НЕдетский сепаратизм по-иркутски

КРИТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ проекта стратегии действий в интересах детей на 2012 - 2017 годы в Иркутской области

«Ювенальная юстиция в России категорически неприемлема».

Уполномоченный по правам ребенка при Президенте Российской Федерации Павел Астахов в интервью агентству Интерфакс 13 декабря 2012 года.¹

«Я поддерживаю и буду поддерживать систему ювенальной юстиции и социального патроната».

Уполномоченный по правам ребенка при Губернаторе Иркутской области С. Семенова в интервью газете «Восточно-Сибирская правда» 20 ноября 2012 года.²

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ.

ЮВЕНАЛЬНАЯ ЮСТИЦИЯ, ЮВЕНАЛЬНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И ОБЩЕСТВЕННАЯ РЕАКЦИЯ.

ПРОТИВОРЕЧИВОСТЬ ИСПОЛЬЗУЕМЫХ В СТРАТЕГИИ ТЕРМИНОВ.

КРИТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ТЕКСТА СТРАТЕГИИ В ПРИМЕРАХ.

Основные проблемы в сфере детства.

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ К СТРАТЕГИИ.

Презумпция виновности семьи.

Отдельное от семьи рассмотрение ребёнка.

Приоритет международного права над семейным российским законодательством.

Контроль за бюджетным финансированием социальных программ.

ВЫВОДЫ.

ИСТОЧНИКИ ИНФОРМАЦИИ.

ВВЕДЕНИЕ.

Проблемы семьи, детства и воспитания обязаны привлекать пристальное внимание граждан РФ, так как в той или иной степени касаются каждого. Разработка, обсуждение и принятие документов, затрагивающих перечисленные проблемы, должны происходить в максимально возможной открытой обстановке, а любые изменения производиться деликатно и без потрясений. Каждое нововведение следует всесторонне обосновать, учитывая с одной стороны существующий мировой опыт, а с другой – специфику России и ее регионов. Подготовка «сырых» документов к какой-либо дате в сжатые сроки недопустима.

К сожалению, в случае с проектом «Стратегии действий в интересах детей на 2012 - 2017 годы в Иркутской области»³(далее Стратегия) можно обнаружить признаки «сырого» документа.

1. Недостаточный уровень информирования о Стратегии. По разным данным, первоначально на общественные обсуждения отводилось от 3 до 10 дней, что недостаточно для составления замечаний для такого серьезного документа. Такая постановка вопроса вынудила представителей общественности провести акцию протеста и сбор подписей под обращением к Губернатору Иркутской области С.В. Ерощенко с требованием приостановить принятие Стратегии для его широкого общественного обсуждения.⁴

2. Отсутствие обсуждения в популярных и авторитетных СМИ региона. Фактически данный анализ является единственной известной авторам попыткой систематизировать и обосновать претензии к Стратегии.

3. Несоответствие приоритетов, расставленных в разделе «основные проблемы в сфере детства», реальной проблемной ситуации в Иркутской области. Данные проблемы описаны в разделе «Общие замечания к стратегии»

4. В тексте Стратегии используемые термины не определены. Это создает опасность их двоякого толкования. Более подробно это рассматривается в разделе «Противоречивость используемых в стратегии терминов»

5. В стратегии можно обнаружить ошибки и неверную трактовку статистических данных. Конкретные примеры приведены в разделе «Критический анализ текста стратегии в примерах»

Составители данного анализа считают своим долгом отстаивание традиционных семейных ценностей, активно реализуя свои гражданские права для максимально широкого обсуждения проблем семьи и детства. Активисты «Иркутского городского родительского комитета» и Иркутского отделения Всероссийской общественной организации «Суть времени» имеют опыт противостояния разнообразным ювенальным инициативам, которые на наш взгляд могут нанести или уже наносят вред нашему обществу и государству.

К большому сожалению, в связи с требованиями со стороны разработчиков Стратегии срочно предоставить критические замечания, в данном документе представлена лишь малая часть из имеющихся замечаний.

ЮВЕНАЛЬНАЯ ЮСТИЦИЯ, ЮВЕНАЛЬНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ И ОБЩЕСТВЕННАЯ РЕАКЦИЯ.

Прежде чем приступить к конкретному описанию замечаний по Стратегии считаем необходимым рассмотреть вопрос внедрения в России ювенальных технологий и полностью системы ювенальной юстиции и охарактеризовать общественно-политическую ситуацию, связанную с законодательными инициативами в данной области.

Под ювенальной юстицией часто понимают лишь специализированные судебные органы и правосудие для несовершеннолетних. О такой ювенальной юстиции можно было говорить 100 лет назад. В настоящее время ювенальная юстиция, как она сложилась в западных странах, - это правовая система, включающая в себя нормативную базу, специализированные органы, включая негосударственные, осуществляющие на основе установленных законом процедур действия, нацеленные на реализацию и обеспечение прав, свобод и законных интересов ребенка. Существующая система ювенальной юстиции включает целый комплекс несудебных органов и технологий, а ювенальные суды – лишь часть этой системы.

В Российской Федерации с момента создания, опираясь на западный опыт, постепенно вводятся отдельные ювенальные технологии. В последнее время, особенно в 2012 году, наметилась тенденция к окончательному оформлению в России системы ювенальной юстиции. Каков же опыт действия этой системы в западных странах, с которых мы берём пример? Основные черты ювенальной юстиции следующие:

• Ребёнок выделяется из семьи, он рассматривается, как отдельный субъект права. Государство, а не родители, становится защитником прав и интересов ребёнка. Фактически оформляется приоритет прав ребёнка над правами всех остальных категорий граждан, включая родителей.
• Запрет на любые формы насилия в отношении детей. Причём понятие насилия сильно извращено. Под насилием понимается всё, что угодно, включая обычные воспитательные меры и даже излишнюю любовь.
• Практически полное отсутствие наказания несовершеннолетних за совершение противоправных действий.
• Размытые формулировки в нормативных документах, что оформляет чрезвычайно широкие полномочия для изъятия детей из семьи. Поводом для изъятия детей может служить и обращение самого ребёнка, и жалоба любого человека.

Опыт использования системы ювенальной юстиции в западных странах в большей своей части весьма негативный. Примеры действия этой системы у всех на слуху. Это изъятие 4-х детей, включая новорожденного, в Финляндии у Анастасии Завгородней за шлепок по попе. Это изъятие во Франции по причине «удушающей материнской любви» дочери у Натальи Захаровой. Приведены примеры действий в отношении российских граждан, но это касается не только наших соотечественников за рубежом. По оценкам французских специалистов из 2 млн. социальных сирот во Франции, около 1 млн. отнято незаконно⁶. Фактически действует презумпция виновности семьи. Детей сначала изымают, а потом родители должны доказывать свою невиновность. В среднем в западных странах органами опеки изымается из семей около 5% всех детей^6,10,11. Изъятия детей органами опеки приводит к увеличению количества самоубийств, как среди родителей, так и среди детей. Чрезвычайно мягкое отношение к несовершеннолетним правонарушителям приводит к росту детской преступности под руководством взрослых. Париж и другие европейские столицы фактически захлестнула волна детской преступности⁷. Ни в одной стране мира ювенальная юстиция не привела к уменьшению детской преступности, наоборот, по статистике в спокойных скандинавских странах с развитой ювенальной системой детская преступность за последние годы выросла в 20 раз⁸. Результатом действия системы ювенальной юстиции является разрушение семьи, нежелание иметь детей. В Германии в сентябре 2012 года в нескольких крупных городах прошли акции протеста родителей⁹, пострадавших от немецких органов опеки, применяющих ювенальные технологии. В Финляндии антифашистский комитет борется с ювенальной юстицией, называя её современной скрытой формой фашизма¹².

Неудивительно, что внедрение в России системы ювенальной юстиции вызывает масштабный общественный протест. При внедрении этой системы абсолютно не озвучивается опыт её функционирования в западных странах. Внедрение осуществляется копированием западных подходов и под западным патронатом. В рассмотрении нормативных документов нашими законодателями участвуют представители Юнисеф и Совета Европы. В последних документах, включая Национальную стратегию действий в интересах детей на 2012-2017 годы и законопроекты, кратко называемые «О социальном патронате» и «Об общественном контроле», напрямую ссылаются на европейское и международное законодательство и прописывают необходимость доработки российского законодательства в соответствии с международным. Такой «политический» подход, без необходимого анализа существующего опыта, и вызывает общественное возмущение. Национальная стратегия была подписана всего за 3 дня, и общество не успело вовремя среагировать. Но в отношении указанных законопроектов развернулась серьёзная борьба. По стране прокатилась волна акций протеста, в газете «Известия» было опубликовано открытое письмо Президенту Российской Федерации, подписанное 42-мя видными деятелями науки и культуры, впоследствии количество подписавшихся увеличилось до 147¹³. В Государственную Думу и Президенту было передано более 141 тысячи подписей против принятия этих законопроектов¹⁴. Это всё привело к тому, что рассмотрение проблемных законопроектов отложено на неопределённый срок.

Сейчас в Иркутской области, несмотря на масштабы протеста в стране, принимается Региональная стратегия действий в интересах детей, которая основана на Национальной стратегии, а кроме этого напрямую ссылается на Стратегию Совета Европы по защите прав ребёнка на 2012-2015 годы, и вообще в целом на европейские акты и нормы международного права. То есть планируется не только на федеральном уровне, но и на уровне Иркутской области полномасштабное введение западных ювенальных технологий. При этом текст Проекта региональной стратегии весьма сырой, вызывает массу вопросов. Т.е. налицо «политический» подход к процессу принятия данного документа. Это уже вызвало возмущение населения Иркутской области. 17 ноября в Иркутске состоялся пикет с требованием отложить принятие Региональной стратегии и обеспечить её широкое общественное обсуждение. 20 ноября Губернатору Иркутской области было передано обращение с теми же требованиями, под которыми поставили свою подпись 1805 граждан Иркутской области. В дальнейшем протест будет только нарастать⁵.

Существует ли в описанной общественно-политической ситуации реальная необходимость принятия Региональной стратегии? Если да, то целесообразно ли принимать в спешке «сырой» документ, вызывая этим законный протест граждан?

ПРОТИВОРЕЧИВОСТЬ ИСПОЛЬЗУЕМЫХ В СТРАТЕГИИ ТЕРМИНОВ.

Вопрос об используемых терминах является актуальным, прежде всего с той точки зрения, что рассматривается Стратегия, которая должна задать цели развития и описывать меры их достижения. Но использование терминов без формального определения не дает возможность оценить адекватность предлагаемых целей и мероприятий, а также создает основания для злоупотреблений при реализации Стратегии на практике.

Перечислим некоторые такие определения.

1. семейное неблагополучие
2. социальная инфраструктура для оказания помощи и содействия семьям и детям
3. трудная жизненная ситуация
4. стремление взрослых манипулировать мнением ребенка
5. жестокое обращение c детьми

Более подробно остановимся на термине «жестокое обращение с детьми». Вопрос о критериях жестокости неоднократно задавался ответственным работникам органов опеки и Уполномоченного по правам ребенка в Иркутской области. Внятных ответов получено не было. Очевидно, составители Стратегии предполагают под этой формулировкой нечто само собой разумеющееся. Однако из приведенного ниже примера становится ясно, что это далеко не так. От конкретного наполнения ключевых понятий будут зависеть судьбы конкретных детей и семей.

 Для этого приведем мнение, высказанное старшим научным сотрудником Научно-исследовательского центра №1 в НИИ МВД России Еленой Тимошиной в докладе «Что такое жестокое обращение с детьми?»на XX Рождественских чтениях (секция «Ювенальная юстиция: новые аспекты»¹⁵). Тимошина анализирует методические рекомендации №18 по профилактике жестокого обращения с детьми и насилия в семье, на который ссылается в своих статьях Регламент межведомственного взаимодействия по выявлению семейного неблагополучия, организации работы с неблагополучными семьями. Далее цитата.

«В этой связи хотелось бы отметить некоторые положения Методических рекомендаций по профилактике жестокого обращения с детьми и насилия в семье [Методические рекомендации №18], (составленных не психологами, не педагогами, не юристами, а педиатрами, в частности, подписанные главным педиатром Комитета здравоохранения Правительства Москвы А.Г. Румянцевым ещё в 2000 г.).

Методические рекомендации адресованы довольно широкому кругу лиц, в том числе сотрудникам правоохранительных органов, однако в качестве инструкции к исполнению рекомендованы работникам органов здравоохранения, образования, социальной защиты населения для принятия «в своей повседневной деятельности адекватных эффективных мер защиты прав ребёнка». В документе разъясняется, какие именно, по мнению его составителей, существуют «наиболее часто встречающиеся формы насилия над ребёнком». Методические рекомендации ссылаются на международную статистическую классификацию болезней и выделяют: физическую психологическую, моральную, сексуальную жестокость, оставление ребёнка без внимания, а также синдром неуточнённого жестокого обращения с ребёнком.

Моральная жестокость, согласно методическим рекомендациям, проявляется вследствие отсутствия соответствующих возрасту и потребностям ребёнка питания, одежды, жилья, медицинской помощи; отсутствия заботы и присмотра за ребёнком; отсутствия внимания и любви к ребёнку и др. обстоятельств.

«Чаще всего пренебрегают основными нуждами детей родители или лица их заменяющие: алкоголики; наркоманы; юные родители, не имеющие навыков родительства; родители с низким социально-экономическим уровнем жизни; имеющие хронические заболевания, инвалидность; перенесшие жестокое обращение в детстве; социально изолированные».

К внешним проявлениям последствий моральной жестокости методические рекомендации относят:

• отставание в весе и росте от сверстников;

• педикулёз, чесотка;

• частые «несчастные случаи», гнойные и хронические инфекционные заболевания;

• запущенный кариес;

• отсутствие прививок;

• задержка речевого и психического развития;

• неряшливая одежда;

• утомлённый сонный вид ребёнка, бледное лицо, опухшие веки;

• у грудных детей опрелости и сыпи.

Среди особенностей поведения детей, якобы свидетельствующих о моральном насилии родителей по отношению к ним, в рекомендациях перечислены: неумение играть; постоянный поиск внимания или участия; крайности поведения - инфантилизм или принятие роли взрослого, поведение в «псевдо взрослой манере», агрессивность или замкнутость, гиперактивность или подавленность, неразборчивое дружелюбие или не желание общаться; жестокость к животным; мастурбация, раскачивание на стульях, сосание пальцев и пр. (перечень признаков не исчерпывающ).

В рассматриваемых рекомендациях описывается также эмоциональное (или психологическое) насилие, как «единократное или хроническое воздействие на ребёнка или его отвержение», к которому относятся:

• словесные угрозы в адрес ребёнка, постоянная критика ребёнка;

• лишение ребёнка социальных контактов;

• предъявление к ребёнку чрезмерных требований, не соответствующих его возрасту или возможностям;

Особенностями детей, подвергшихся эмоциональному (психологическому) насилию, по мнению составителей методических рекомендаций, являются:

• невозможность детей сконцентрироваться;

• плохая успеваемость;

• низкая самооценка;

• гнев, агрессия;

• неврозы, энурез, тики, ожирение, кожные заболевания, астма и т.п.»

Совершенно очевидно, что под приведенные критерии «жестокого обращения», в зависимости от конкретной жизненной ситуации, подпадает 100% всех детей и родителей. Соответственно, если работники социальных служб Иркутской области станут руководствоваться в своей деятельности, например, указанным выше документом, это будет означать объявлением государством войны на уничтожение институту семьи.

Родительская общественность Иркутской области желает знать точно – что разработчики Стратегии имеют в виду под указанными в начале раздела терминами.

КРИТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ТЕКСТА СТРАТЕГИИ В ПРИМЕРАХ.

Данные статистики свидетельствуют, что за последние 5-7 лет наблюдается позитивная динамика практически по всем показателям, характеризующим ситуацию в сфере семьи, материнства и детства в Иркутской области. С улучшением с начала 00-х годов экономического благополучия большинства населения страны, улучшились и основные социальные показатели. 

По данным Единой межведомственной информационно-статистической системы¹⁷, в Иркутской области за последние годы значительно улучшилось положение с медицинским обеспечением граждан, снижается смертность (в т.ч. детская), выросло количество заключенных браков, растет рождаемость, снижается количество прерываний беременности, неуклонно снижается количество самоубийств.

Также нельзя не отметить улучшение показателей, связанных непосредственно с детьми: значительно снизилось количество несовершеннолетних потерпевших; кратно снизилось количество несовершеннолетних, совершивших уголовные и административные правонарушения; неуклонно уменьшается число детей – жертв преступных посягательств.

Эти данные частично согласуются с теми, которые представлены в Стратегии. В документе фиксируется, что большинство реальных проблем в сфере детства имеют причины экономического и социального характера:

• низкий доход родителей и, как следствие, общая бедность семей, особенно многодетных;
• высокий уровень алкоголизации, как взрослого населения, так и несовершеннолетних;

К этому можно добавить отсутствие действенных мер для обеспечения здорового нравственного фона в обществе со стороны государства (засилье развращающих и растляющих детей передач по ТВ и материалов в интернете, беспрепятственный доступ несовершеннолетних к алкоголю и табаку и др.), высокий уровень разводов в Иркутской области.

Несмотря на наметившиеся тенденции, при анализе Стратегии выясняется, что авторами сознательно создается общая неблагоприятная картина в области проблем детства. Зачастую статистические данные искажаются, неверно или предвзято трактуются, причем делается сознательный акцент на якобы постоянно увеличивающуюся угрозу детству со стороны семьи и родителей. 

Так, на странице 2 Стратегии приводятся следующие данные:

… в 2011 году имел место 131 факт детского суицида, что на 13,3 % больше в сравнении с показателем 2008 года.

Авторы стратегии далее подчеркивают, что одной из важных причин детского суицида является нездоровая обстановка в семье и недостаточное внимание родителей к проблемам детей, вина родителей фиксируется. В подтверждение этого тезиса и приводятся данные по детским суицидам. Но это сравнение лишь по двум не самым близким годам, так, словно не было 2009-го и 2010-го. А там есть, на что обратить внимание:

Согласно статистике ГУ МВД РФ по Иркутской области, всего в 2011 году имел место 131 факт детского суицида (в 2010 – 166, в 2009 – 160, в 2008 – 98). (Доклад Уполномоченного по правам ребенка в Иркутской области по вопросам соблюдения прав ребенка в 2011 году).¹⁸

Имеются также данные Территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Иркутской области¹⁹, косвенно подтверждающие противоположную общую динамику в Иркутской области.

Половозрастные коэффициенты смертности от самоубийств (число умерших на 100000 человек соответствующего пола и возраста)

Соответственно, мы вправе сделать вывод, что приведенные в Стратегии данные, не дают полной картины происходящего и искажают истинное положение дел.

Смерть ребенка, убившего себя, безусловно, всегда ужасна, и наша область находится на одном из первых мест в стране по количеству детских суицидов. Но это не повод устраивать на голом месте истерию про «эпидемию детских самоубийств». На руку желающим раздуть огонь людского негодования играет и то, что чуть ли не каждый такой случай громко раскручивается СМИ, которые зачастую делают себе рейтинги на людском горе.

Следующим важным моментом, является то, каким авторы документа пытаются представить общее положение с насилием и жестокостью по отношению к детям в Иркутской области.

стр. 4:

...Недопустимо широко распространены жестокое обращение с детьми, включая физическое, эмоциональное, сексуальное насилие в отношении детей, пренебрежение их основными потребностями.

стр. 36.:

… Еще одной из острых и актуальных проблем на сегодняшний день является проблема насилия над детьми и жестокого обращения с ними. Значительная часть преступлений против жизни, здоровья и половой неприкосновенности детей совершается в семье, а также лицами, обязанными по закону заботиться о ребенке.

Формулировки не оставляют пространства для двоякого толкования. По мнению авторов, Иркутскую область захлестнула волна жестокого обращения с детьми, и семья рисуется одним из главных источников этой опасности. Что ж, давайте попробуем разобраться в справедливости этих утверждений.

В доказательство этих тезисов авторы приводят следующие данные:

… По итогам работы в 2011 году в Иркутской области органами опеки и попечительства 120 детей отобраны у родителей при непосредственной угрозе жизни или здоровью, выявлено 47 случаев жестокого обращения с детьми.

47 выявленных случаев за год при общем количестве детей боле полумиллиона – разве эти данные свидетельствуют о том, что с детьми у нас в области обращаются жестоко «недопустимо широко»? Доказательств, подтверждающих разгул семейного насилия в отношении детей, авторами не представлено. Как мы уже показали выше, данные статистики свидетельствуют о постоянном снижении негативных тенденций, количество противоправных действий в отношении несовершеннолетних в Иркутской области неуклонно снижается. Налицо ситуация, когда из небольшого по количеству, но вопиющему по жестокости и бесчеловечности числу случаев жестокого обращения с детьми, пытаются сделать мрачной и всю картину семейных взаимоотношений.

В подтверждение положительной динамики находим данные и в самом тексте Стратегии:

«За 8 месяцев 2012 года сотрудниками полиции области возбуждено 86 уголовных дел по фактам ненадлежащего исполнения родителями обязанностей по воспитанию несовершеннолетних, сопряженных с систематическим жестоким обращением с детьми. В 2009 году было выявлено 359 подобных преступлений, в 2010 году - 260, а по итогам 2011 года - 162.»

Явное снижение негативных тенденций, причем, как видно из приведенной статистики, кратное. Однако авторы документа предпринимают попытку исказить реальное положение дел. На странице 5 читаем:

 «К административной ответственности за неисполнение законными представителями обязанностей по воспитанию, содержанию детей ежегодно привлекается более пятнадцати тысяч человек».

Ужасные цифры, откуда они взялись? Лишь человеку близко знакомому с темой ясно, что речь в данном примере идет не об Иркутской области, а о ситуации в стране в целом. Приведенный выше отрывок полностью скопирован из текста Национальной Стратегии действий в интересах детей и вставлен в контексте данных о положении в Иркутской области. В результате, у читателя может сложиться неправильное впечатление, что ситуация с насилием в отношении детей является катастрофической. Считаем это одной из многочисленных попыток недобросовестного освещения проблемы и манипуляции общественным мнением со стороны авторов Стратегии.

Далее, характеризуя негативную ситуацию с детской преступностью, на стр. 5 Стратегии приводятся такие данные:

«К уголовной ответственности за совершение преступлений в течение   2011 года привлечено 1793 подростка».

Почему же авторы документа не дают полной картины с динамикой происшествий по годам? Очевидно потому, что динамика и здесь положительна. По сравнению с 2008-м годом произошло 2-х кратное снижение уголовных преступлений со стороны несовершеннолетних (см. соответствующий график).

При внимательном ознакомлении с документом выявляются и совсем уж вопиющие факты вольного обращения с цифрами.

стр. 5:

… К сожалению, показатель численности детей - сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, от общего количества детского населения в Иркутской области на протяжении последних 3-х лет увеличивается (на начало 2010 года – 4,1 %, на начало 2011 года – 4 %).

Как же так, почему вдруг 4 стало больше, чем 4,1? Из-за демографического спада прошлых лет общее количество детей в Иркутской области в последние годы неуклонно падает, что дает все основания сделать противоположный вывод – количество обездоленных детей не увеличивается, а снижается. И если у авторов есть данные за три года, то почему приводятся только за два? Очевидно, составители Стратегии не всегда руководствуются принципами добросовестности, желание непременно показать негативную динамику зачастую побеждает даже здравый смысл.

Дальше – больше.

стр. 5.:

…Остро стоят проблемы подросткового алкоголизма, наркомании и токсикомании: почти четверть (36,5 %) преступлений совершается несовершеннолетними в состоянии опьянения.

Этот отрывок вообще заслуживает отдельного внимания. Мало того, что он является полной калькой с «Национальной стратегии…», так еще и четверть у авторов документа равна 36,5%! А факт, между тем, требует особых выводов – дурмана молодежь в области потребляет значительно больше своих сверстников по стране. Это ли не повод бить тревогу? Как выяснится дальше – нет. К основным проблемам в сфере детства данный момент авторы стратегии не относят.

Однако и это не все. При дальнейшем ознакомлении с документом на стр. 35 выясняется, что:

…201 подросток (22,9%) совершил преступления в 2011 году в алкогольном или наркотическом опьянении.

И каким же данным верить? Разница между 36,5 и 22,9 слишком значительна, чтобы списать ее на погрешность. На наш взгляд, приведенные отрывки указывают на то, с какой поспешностью писалась Стратегия. Налицо небрежность обращения со статистическими данными, противоречивость представленных данных в документе.

Далее игра с цифрами продолжается на стр. 34.

…Региональная статистика преступности несовершеннолетних, при сокращении абсолютных показателей, все же свидетельствует о неблагополучном состоянии в подростковой среде. Возрастает рецидивная преступность несовершеннолетних. Так, если в 2007 году районными судами Иркутской области осуждены 1 982 подростка, то в 2011 году – 878. Однако при этом в 2007 году из указанного числа осужденных неснятую или непогашенную судимость имели 14,8% несовершеннолетних, тогда как   в 2011 году этот показатель возрос до 21,7 %.

Пересчитав приведенные данные, получаем 293 рецидива в 2007-м и 191 в 2011-м годах. Следовательно, в абсолютных показателях происходит уменьшение. Об усилении неблагополучия в подростковой среде может идти речь только в том случае, если общая картина с подростковой преступностью стабильна или имеет тенденцию к увеличению. На фоне общего снижения преступлений временный всплеск относительного числа рецидивов легко объяснить – это происходит непропорционально обшей тенденции, так как не рассматривается фактор времени. Рецидивы происходят от прошлых преступлений, которых согласно статистике в 2007-м году больше, чем в 2011-м. Следовательно, данная статистка не свидетельствует об аномальных проблемах рецидивов и ставит под сомнение особое выделение проблемы повторных преступлений.

 Рассмотрев вышеуказанные примеры, можно предположить, что авторы Стратегии представляют ситуацию с проблемами детства исключительно в черных тонах с определенной целью. Эта цель, по нашему мнению, обнаруживается в следующем отрывке из Стратегии на странице 5:

… меры, принимаемые в регионе в сфере организации индивидуальной профилактической работы в отношении семей и несовершеннолетних, находящихся в социально опасном положении, позволили снизить их количество по сравнению с показателем 2011 года на 28 %, однако ситуация остается достаточно серьезной и требует принятия еще более кардинальных мер в организации системной работы по предотвращению семейного неблагополучия на основе межведомственного взаимодействия и преемственности.

Нетрудно предположить, что под «кардинальными мерами» подразумевается расширение полномочий органов опеки и попечительства – разработчиков данного документа, – с целью более активно вмешиваться в дела семьи. Это свидетельствует об общей ювенальной направленности Стратегии, пытающейся дать обоснования для выстраивания отношений между детьми и государственными органами, минуя родителей.

Основные проблемы в сфере детства.

После перечисления статистических данных, описания общего положения в сфере детства в Иркутской области и перечисления принимаемых государственными органами действий, авторы документа подходят к ключевому моменту – выделению «Основных проблем в сфере детства». Ключевому потому, что на основании этих наиглавнейших проблем авторы далее предложат саму Стратегию действий на 2012-2017 годы. Итак, к ключевым проблемам авторы относят:

1.    Недостаточная эффективность имеющихся механизмов обеспечения и защиты прав и интересов детей, неисполнение международных стандартов в области прав ребенка.

2.    Высокий риск бедности при рождении детей, особенно в многодетных и неполных семьях.

3.    Распространенность семейного неблагополучия, жестокого обращения с детьми и всех форм насилия в отношении детей.

4.    Низкая эффективность профилактической работы с неблагополучными семьями и детьми, распространенность практики лишения родительских прав.

5.    Социальная исключенность уязвимых категорий детей (дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, дети-инвалиды и дети, находящиеся в социально опасном положении).

6.    Не отвечающая современным потребностям социальная инфраструктура для оказания помощи и содействия семьям и детям, попавшим в трудную жизненную ситуацию, необходимой для решения проблем, устранения причин и условий их возникновения.

7.    Нарастание новых рисков, связанных с распространением информации, представляющей опасность для детей.

8.    Отсутствие действенных механизмов обеспечения участия детей в общественной жизни, в решении вопросов, затрагивающих их непосредственно.

На наш взгляд, основные проблемы детей определены неверно. А приведённый выше анализ текста стратегии позволяет предполагать, что при определении основных проблем авторы Стратегии не отталкивались от реальной ситуации, от реальной статистики, а формулировали проблемы, опираясь на своё мнение и свои пожелания.  Теперь остановимся на этих пунктах подробнее.

1.    Российская Федерация является суверенным независимым государством. Основным законом страны является Конституция Российской Федерации, которая четко регламентирует основные права и обязанности детей и родителей, гарантирует неприкосновенность и защиту семьи, материнства и детства. Предметно же эти вопросы регламентирует Семейный Кодекс Российской Федерации и ряд других нормативных правовых актов. На эти документ и следует обращать внимание при составлении Стратегии, а вовсе не на международные стандарты, которые не ясно как выполнять на нашей территории. Подробнее этот вопрос разобран в разделе «Общие замечания к Стратегии».

2.    Безусловно, бедность и низкий уровень жизни – одни из главных проблем современной российской семьи. Полностью поддерживаем выделение этой проблемы в ряду первоочередных.

3.    Не совсем ясно, что авторы стратегии понимают под «семейным неблагополучием». Считаем, что этот момент требует дополнительной расшифровки. Скорее всего, речь идет о негативных моментах семейной жизни – конфликтах, скандалах, разводах. Если так, то это, действительно, одна из главных опасностей для российской семьи и требует профилактической помощи со стороны государства. Жестокое же обращение и насилие в отношении детей именно в семье не являются первоочередными проблемами. Как было нами показано выше, единичные случаи жестокости и небрежения не должны давать поводов для дискредитации всего института семьи.

4.    Данные статистики если и не опровергают полностью, то, по крайней мере, не подтверждают низкую эффективность работы ответственных органов в отношении неблагополучных семей. Как было неоднократно сказано, как федеральными, так и местными чиновниками, существующая система позволяет эффективно решать проблемы воздействия на неблагополучные семьи.

5.    Не совсем понятно, что авторы Стратегии имеют в виду под «социальной инфраструктурой». Данный пункт является крайне размытым и требует конкретизации.

6.    Наряду с «новыми рисками», под которыми авторы, очевидно, понимают распространение и бесконтрольный доступ несовершеннолетними к негативной информации в сети Интернет, существует также большое количество рисков старых и давно известных: масса развращающей и растляющей информации в СМИ; доступность алкоголя, табака и наркотиков; отсутствие должного контроля за посещением детьми и подростками «взрослых» заведений и др. Считаем, что данный пункт необходимо предельно конкретизировать.

7.    Данный вопрос, на наш взгляд, к разряду «основных проблем» совершенно точно не относится. Есть более важные направления, на которые государство должно тратить время своих сотрудников и бюджетные деньги.

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ К СТРАТЕГИИ.

Презумпция виновности семьи.

Из текста Проекта региональной стратегии фактически следует презумпция виновности семьи. В подтверждение этого утверждения можно привести следующие цитаты из текста стратегии.

Недопустимо широко распространены жестокое обращение с детьми, включая физическое, эмоциональное, сексуальное насилие в отношении детей, пренебрежение их основными потребностями. (стр. 4). Эта фраза обрамлена данными о количестве изъятых из семей детей и количестве родителей, привлечённых к ответственности. Поэтому логично относить её к семье, хотя масштабы семейного насилия в среднем по стране оцениваются в 5% от общего насилия в отношении детей, т.е. 95% насилия осуществляется вне семьи. Общее количество детей, пострадавших в семье, оценивается в 0,02% от всех детей в стране¹⁴.

…в банке данных о семьях и несовершеннолетних, находящихся в социально опасном положении, состояло… (стр. 5).

Обеспечение для всех детей безопасного и комфортного семейного окружения, в условиях которого соблюдаются права ребенка и исключены любые формы жестокого обращения с ним. (стр. 12).

Значительная часть преступлений против жизни, здоровья и половой неприкосновенности детей совершается в семье, а также лицами, обязанными по закону заботиться о ребенке. (стр. 36).

Это только незначительная часть цитат, но и их достаточно для того, чтобы сформировалось представление, что в семье таится настоящая угроза для детей. Ни на улицах и перекрестках, ни в подворотнях и переходах, ни в клубах и дискотеках, ни в каких-то других местах, а именно в семье. В семье нет безопасного и комфортного окружения, и государству приходится заниматься его обеспечением. Таким образом, формируется презумпция виновности семьи. Причём о неблагополучных семьях здесь не говорится, следовательно, это относится к любой семье.

Отдельное от семьи рассмотрение ребёнка.

В отличие от Конституции РФ²¹ и Семейного кодекса РФ²², в которых сказано, что «материнство и детство, семья находятся под защитой государства», «забота о детях, их воспитание – равное право и обязанность родителей» (пп.1и 2, ст. 38 Конституции РФ), «Семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи…» (п. 1, ст. 1 СК РФ). «Родители имеют право и обязаны воспитывать своих детей» (п. 1, ст. 63 СК РФ). В Проекте региональной стратегии дети преимущественно рассматриваются отдельно от семьи, как субъекты права. Для примера можно привести несколько цитат из Проекта стратегии.

…защита прав каждого ребенка, обеспечивающая своевременное (на ранних стадиях) реагирование и принятие необходимого комплекса мер … (стр. 12)

В соответствии с международными обязательствами Российской Федерации надлежит обеспечить доступ детей к правосудию вне зависимости от их процессуальной правоспособности и статуса, что будет способствовать созданию дружественного к ребенку правосудия. (стр. 33)

Воспитание у детей гражданственности, расширение их знаний в области прав человека. (стр. 41)

Разработка и внедрение усовершенствованных образовательных программ, обеспечивающих получение детьми знаний в области прав человека и прав ребенка, с включением в них специального раздела о практическом применении полученных знаний. (стр. 41)

Примечательно, что законодатель ставит воспитание гражданственности в один рад с «правами человека», а не в один ряд с воспитанием патриотизма, любви к Родине, воспитанием ответственности гражданина перед государством и обществом. Таким образом, в Проекте стратегии не говорится о воспитании ребёнка, в результате которого он должен стать полноценным взрослым членом общества, а лишь о защите его прав и обязательном ознакомлении его с правами и способами их реализации. Однобокий подход защиты прав без разъяснения обязательств, воспитания ответственности приводит к росту излишне индивидуализированной, асоциальной личности.

Поскольку про семью в стратегии говорится в основном, как об угрозе, то подразумевается, что защита прав должна осуществляться государством без участия родителей. Ребенку предоставляется возможность самому быть полноправным субъектом «взрослых» отношений, а, по существу, субъектом разложения семейных устоев изнутри. Это нисколько не способствует прописанному в Семейном кодексе укреплению семьи, построению семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов. Наоборот, это уничтожает авторитет родителей и педагогов, необходимый при воспитании полноценной личности, разрушает семейные отношения.

Приоритет международного права над семейным российским законодательством.

Одной из приоритетных задач Стратегии заявляется приведение действующего законодательства Иркутской области в соответствие с международными нормами. На протяжении всего текста документа постоянно встречаются отсылки к различным международным конвенциям и правилам, призывы следовать им и установки менять в соответствии с ними региональное законодательство.

При прочтении некоторых разделов Стратегии может сложиться впечатление, что Иркутская область является независимым субъектом международного права или подчиняется напрямую иностранным и международным организациям. В частности, на странице 40 упоминается Стратегия Совета Европы по защите прав ребенка на 2012 - 2015 годы – документ, регламентирующий деятельность иностранных государственных органов, никоим образом ни к Иркутской области, как субъекту РФ, ни к самой Российской Федерации отношения не имеющий. Конвенции и иные международные документы упоминаются в разных разделах Стратегии в общей сложности 7 раз, в то время как основной закон страны – Конституция Российской Федерации – лишь 2 раза.

Конституционный Суд РФ в своем определении (N 875-О-О от 26.05.2011)²³ указывает, что Семейный Кодекс Российской Федерации является конкретизацией положения Конституции Российской Федерации о защите государством семьи, материнства, отцовства и детства. Следовательно, именно этими документами – Конституцией и Семейным Кодексом РФ – и должны руководствоваться составители Стратегии, как основополагающими документами, регулирующими вопросы детства.

Также в документе есть ряд предложений, осуществление которых входит в прямое противоречие с действующим российским законодательством. В частности, на странице 33 Стратегии указывается:

…В соответствии с международными обязательствами Российской Федерации надлежит обеспечить доступ детей к правосудию вне зависимости от их процессуальной правоспособности и статуса, что будет способствовать созданию дружественного к ребенку правосудия.

Поскольку упомянутые международные обязательства в этом отрывке прямо не называются, можно предположить, что речь идет о Европейской Конвенции об осуществлении прав детей²⁴, в которой в частности указывается:

Статья 5. Иные возможные процессуальные права

Стороны рассматривают возможность предоставления детям в процессе судопроизводства, затрагивающего их интересы, дополнительных процессуальных прав, в частности:

a) права обратиться с ходатайством об оказании им соответствующим лицом, которого дети выбирают самостоятельно, помощи с тем, чтобы помочь им выразить свое мнение;

b) права обратиться лично, либо через других лиц, либо через другие органы с ходатайством о назначении независимого представителя, в соответствующих случаях - адвоката;

c) права обратиться с ходатайством о назначении своего собственного представителя;

d) права осуществлять полностью или частично правомочия стороны в таком судопроизводстве.

Косвенное подтверждение этому находим на странице 41 Стратегии:

…приведение нормативных правовых актов Иркутской области в соответствие с Европейской конвенцией об осуществлении прав детей.

Данная конвенция Российской Федерацией не ратифицирована, что делает невозможным ее использование в качестве источника права на территории Иркутской области. Более того, приведенный отрывок Конвенции противоречит Семейному Кодексу РФ и другим нормативными правовым актам Российской Федерации.

Контроль за бюджетным финансированием социальных программ.

Учитывая то, документом какой социальной и общественной важности является Стратегия, нельзя не отметить беспокойства общественности по поводу правильности приоритетов в распределении бюджетных средств между предполагаемыми исполнителями конкретных положений Стратегии. В документе неоднократно указывается на необходимость привлечения к проектам Стратегии различных профильных некоммерческих организаций. В разных разделах документа предполагается, в частности:

стр. 13

…повышения доступности услуг для семей с детьми за счет активного развития и поддержки сектора профильных некоммерческих организаций;

стр. 30

продолжение реформирования учреждений для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, путем разукрупнения, создания в них условий, приближенных к семейным, с учетом международных норм и современных методов развития, воспитания, реабилитации детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, при активном участии волонтеров и некоммерческих организаций;

стр. 31-32

…разработка и внедрение при участии некоммерческого сектора программы подготовки воспитанников учреждений для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, к самостоятельной жизни по окончании пребывания в них;

…обеспечение социального партнерства с некоммерческими организациями в вопросах постинтернатного сопровождения и адаптации детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, а также лиц из их числа.

Указанные опасения имеют под собой основания. Дело в том, что ряд соавторов обсуждаемого проекта Стратегии, являются одновременно и лицами, стоящими во главе НКО – получателей денежных средств из бюджета Иркутской области, то есть, на наш взгляд, имеют прямую заинтересованность в продвижении к исполнению определенных программ.

Так, член комиссии по правам человека при Губернаторе Иркутской области, член Общественной палаты Иркутской области и одновременно председатель экспертного совета при Уполномоченном по правам ребенка в Иркутской области Садовникова М.Н., является одним из соавторов проекта стратегии. Между тем, контролируемые г-жой Садовниковой структуры Молодежный фонд правозащитников «Ювента» и АНО «Иркутский центр медиации» только в рамках программы «Точка Опоры» за 2011-12 года получили из бюджета Иркутской области в общей сложности 2,252,000 и 2,162,000 рублей соответственно²⁵. Аукционы, проведенные с участием этих организаций, во всех случаях признаны несостоявшимися, в связи с тем, что каждая из указанных организаций всегда была единственным участником. Тем не менее, государственное финансирование указанным организациям предоставлено в полном объеме.

Внимательно ознакомившись с текстом Стратегии, находим также постоянные упоминания о необходимости создания так называемых служб примирения (стр. 38, 42), в том числе в общеобразовательных школах. Данные службы предположительно должны создаваться с применением медиативных технологий. АНО «Иркутский центр медиации» является, на наш взгляд, основным кандидатом на освоение денежных средств будущих программ. Есть все основания так считать: на данный момент, возглавляемый М.Н. Садовниковой АНО «Иркутский центр медиации» при поддержке Уполномоченного по правам ребенка в Иркутской области С.Н. Семеновой уже осуществляет ряд пилотных проектов в нескольких учебных заведениях. Между тем, привлечение именно этой структуры к работе с детьми, по нашим данным, никак не обосновано ни с методической, ни с юридической точек зрения. Не ясен критерий, на основании которого к работе с детьми допускается именно эта организация, соответствующих конкурсов, по нашим данным, проведено не было.   

Необходимо не допустить конфликта интересов, клановости и непрозрачности в распределении государственных средств.

Признавая правильность включения НКО в деятельность по защите семьи, материнства и детства, необходимо указать, во-первых, на приоритет государственных учреждений перед частными в получении соответствующего финансирования. Во-вторых, обозначить обеспечение должного уровня конкуренции между некоммерческими организациями – получателями бюджетных средств, с тем, чтобы государственное финансирование получали те из них, которые смогут обеспечить наилучшее исполнение соответствующих услуг населению. В-третьих, предусмотреть должный уровень контроля со стороны государства за расходованием денежных средств этими некоммерческими организациями. В-четвертых, обеспечить привлечение НКО в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации.

ВЫВОДЫ.

Из представленного анализа текста Проекта региональной стратегии действий в интересах детей на 2012 – 2017 годы в Иркутской области можно сделать следующие неутешительные выводы.

1.      На основании используемых в проекте статистических данных в основном делаются необоснованные выводы, в соответствии с которыми в свою очередь формулируются задачи. Т.е. предлагаемые в Проекте региональной стратегии действия не соответствуют ситуации, которая складывается в сфере семьи и детства.

2.      В Проекте стратегии есть прямые ссылки на конкретные европейские правовые документы и на акты и нормы международного права вообще, во многом противоречащие Конституции РФ и Семейному кодексу РФ. Не смотря на это, в Проекте стратегии присутствует требование о приведении нормативных правовых актов Иркутской области в соответствии с этими нормами.

3.      В Проекте стратегии предлагается использовать западный опыт ювенальной юстиции без соответствующего анализа этого опыта, который в основном негативный, и опыта использования отдельных ювенальных технологий в нашей стране.

4.      Проект стратегии фактически устанавливает презумпцию виновности семьи и приоритет прав детей над остальными категориями граждан.

5.      Дети фактически рассматриваются отдельно от семьи. Защиту их прав берёт на себя государство.

6.      Стратегия строится на принципе защиты прав ребёнка, хотя наши вековые традиции подразумевают приоритет воспитания.

7.      Результатом реализации перечисленных моментов будет уничтожение авторитета родителей и педагогов, разрушение основ семьи, рост недовольства в обществе.

8.      Проект региональной стратегии требует не просто корректировок, а серьёзной переработки, изменения основной концепции с защиты прав детей, на защиту и поддержку семьи, материнства и детства.

Исходя из вышеописанного, и принимая во внимание, что разработка столь важного документа, затрагивающего практически каждого гражданина и жителя Иркутской области, должна осуществляться самым внимательным и аккуратным образом, с наиболее полным учётом мнения граждан, с учётом русских традиций в воспитании полноценного человека и с обоснованным использованием какого-либо опыта, а также понимая, что участия авторов данного критического анализа в решении этой задачи явно недостаточно, считаем целесообразным следующие действия в отношении Проекта региональной стратегии:

1.     Отложить принятие Региональной стратегии.

2.     Организовать широкое общественное обсуждение Региональной стратегии, включая квалифицированную экспертную оценку специалистов и общества, включающую конкретные рекомендации к формированию Региональной стратегии.

3.     Переработать Региональную стратегию с учётом результатов общественного обсуждения.

ИСТОЧНИКИ ИНФОРМАЦИИ.

1.    «Ювенальная юстиция в России категорически неприемлема – Астахов» http://www.interfax-russia.ru/main.asp?id=367812

2.    Ювенальная петиция «Стратегия действий в интересах детей» вызвала общественный резонанс. http://www.vsp.ru/social/2012/11/20/527233

3.    Проект «Стратегии действий в интересах детей на 2012 - 2017 годы в Иркутской области» http://society.irkobl.ru/sites/society/news/detail.php?ID=254422

4.    «Пикет против ювенальной юстиции прошел в Иркутске» http://www.irk.ru/news/20121119/juvenile/

5.    РЕЗОЛЮЦИЯ №1/12 Пикета против принятия Региональной стратегии действий в интересах детей на 2012-2017 годы в Иркутской области. http://igrk.pravorg.ru/nasha_dejatelnost/view/id/1146307

6.    Медведева И. Шишова Т. Законное вторжение: о чем умалчивают сторонники ювенальной юстиции. Однако. № 20, 2010. http://www.odnako.org/blogs/show_3072

7.    Журнал "Коммерсантъ Деньги", №42 (899), 22.10.2012. Дело о малолетних преступниках. http://www.kommersant.ru/doc/2035479

8.    Ирина Медведева,   Татьяна Шишова и др. Родителей — в отставку? Москва, 2009. http://lib.rus.ec/b/286553

9.    Отчёт о митингах против Ювенальной юстиции в Германии. http://eot.su/node/13127

10.Федеральное Статистическое Управление Германии: «Количество предварительных защитных мер в отношении детей и подростков», по состоянию на 2012 год. www.destatis.de/DE/ZahlenFakten/GesellschaftStaat/Soziales/Sozialleistungen/KinderJugendhilfe/Tabellen/Schutzmassnahmen.html

11.Федеральное Статистическое Управление Германии: «Рождаемость в Германии», 2012. www.destatis.de/DE/Publikationen/Thematisch/Bevoelkerung/Bevoelkerungsbewegung/BroschuereGeburtenDeutschland0120007129004.pdf?__blob=publicationFile

12.Йохан Бекман. Доклад на пресс конференции, Интерфакс,  Москва, 01 июня 2010 г. http://www.demographia.ru/articles_N/index.html?idR=57&idArt=1697

13.147 деятелей науки и культуры подписали письмо по поводу угрозы введения ювенальной юстиции в России. http://eot.su/sites/default/files/pismo_uu_0.doc

14.Сулакшин С.С., Деева М.В., Бачурина Д.В., Бобров Е.В., Куропаткина О.В., Нетесова М.С., Репин И.В. Проблема инокультурной ювенальной юстиции в современной России. М.: Научный эксперт, 2012. — 144 с.

15.СВ передали Путину 141 тысячу подписей против норм ЮЮ. http://www.youtube.com/watch?v=8p-pU3UpceQ

16.Что такое жестокое обращение с детьми? http://ruskline.ru/analitika/2012/02/09/chto_takoe_zhestokoe_obrawenie_s_detmi/

17.Данные Единой межведомственной информационно-статистической системы. http://www.fedstat.ru/indicators/start.do

18.Доклад Уполномоченного по правам ребенка в Иркутской области по вопросам соблюдения прав ребенка в 2011 году. http://irdeti.ru/index.php/deyatelnost/ezhegodnye-i-spetsialnye-doklady-i-publikatsii/23-doklad-po-voprosam-soblyudeniya-prav-rebenka-v-irkutskoj-oblasti-v-2011-godu

19.Уровень жизни населения Иркутской области. Экономико-статистический сборник. Иркутск, 2010.

20.Национальная стратегия действий в интересах детей на 2012 - 2017 годы. http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/70083566/

21.Конституция Российской Федерации. http://www.constitution.ru

22.Семейный кодекс Российской Федерации http://www.consultant.ru/popular/family/

23.Конституционный суд Российской Федерации. Определение от 26 мая 2011 г. N 875-О-О http://abexlege.ru/doc/opredelenie-ks.doc

24.Европейская Конвенция об осуществлении прав детей. http://conventions.coe.int/Treaty/rus/Treaties/Html/160.htm

25.Реестр опубликованных заказов. Открытые аукционы в электронной форме № 0134200000112001510, № 0134200000111002380, № 0134200000112001509, № 0134200000111002295 http://zakupki.gov.ru

Источник