Михаил Зощенко — о том, что необходимо беречь нашу речь, наш язык

9 августа — день рождения известного советского писателя Михаила Михайловича Зощенко (09.08.1894 — 22.07.1958). Столяр, сапожник, милиционер, агент уголовного розыска, сценарист и блистательный литератор, классик русской литературы, писатель-сатирик, переводчик, драматург и сценарист — всё это Михаил Зощенко. В своих сатирических произведениях высмеивал жестокость, мещанство, самолюбие, невежество и другие пороки человека. По его рассказам режиссёр Леонид Гайдай снял комедию «Не может быть!». Выделяется высоким мастерством перевод Зощенко книги финского писателя М. Лассила «За спичками», экранизированной также Гайдаем.

Зощенко известен, прежде всего, как невероятно талантливый мастер короткого юмористического рассказа, отличающегося высоким стилем, точностью выражений и тонкой иронией.

Творчество Михаила Зощенко — самобытное явление в русской советской литературе. Писатель по-своему увидел некоторые характерные процессы современной ему действительности, вывел под слепящий свет сатиры галерею персонажей, породивших нарицательное понятие «зощенковский герой». Находясь у истоков советской сатирико-юмористической прозы, он выступил создателем оригинальной комической новеллы, продолжившей в новых исторических условиях традиции Гоголя, Лескова, раннего Чехова. Наконец, Зощенко создал свой, совершенно неповторимый художественный стиль.

Около четырёх десятилетий посвятил Зощенко отечественной литературе. Писатель прошёл сложный и трудный путь исканий, были взлёты и падения, была борьба с душевными депрессиями, борьба с самим собой. И это нашло отражение в его творчестве.

Тем не менее, Михаил Зощенко сумел передать своеобразие натуры человека переходного времени, необычайно ярко, то в грустно-ироническом, то в лирико-юмористическом освещения, показал, как совершается историческая ломка его характера. Прокладывая свою тропу, он показывал пример многим молодым писателям, пробующим свои силы в сложном и трудном искусстве обличения смехом.

Гоголь в поэме «Мёртвые души» размышлял о судьбе сатирика: счастливы творцы, изображающие светлые стороны жизни и возвышенные характеры, они награждены любовью читателей.

«Но не таков удел, и другая судьба писателя, дерзнувшего вызвать наружу всё, что ежеминутно пред очами и чего не зрят равнодушные очи, — всю страшную, потрясающую тину мелочей, опутавших нашу жизнь», суд современников «отведёт ему презренный угол в ряду писателей, оскорбляющих человечество, придаст ему качества им же изображённых героев». 

Всё это будет в судьбе Михаила Зощенко.

Избавиться от стресса, тем более в наше сложное время, может быть не такой уж и лёгкой задачей. Учёные утверждают, что в борьбе с любой депрессией может хорошо помочь обыкновенная книжка. Ведь чтение — это прежде всего настоящий отдых. И таким, как раз, может быть чтение произведений Михаила Зощенко. Не будем пересказывать биографию писателя — каждый желающий сможет ознакомиться с ней в сети Интернет, а сделаем акцент на одном из направлений творчества писателя: сатире, проанализировав лишь одно произведение, «Обезьяний язык», поскольку затронутая в нём тема слепого подражания всему иностранному актуальна и поныне.  

Для общего понимания приведём данный рассказ полностью.

«Обезьяний язык»

«Трудный этот русский язык, дорогие граждане! Беда, какой трудный. Главная причина в том, что  иностранных слов в нём до черта. Ну, взять французскую речь. Всё хорошо и понятно. Кескесе, мерси, комси  — все, обратите ваше внимание, чисто французские, натуральные, понятные слова.

А нуте-ка, сунься теперь  с русской фразой — беда. Вся  речь пересыпана

словами с иностранным, туманным значением.

От этого затрудняется речь, нарушается дыхание и треплются нервы.

Я вот на днях слышал разговор. На собрании было. Соседи мои разговорились.

Очень умный и интеллигентный разговор был, но я, человек без высшего образования, понимал ихний разговор с трудом и хлопал ушами.

Началось дело с пустяков.

Мой сосед, не старый ещё мужчина, с бородой, наклонился к своему соседу слева и вежливо спросил:

 — А что, товарищ, это заседание пленарное будет али как?

—  Пленарное, — небрежно ответил сосед.

—  Ишь ты, — удивился первый, — то-то я и гляжу, что такое? Как будто оно и пленарное. 

—  Да уж будьте покойны,— строго ответил второй. — Сегодня сильно пленарное и кворум такой подобрался — только держись. 

—  Да ну? — спросил сосед. —  Неужели и кворум подобрался?

—  Ей-богу, — сказал второй.

—  И что же он, кворум-то этот?

—  Да ничего, — ответил сосед, несколько растерявшись. — Подобрался, и всё тут. 

— Скажи на милость, — с огорчением покачал головой первый сосед. — С чего бы это он, а?

Второй сосед развёл руками и строго посмотрел на собеседника, потом добавил с мягкой улыбкой: 

— Вот вы, товарищ, небось, не одобряете эти пленарные заседания… А мне как-то они  ближе. Всё как-то, знаете ли, выходит в них минимально по существу дня… Хотя я, прямо скажу, последнее время отношусь довольно перманентно к  этим собраниям. Так, знаете ли, индустрия из пустого в порожнее. 

— Не  всегда  это,— возразил  первый. — Если, конечно, посмотреть с точки зрения.  Вступить, так сказать, на точку зрения и оттеда, с точки зрения, то да, индустрия конкретно. 

— Конкретно фактически, — строго поправил второй.

— Пожалуй, — согласился собеседник. —  Это я тоже допущаю. Конкретно фактически. Хотя как когда… 

—  Всегда, — коротко отрезал второй. — Всегда, уважаемый товарищ. Особенно, если после речей подсекция заварится минимально. Дискуссии и крику тогда не оберёшься… 

На трибуну взошёл человек и махнул рукой. Всё смолкло. Только соседи мои, несколько разгорячённые спором, не сразу замолчали. Первый сосед никак не мог помириться с тем, что подсекция заваривается минимально. Ему казалось, что подсекция заваривается несколько иначе. На соседей моих зашикали. Соседи пожали плечами и смолкли. Потом первый сосед снова наклонился ко второму и тихо спросил: 

— Это кто ж там такой вышедши?

— Это? Да это президиум вышедши. Очень острый мужчина. И оратор первейший. Завсегда остро говорит по существу дня. 

Оратор простёр руку вперед и начал речь.

И когда  он произносил надменные слова с иностранным, туманным значением, соседи мои сурово кивали головами. Причём  второй сосед строго поглядывал на первого, желая показать, что он всё же был прав в только что законченном споре. Трудно, товарищи, говорить по-русски!» (1925 год).

 Размышления о рассказе Зощенко «Обезьяний язык»

 «Нет слова, которое бы так замашисто, бойко, так вырывалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и животрепетало, как метко сказанное русское слово», — писал Гоголь. 

Однако героев рассказа отличает язык совершенно иного рода. 

«Вступить, так сказать, на точку зрения и оттеда, с точки зрения, то да — индустрия конкретно» — перед этим винегретом из слов меткость трепещет то ли от негодования, то ли просто от ужаса.

 Да и откуда ей взяться, если речь персонажей «пересыпана словами с иностранным, туманным значением»? 

Партийное собрание. «Умный и интеллигентный разговор». Попытка героев продемонстрировать свою образованность выявляет полное непонимание ими значений и уместности употребления «умных» слов. «Пленарность» заседания, оказывается, может иметь разные оттенки (в данном случае оно «сильно пленарное»), а абстрактное понятие «кворум» в прямом смысле ожило: он «подобрался». Последний курьёз отсылает к Гоголю, только уже совсем не восторженному и не воодушевлённому. 

«Чрезвычайно больно бьётся проклятая палка…», — восклицает Поприщин в «Записках сумасшедшего» (но у Гоголя действие совершает хотя бы осязаемый предмет!). 

А «заваривающаяся подсекция» — это уже причуда в духе Босха. Даже фразеологизмы — самое что ни на есть «метко сказанное русское слово» — искажаются до бессмыслицы: «индустрия из пустого в порожнее». В результате, ощущаешь абсолютную абсурдность происходящего. 

Впрочем, такой язык весьма органичен для мира персонажей Зощенко — мира обывателей, мещан. Это люди с довольно узким кругозором, невысоким  интеллектом и социальным положением. Отсюда и «оживление» абстрактных понятий, ведь их нужно сделать доступными сознанию, и обилие просторечий («оттеда», «допущаю», «али» и т.д.). Всевозможные же «ораторы» извергают из себя целые потоки «модных», но весьма «туманных» слов, не удосуживаясь перевести их на человеческий русский язык. А зачем? Подобная речь возвышает этих «острых мужчин» в глазах аудитории (слушатели «сурово кивали головами»). Сколько слов знают! Значит, умные люди, стало быть, укажут нам, тёмным и невежественным, по какой дороге идти к счастью.

Неестественность языка собравшихся ощущает лишь рассказчик, «с трудом понимающий» их разговор. Чуждость героя «обезьяньему языку» подчёркнута тем, что он к месту употребляет фразеологизм «хлопать ушами». Остальные же персонажи подобны мартышкам, которые, стремясь сойти за знающих людей, играют со словами — очками, но не понимают их истинного смысла и назначения. А закончится это может весьма плачевно: не просто «затрудненной речью», «нарушенным дыханием» и «истрёпанными нервами», но катастрофой. Натешившись с очками — словами и не найдя в них проку, мартышки «хватят их об камень» да разобьют — уничтожат  язык.

Итак, в «Обезьяньем языке» автор облекает в сатирическую форму употребление  обывателями новых слов без понимания их смысла, что делает людей похожими на обезьян — карикатур на род человеческий. Между тем такая речевая небрежность таит в себе немалую опасность.

 «Обезьяний язык» вытесняет настоящий русский язык, что ведёт к утрате людьми своей национальной идентичности. Ведь, по словам Гоголя,

«всякий народ…отличился…своим собственным словом, которым…отражает…часть собственного своего характера». 

И нужно много трудиться, чтобы говорить по-русски правильно.

В числе тех, кто высказывался по этому поводу, — Владимир Маяковский. В 1923 году он выступил против засорения крестьянских газет заимствованными иноязычными словами в стихотворении «О «фиасках», «апогеях» и других неведомых вещах».

«Чтоб мне не писать, впустую оря,

мораль вывожу тоже:

то, что годится для иностранного словаря,

газете — не гоже».

В произведении Зощенко умным и образованным является простой обычный человек, который употребляет в своей речи понятные выражения на хорошем русском языке. В отличие от «умников», употребляющих иностранные слова в неверном значении и не к месту, он и есть настоящий носитель своего родного языка.

И вот что по этому поводу говорит сам Михаил Зощенко:

Актуальность рассказа «Обезьяний язык» 

Рассказ Зощенко остаётся актуальным и сегодня. Во-первых, едва ли не каждый день в русском языке появляются новые заимствованные из других языков слова. Во-вторых, нередко встречаются малограмотные люди, употребляющие эти самые слова не к месту. Понятно, что русский язык постоянно меняется и глупо было бы выступать категорически против заимствования иноязычной лексики. Главное — соблюдать меру и не забывать про контекст.

В данном случае на ум приходит высказывание писателя Алексея Николаевича Толстого: 

«…Известный процент иностранных слов врастает в язык. И в каждом случае инстинкт художника должен определить эту меру иностранных слов, их необходимость. Лучше говорить «лифт», чем «самоподымальщик», «телефон», чем «дальнеразговорня», «пролетарии», чем «голодранцы», но там, где можно найти коренное русское слово, — нужно его находить».

Проблема слепого подражания всему иностранному в риторике поразила и наше современное общество, при этом, как отмечают учёные, речь как политиков, так и большей части общества значительно оскудела в сравнении с яркими выступлениями политиков СССР.

В современной школьной программе, сплошь забитой некоторыми ненужными предметами, почему-то не нашлось места эстетическому воспитанию учащихся. А ведь некогда в дореволюционной России существовала крайне полезная дисциплина – изящная словесность, призванная заметно повышать интеллектуальный уровень гимназистов, лицеистов и т.д. Тогда никому и в голову даже не приходила мысль обращаться к незнакомцам по определению пола — «мужчина», «женщина».

Вместо этого мерзопакостного обращения, с акцентом именно на пол, говорили: «сударь», «сударыня», «барышня», «любезнейший» и тому подобное. Это считалось абсолютной нормой, ныне напрочь утраченной, в результате чего постсоветское пространство стало единственным регионом во всём мире, где люди обращаются друг к другу по половым признакам. Одним словом, мы подошли к последнему рубежу культурной деградации, и почти никто из нас, увы, не желает этого осознавать… Таков день сегодняшний, а что же будет завтра?!

Проблема заимствования иностранных слов в русском языке

Начиная с 90-х годов ХХ века, наша страна живёт в условиях социальной и языковой нестабильности. Языковые нормы расшатаны, и существование русского литературного языка в его прежнем виде находится под угрозой. Объективно сложившиеся условия таковы, что естественной социальной поддержки у литературного языка нет.

Во-первых, прямой эфир на радио и телевидении уже в силу особенностей разговорной речи исключает соблюдение многих языковых норм (неизбежны ошибки в ударениях, в глагольном управлении, повторы и т.п.). 

Во-вторых, изменилась ситуация в издательском деле: печатная продукция давно стала источником дохода, а не знаний. Книги выпускаются очень быстро и в режиме максимальной экономии, от чего страдает качество (даже в школьных учебниках и детской литературе встречаются не просто опечатки, а откровенные орфографические ошибки — что уж говорить о развлекательной литературе и периодической печати). В-третьих, творческая элита (писатели, режиссеры, критики) в погоне за абсолютной свободой творчества исключили из числа достоинств книг, пьес и фильмов нормативность языка и изящество речи.

 В-четвёртых, на политическом олимпе правильность речи не рассматривается как неотъемлемая часть положительного имиджа: достаточно вспомнить «орфоэпические» характеристики речи М.С.Горбачёва или «семантика – синтаксические» особенности речи В.С.Черномырдина. Да и ряд других политиков подтверждена этому.

Воспользовавшись так называемой свободой слова, ТВ, радио, печать, шоу – бизнес обрушили на духовно неокрепшее поколение россиян замешанную на самых низких инстинктах «массовую культуру», используя публицистический жанр, который близок разговорной речи.

Наши средства массовой информации из проповедника великих гуманитарных идей превратились в «насильника – вандала» XXI века, разрушающего духовную среду собственного народа.

Обыкновенным людям не нравится или их шокирует, а специалистам кажется неоправданным, что те, кто отвечает за речевое оформление, не видит особой беды в обилии неоправданных заимствований из иностранных языков, в первую очередь, конечно из английского, а ещё точнее — из американско – английского.

Конечно, внутренние законы развития языка подобны законам природы: они не зависят от воли человека. Но есть в языке и другие сферы вполне человеком контролируемые и регулируемые. Именно такова сфера культуры речи, нашего осознанного выбора в той или иной ситуации того или иного слова, той или иной стилистической фигуры, того или иного стиля общения.

Ясно, что бороться с заимствованными словами только потому, что они заимствованные, «чужие», а не исконно русские, бессмысленно. Ведь, если слово освоено русским языком, если смысл его ясен для говорящих по-русски, если оно нужно русскому языку, то такое заимствованное слово имеет право на существование в русской лексике, как и любое исконно русское слово. Стоит отметить, что на страницах газет можно встретить тысячи слов нерусского происхождения, которые не нуждаются в замене или переводе: стул, радио, брюки, студент, журналист. Сотни интернациональных слов, т.е. слов, распространенных во многих языках, являются точными научными или политическими терминами: социализм, лингвистика, лексика, система.

«Говоря строго, язык никогда не устанавливается окончательно: он непрестанно живёт и движется, развиваясь и совершенствуясь… Язык идёт вместе с жизнью народа», — писал В.Г. Белинский. 

Но если язык движется, развивается, если в нём непрерывно происходят различные изменения, то как же мы сможем неукоснительно исполнять завет классиков:

«Берегите русский язык»?

Что же подразумевается под выражением «беречь язык»? Строго следовать раз и навсегда установившимся правилам? Отвергать всё новое, нарождающееся? Закрывать глаза на изменение, происходящие в языке? Конечно же, нет! Ведь в каждую историческую эпоху нормы языка составляют сложную систему, в которой есть и новое и старое, есть колебания и варианты.

Сколько бы многие ни сокрушались по поводу свершившегося или свершающего в России, всё-таки не может не обнадеживать то обстоятельство, что теперь открылись, стали явными такие стороны российского и глобального бытия, о которых россияне раньше не знали или не хотели знать. Они увидели себя в многосложности своей внутренней жизни, в первом мировом контексте, и по мере того, как раскрывалась картина мира, становилось ясно, что простого описания и оценки текущих событий недостаточно, чтобы понять глубинные причины нынешнего состояния России, и тем более недостаточно, чтобы предугадать будущее. Стало ясно и другое. В российском отнюдь неоднородном обществе слишком многое зависит от избранного угла зрения, от точки отсчёта, от предлагаемого набора критериев. А они не просто различны. Они нередко конфликтно противоположны.

И хотя школа пока не в состоянии решить все коммуникативные проблемы детей. На сегодняшний день система образования практически единственная пытается сохранить традиционную речевую культуру России, а это накладывает особенную ответственность и на школьных учителей, и на вузовских преподавателей, и на каждого человека, получающего высшее образование. Конечно, можно принять законы, запрещающие выпуск печатной продукции без корректуры, можно штрафовать издателей за наличие орфографических ошибок, а СМИ за нецензурные выражения, но репрессивные действия такого рода неизбежно приведут к тому, что нарушения языковых норм будет ассоциироваться у многих граждан с идеей несвободы личности. Так что, по — видимому, единственный способ сохранить русский язык как язык Русской цивилизации, науки и культуры — это помощь человеку, получающему образование, понять, что безупречное владение русским языком делает его аристократом духа, человеком, способным аналитически мыслить, глубоко чувствовать, выражать свои мысли и чувства, убеждать других, добиваться успеха.

«В состав Библии входит «Книга притчей», приписываемых традицией прославившемуся своей мудростью древнееврейскому царю Соломону. Вот что он говорит о языке:

 «Смерть и жизнь — во власти языка ». И ещё:«Кто хранит уста свои и язык свой, тот хранит от бед душу свою».

Не худо бы нам почаще вспоминать эти слова древнего мудреца.

Поэтому можно констатировать, что русская культура и русская речь вступили в новое тысячелетие в весьма и весьма сложном состоянии. 

«Временное пройдёт, а непреходящим ценностям русской культуры, сердцевиной которой является русский язык, жить в веках.» (Л.Ю.Воротников)

Современные пользователи «обезьяньего языка»

Хорошо известно, что важнейшая сила, действующая на сознание людей — это слова. Величайшая книга мудрости всех времен и народов — Библия. Первая строка Евангелия от Иоанна (Новый Завет) начинается с важной мысли:

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». 

Всю величайшую мудрость, равно как и программируемую глупость мы получаем через слова. И крен в сторону глупости замечается многими, вследствие чего появляется огромное количество ошибок, заблуждений и трагедий.

Приведём высказывания некоторых политиков, которые зачастую используют иностранные слова, а ряд других так высказываются публично, что понять смысл сказанного очень сложно. 

«Мы проиграли конкуренцию и оказались в стане стран, которые проигрывают, стран-дауншифтеров. Страны и люди, которые сумели вовремя адаптироваться и проинвестировать в это, — победители. Те, кто не успел, очень сильно будут проигрывать» (Герман Греф, Гайдаровский форум, 2016 год),

Вот  что он думает о российском народе:

«…как только все люди поймут основу своего «Я», самоидентифицируются, управлять, то есть манипулировать ими будет чрезвычайно тяжело».

Вот высказывания Михаила Горбачёва:

Мы не сомневаемся, что демократия это хорошо, но сначала необходимо обеспечить фундаментальные потребности граждан. Если для этого нужен авторитаризм, я такой авторитаризм приветствую.

«Зюганов как теоретик блудит по всем азимутам».

«Это надо было пройти. Любой вопрос возьмите: собственность, гласность, муж и жена, или женщина и мужчина. Всё вот это и всё, что мы затронули, — Горбачёв виноват во всём. А так нельзя было оставаться».

Дмитрий Медведев:

«Правительство не молчит, а сосредотачивается».

«У нас богатая и древняя история, и мы по праву ею гордимся. И в то же время Россия — молодая страна. Напомню, что в наступающем году ей исполнится только двадцать лет».

«Я хотел бы, чтобы модернизаторами был народ, а не только политические партии, не только президент, который ходит с айподом, или некая элита». 

«Просто денег нет сейчас. Найдём деньги — сделаем индексацию. Вы держитесь здесь, вам всего доброго, хорошего настроения и здоровья».

Борис Ельцин:

«И тем не менее в России мышление символическое у всех».

«Мы сейчас приняли программу стабилизационных мер, которые приведут к стабилизации реформ.

Валентина Матвиенко:

«На нашем пути были, есть сегодня и ещё будут различные трудности, вызванные самыми разными причинами: внешними и внутренними. Никто не обещал нам растительного процветания в маниловском, если вспомнить Гоголя, духе».

По мнению специалистов, речь общества в целом начинает напоминать бороду неопрятного человека, в которой даже не очень пытливый наблюдатель увидит и хвостик позавчерашней селедки, и желток от сегодняшнего завтрака. Борода росла медленно, а мусор на ней повисает быстро. Источник этого — отсутствие культуры и самодисциплины.

У Ярослава Смелякова есть стихотворение о слабых и не расслышанных поэтах, которым дан великий язык, но они не знают, как этим языком воспользоваться.

Хочу сказать, хотя бы сжато, 

о тех, что, тщанью вопреки, 

так и ушли, не напечатав 

одной–единственной строки. 

В поселках и на полустанках 

они — средь шумной толчеи — 

писали на служебных бланках 

стихотворения свои. 

Над ученической тетрадкой, 

в желанье славы и добра, 

вздыхая горестно и сладко, 

они сидели до утра.

Неясных замыслов величье 

их души собственные жгло, 

но сквозь затор косноязычья 

пробиться к людям не могло.

Сейчас в России в общественной речи этот затор. Но он — социальной и культурной природы. Его стараются пробить даже филологи, которые обращают внимание общества на болевые точки в буреломе нашей публичной речи.

Социальные практики, политическая идеология современной России безнадежно отсталые, и это отражается на публичной речи сильнее всего.

Есть такая фраза в «Бесах» — та, которую отец Тихон говорит Николаю Ставрогину, когда тот приходит к нему исповедаться: 

«Некрасивость убьёт». 

Это он говорит о его преступлениях — «стыдных, позорных и слишком уж неизящных». Сегодня это ключевая проблема — перепутывание добра и зла. И в языке некрасивость тоже выражается в том, как его коверкают. А ведь язык — это не просто средство общения, это душа нации и человека.

Послесловие

Зощенко актуален и на сегодняшний день, когда после перемен в «лихие» 90-е годы прошлого века всплыла пена и неукротимая жажда наживы, а в языке на улицах слышалась и слышится до сих пор даже из уст девушек ненормативная лексика. У них мы слышим современный обезьяний язык. А ведь они считают себя культурными людьми, потому что легко управляются с компьютерами и учатся в колледжах и институтах. Однако русским языком они не владеют. Их удел — обезьяний язык.

Рассказы Михаила Зощенко как раз и высмеивали не самих людей, а их поступки, вызывая смех, и даже жалость к их недалекости.

В рассказах Зощенко столько веселого и доброго, они написаны так просто и бодро, что они для его современников являлись как поддержка в сложные времена, и именно по этому он снискал такую популярность у главного критика — народа. Он хорошо понимал народ, так как сам был из него и тоже прошёл через много трудностей в своей жизни, и всё же это не сделало его менее жизнерадостным и озлобленным, он умел смотреть на всё с улыбкой, и своими рассказами он хотел этому научить и других. 

Конечно современник нашего времени увидит его сатиру уже совсем в другом облике, но всё же в них есть вечные проблемы классов и их психологии. Такая сатира действует как бальзам на раны души и пробуждает её из самозабвенности, позволяя в смехе выйти всему наболевшему и освобождая разум. 

Надеемся, что познакомившись с творчеством великого писатели и сатирика, Михаила Зощенко, и Вы сможете найти много близкого Вам и так же получить тот положительный заряд, который вложил автор в свои рассказы.

Источник