустков твердили ВР и правительственные агентства? – что они абсолютно безобидны и безвредны.]

«Является конкретная особь Vibrio vulnificus опасной или нет, важно не для бактериолога, определяющего относительное содержание этой бактерии в раковине моллюска или открытом водоёме», – говорит Кэйк. – «Это важно для человека, находящегося в группе риска (с ослабленным иммунитетом), так что ему следует избегать контактов с такими бактериями, включая и тех, что обитают в нефтяных сгустках ВР, поскольку ко времени, когда он или она узнают, что это был патогенный и смертельно опасный штамм, может быть уже слишком поздно».

Сгустки выветрелой нефти, полные опасных бактерий в руках у отдыхающих и активистов

Профессор Кова Ариас (Cova Arias) из исследовательской лаборатории острова Дофина призывает всех, кому на берегу встретится нефтяной сгусток, обойти его стороной, «как если бы это было что-то разлагающееся на пляже».

Активными исследованиями опасных бактерий, обитающих в водах Залива, занимается и микробиолог Патриция Собеки (Patricia Sobecky; psobecky@bama.ua.edu), профессор Университета штата Джорджии. Биогеохимические исследования проводятся ей совместно с группами учёных Национальной лаборатории им Лоуренса в Беркли и Морской лаборатории острова Дофин на участках солёных болот Алабамы. Примечательно, что Собеки пишет о стремительном росте числа связанных с этими бактериями заболеваний ЖКТ, инфицирования ран и септической лихорадки. С помощью уникального филочипа она изучает разложение алифатических и ароматических углеводородов и процесс горизонтального переноса генов. Кроме того, учёные исследуют и микроорганизмы, обитающие в областях истечения метана из донных залежей газогидратов Мексиканского залива (начиная с глубин 550 м), на предмет их влияния на устойчивость океанического дна, изменения климатических условий и даже присутствия [таких бактерий] на других планетах и их спутниках (!). В исследованиях участвуют также Государственный научный фонд США (NSF), Управление по охране окружающей среды при Национальной лаборатории энергетических технологий (DOE NETL) и Департамент подводных исследований Национального управления по исследованию океанов и атмосферы (NOAA NURP).

Добавлю, что изучение нефтеядных бактерий после 2010 года стало весьма популярным (то есть хорошо финансируемым) направлением исследований. Достаточно взглянуть на комплект публикаций на эту тему лишь на одном интернет-сайте – sciencedaily.com. Вот заголовки некоторых статей: «Исследование установило, что микробы поглотили разлившуюся нефть неожиданными темпами», «Как температура и газ влияли на реакцию бактерий на нефтеразлив Дипуотэ Хорайзон», «Учёные выявили динамические свойства реагирования бактерий на нефтяной разлив» и «Для выслеживания микробов-ликвидаторов разлива на Дипуотэ Хорайзон в ход пущены омики». [5] Но о самой важной среди них сугубо научной статье, подтверждающей выводы, сделанные Майклом Эдвардом (по поводу природы синтетических нефтеядных бактерий) речь ещё впереди, в части 14.

[1] – Сообщалось, что тропический шторм Дебби (Debby) вызвал на западном берегу Флориды оползень.

[2] – В Заливе вылавливается 60% американской креветки и 70% устриц.

[3] – Авторитетное описание опасных свойств корексита, применявшегося ВР для ликвидации разлива (уже не в первый раз) было дано в выступлении Хью Кауфмана (Hugh Kaufman), аналитика Управления по охране окружающей США в программе Democracy Now (2010). См. также репортаж о гибели жителей побережья от болезней, связанных с нефтеразливом ВР (2011).

[4] – Вероятно, Дэррил не слышал о генномодифицированных нефтеядных микроорганизмах – творениях Крэйга Вентера – о которых известно с 2010 года.

[5] – Омики  – направления биологической науки (геномика, протеомика, метаболомика и др.), рассматривающие всю совокупность соответствующих объектов организма (нуклеиновых кислот, белков, метаболитов и т.д.) в структурно-функциональной взаимосвязи.

Источник