Новочеркасский расстрел 1962 года

События 1962 года в городе Новочеркасск, сопровождавшиеся расстрелом мирных граждан, часто относят к стихийным народным бунтам несознательных рабочих, которые не понимали текущие сложности и не желали немного потерпеть на пути к светлому будущему. Либо стараются преподнести с позиции кровавости советской власти, которая с самого 1917 года губила народ в революциях, войнах, тюрьмах, на каторжных работах и тому подобное. Но мы считаем, что «новочеркасский расстрел» стал переломным моментом в управленческом манёвре поворота целой страны. События, которые привели к трагедии и возможности, которые стали возможными к реализации после неё, мы и связали в единый процесс в этой статье.

Хроника событий

Чтобы разобраться в этом вопросе и связать всё в единый процесс необходимо вспомнить, что происходило в те дни, в тот период времени, выстроить цепочку событий. 

Промышленный городок

В Ростовской области есть небольшой провинциальный городок с населением 145 тыс. человек (1962 год) — Новочеркасск. Этот город был одним из промышленных центров Ростовской области, в нём находилось множество промышленных предприятий и самым крупным был Новочеркасский электровозостроительный завод имени С.М. Будённого (НЭВЗ им. С.М. Будённого). К началу 60-х годов на нём работало 12 тыс. человек.

Нравы и быт тех времен был незамысловатый, простой; ели в основном картошку с капустой и другие соленья, мясо видели редко — стоило дорого, да и в магазинах было мало. В городе был продовольственный кризис. Многие работники завода  едва имели неполное среднее образование.

На предприятии НЭВЗ, особенно в горячих цехах, преобладал тяжелый физический труд, бытовые условия были ужасными. Формально — это один из самых передовых и преуспевающих заводов,  на деле был одним из самых технически отсталых в городе. Из-за тяжёлых условий труда, низкой заработной платы и других проблем, на заводе была огромная текучка кадров. Только за пять лет, с 1956 по 1962 года, сменилось 19 тыс. рабочих. На работу принимали всех без разбора.

1 июня 1962 года. Пирожки с ливером

Версия советского правительства событий в Новочеркасске, самого значительного народного выступления против властей, проста и неубедительна:

«хулиганствующие» и уголовные элементы, тайные и явные антисоветчики, пьяницы и маргиналы с помощью провокаций, угроз и принуждения сбили с правильного пути толпу несознательных рабочих и, несмотря на усилия «сознательных» — коммунистов, комсомольцев, дружинников и «передовиков», повели её за собой против Советской власти.

В действительности всё было не совсем так и даже коммунистической верхушке эта версия не казалась достаточно убедительной и идеологически эффективной. Размах событий мог оказаться непредсказуемым и поэтому, несмотря на открытые показательные процессы над участниками волнений в Новочеркасске, эту информацию о событиях решили не распространять, засекретить, городских жителей запугали, что даже люди боялись это обсуждать. Расстрел в Новочеркасске в советские учебники истории не вошёл .

Взрывоопасная обстановка на НЭВЗ была уже давно, до событий этого дня на заводе уже были попытки забастовки с целью улучшения условий труда. Постоянный пересмотр норм выработки и оплаты труда администрацией завода привёл к концу мая 1962 года к снижению заработной платы, в некоторых цехах снижение достигало 30%. Основной причиной забастовки явилось повышение с 1 июня 1962 года цен на мясо и масло, решение было принято Советом Министров 17 мая 1962 года и объявлено 31 мая, и пересмотр норм выработки и оплаты труда.

В не очень хорошем настроении начинали свой рабочий день труженики завода, в первый день лета, все успели поделиться новостью о повышении цен на продукты. Плохое настроение усугубилось местными новостями на производстве по радио и на пятиминутке, об очередном снижении расценок. И без того трудная жизнь рабочих показалась им невыносимой. Что делать? 

«Пусть начальство ответит: как жить!?»

В сквере у сталелитейного цеха Новочеркасского электровозостроительного завода собралась первая группа недовольных рабочих 8 — 40 человек, эмоции зашкаливали, количество недовольных нарастало поминутно. Горячо обсуждая новости, рабочие не слушали призывы начальника цеха приступить к работе, он был послан куда подальше. Директор завода Б. Курочкин, узнав об отказе работать некой группы рабочих, пришёл с уговорами в сквер. Толпа росла на глазах. Люди в резкой форме высказывали претензии. На претензии народа о нехватке молока и мяса, Курочкин ответил резко, тем самым сломав сдерживающую планку:

«Не хватает мяса — ешьте пирожки с ливером!».

Эта фраза возмутила весь завод. Она стала крылатым выражением и передавалась, как пример пренебрежительного отношения руководства к простым людям. 

Из митингующих в сквере стали появляться агитаторы, которые уходили в другие цеха и призывали остановить работу. Сильно уговаривать никого не приходилось и количество митингующих постоянно росло. Среди забастовщиков стали появляться лидеры. Несколько человек из возбуждённой толпы решили запустить заводской гудок, который привлёк рабочих из других цехов, а также жителей с окрестных посёлков. К 12 часам насчитывалось уже примерно 4000 человек. Митингующая толпа переместилась к заводоуправлению, прорвалась через проходную и вышла на заводскую площадь.

Позже к заводскому гудку присоединился и гудок паровоза. В нескольких десятках метров от завода проходила железная дорога, уж очень сильно забастовщикам хотелось, чтобы в Москве узнали, как «принижают» рабочий класс, и они использовали магистраль в своих целях. Разобрали рельсы и остановили поезд Саратов-Ростов. У остановленного поезда развернулся митинг, на тепловозе написали: «Хрущёва на мясо!». Выступления были разные, недобрым словом поминали всех: от руководства завода до Хрущёва.

О том, что происходило на заводе Хрущёв знал с утра 1 июня, как и о том, что недовольство в разной степени было по всей стране после постановления правительства о повышении цен. Первыми в Новочеркасск были отправлены из Москвы секретари ЦК КПСС Кириленко и Шелепин, к концу дня съехались члены ЦК КПСС: Ф.Р. Козлов, А.И. Микоян, Д.С. Полянский, Л.Ф. Ильичев.

1 июня около 10 часов утра, у завода появились первые военные, это обозлило рабочих. Так же и милиция с утра предпринимала усилия для наведения порядка, но безуспешно, потом только отслеживала обстановку и занялась локализацией конфликта. Были взяты под охрану около 30 точек государственной собственности: магазины, склады, буфеты, столовые. К четырём часам на заводе собралось всё областное начальство, но так и не дождавшись от них объяснений «как дальше жить?», толпа пошла на штурм управления завода. Блокированные в здании руководители были вынуждены выйти с объяснениями к народу, но так и не найдя нужных слов, от беспомощности закрылись в одном из кабинетов и вызвали на помощь военных. «Сборища и бесчинства» возле завода продолжались. Из докладной записки П.И. Ивашутина (первый заместитель председателя КГБ СССР):

«Скопление людей на электровозостроительном заводе продолжалось до глубокой ночи, пока на его территорию не были введены войска… Хулиганы нападали на танки, портили приборы, забрасывали камнями, в результате чего некоторые танкисты были ранены». 

В ночь с 1 на 2 июня были введены танки. Вводом танков в мирный советский город власти спровоцировали бурную социально-психологическую реакцию. Начали появляться идеологические листовки, волнения не прекращались.

2 июня 1962 года. «Что же вы делаете, сволочи?!»

Утро 2 июня начиналось с обсуждений произошедшего накануне, люди живо обсуждали и предполагали, что же будет дальше. По пришествии на завод рабочие были под тягостным впечатлением:

«На проходной солдаты. У входа в цех — целый взвод их. У других цехов — то же самое. Работать под дулом автомата? Никогда. У нас в кузнечном цехе происходило вот что: кузнецы, не входя в цех, усаживались на лавки… На обращение офицеров с требованием работать ответили: «Работайте сами, раз оккупировали завод!».

Забастовка продолжалась, часть рабочих ушла домой, остались те, кто готов был идти до конца. Снова загудели гудки, призывая народ на забастовку, агитаторы разбежались по соседним заводам. Собралась многотысячная толпа и, снеся заводские ворота, она двинулась в город. По дороге присоединялись рабочие других предприятий. Впереди колонны несли портрет Ленина, пели «Интернационал». Из докладной председателя КГБ В. Семичастного:

«В 9 часов 50 минут все волынщики (около 5000) человек покинули территории заводов и двинулись в сторону Новочеркасска, просочившись через первый танковый заслон. Впереди основной колонны они несут портрет В.И. Ленина». 

К колонне двигавшейся по центру города могли присоединяться все желающие. Толпа шла по Московской улице в конце которой находился горком партии и горисполком. Люди скандировали: 

«Мясо, масло, повышение зарплаты!». 

После того как шествие достигло горкома и горисполкома, признаки организованности куда-то пропали. Приближение демонстрации сильно напугало членов ЦК КПСС, находившихся в горкоме. После того как они узнали, что танки не остановили колонну на мосту, московские «вожди» удалились в спешном порядке. Они все перебрались во временный штаб в военном городке. Именно тогда в ходе переговоров Козлова и Хрущёва была получена санкция Хрущёва на применение оружия против бунтующего народа.

В здании горкома остались несколько сотрудников аппарата ЦК КПСС они, выйдя на балкон, пытались поговорить с толпой, но в них полетели палки. Народ не устроил их статус, все требовали, «чтобы Микоян выступил, выслушал их требования».

Первые жертвы трагедии появились после нападения демонстрантов на городское отделение милиции. После того, как на площади перед горкомом некая женщина по имени Екатерина начала кричать, что её первого июня задержали и избили в милиции, что в милиции находятся задержанные за выступления рабочие (чего в действительности не было), что необходимо идти на выручку арестованных — отделившаяся группа 30 — 50 человек двинулась к зданию милиции. По оперативным материалам 2 июня 1962 года при нападении в горотделе милиции было убито пять человек. Пролилась первая кровь трагических событий Новочеркасска.

Примерно в 12 часов 20 минут у здания горкома появился комдив Олешко, вместе с ним было несколько десятков солдат. Он прошёл в здание и с балкона по мегафону обратился к толпе и попросил их разойтись, но его никто не слушал. Есть свидетельства, что Олешко скомандовал по мегафону: 

«Залпом вверх, огонь!». 

Залп людей ошарашил, кто-то крикнул: 

«Не бойтесь! Стреляют холостыми!» 

— и толпа двинулась вперёд. Снова прозвучали выстрелы, люди падали. Началась паника, люди бросились врассыпную. Всего в этой трагедии убиты 24 человека и 87 ранены.

3 июня 1962 года

После кровавых событий на следующий день 3 июня многие ушли в тень, но рабочие НЭВЗа не сдавались, они продолжили забастовку. Небольшими группами по 2 — 3 человека они выдвинулись в город, по дороге к ним присоединялись более многочисленные группы рабочих. К 8 часам утра они снова собрались на месте побоища, у горкома КПСС. В 15 часов по радио выступил Ф.Р. Козлов, его речь стала переломным моментом в настроении людей, они начали расходиться.

В последующие дни начались аресты, показательные суды. Было арестовано 240 человек. По приговору суда 7 человек расстреляли по статье «Бандитизм», остальным дали большие срока по 10 — 15 лет.

Расстрелянная семёрка

Предпосылки трагедии

Для того, чтобы понять причины этого события, давайте перенесёмся на год ранее. И что мы там видим? А видим мы денежную реформу 1961 года, которая и стала тем поворотным моментом, что впоследствии вылилось в народные бунты. Вкратце опишем «результаты» той реформы.

Денежные знаки образца 1947 года были обменены на деньги образца 1961 года по соотношению 10:1, и в том же соотношении были изменены цены всех товаров, тарифные ставки заработной платы, пенсии, стипендии и пособия, платёжные обязательства и договоры. Но была одна странность: до проведения реформы доллар стоил четыре рубля, а после её проведения курс был назначен в 90 копеек. Многие наивно радовались, что рубль стал дороже доллара, но ведь если менять старые деньги на новые один к десяти, то доллар должен был стоить не 90, а лишь 40 копеек. То же самое произошло и с золотым содержанием: вместо того, чтобы получить золотое содержание, равное 2,22168 грамма, рубль получил лишь 0,987412 г золота.

Таким образом, в результате реформы 1961 года рубль был недооценен в 2,25 раза, а покупательная способность рубля по отношению к импортным товарам, соответственно, во столько же раз уменьшилась.

Фактически, цены при этом скакнули вверх. Десятикратного изменения нерегулируемых государством цен (на рынках), не произошло — от активного населения не скрылось изменение официального золотого содержания рубля, и рыночные цены зачастую менялись не в 10, а лишь в 4,5 раза, что означало более чем двукратный рост цен. Импорт резко подорожал, и заграничные вещи, которыми советского покупателя и до этого не особо-то баловали, перешли в разряд предметов роскоши.

Так, если в декабре 1960 картофель стоил в госторговле по 1 рублю, а на рынке от 75 копеек до 1 руб. 30 коп., то в январе, как и было предписано реформой, магазинный картофель продавался по 10 копеек за килограмм. Однако 1кг картошки на рынке стоил уже 33 копейки. Подобное происходило и с другими продуктами и, особенно, с мясом — впервые после 1950 года, рыночные цены вновь намного превысили магазинные.

На отдельные товары с низкой номинальной стоимостью рост цен мог достигать и десятикратных значений. К примеру, если пучок зелени до реформы стоил 5 копеек, то и после реформы мог продолжить стоить 5, но теперь уже новых, деноминированных копеек.

К чему это привело? Да к тому, что магазинные овощи резко потеряли в качестве. Завмагам оказалось выгоднее сплавить качественный товар рыночным спекулянтам, положить полученную выручку в кассу и отчитаться о выполнении плана. Разницу же в цене между закупочной ценой спекулянта и госценой завмаги клали себе в карман.

В магазинах же оставалось лишь то, от чего спекулянты сами отказывались, то есть то, что на рынке было невозможно продать. В результате почти все магазинные продукты люди брать перестали, и стали ходить на рынок. Все были довольны: и завмаг, и спекулянт, и торговое начальство, у которого в отчётах было всё нормально. Единственным пострадавшим оказался народ, об интересах которого подумали в самую последнюю очередь.

Уход продуктов из магазинов на подорожавший рынок больно ударил по благосостоянию народа. Если в 1960 году при средней зарплате в 783 рубля человек мог купить 1044 килограмма картофеля, то в 1961 при средней зарплате в 81,3 рубля лишь 246 килограмм. Можно было, конечно, отстояв двухчасовую очередь, приобрести менее качественную и дешёвую магазинную картошку, которой на зарплату можно было накупить 813 кг, но её вид зачастую соответствовал народной шутке: «третий сорт — не брак».

Рост цен не ограничился январским скачком, а продолжался и в последующие годы. Цены на картофель на рынках крупных городов страны в 1962 году составили 123% к уровню 1961 года, в 1963 году — 122% к 1962 году, а в первом полугодии 1964 года — 114% к первому полугодию 1963 года.

В 1962 году, чтобы хоть как-то компенсировать отток продуктов на рынок, было решено повысить розничные цены в госторговле. Решение о повышении цен на мясомолочные продукты было оформлено постановлением ЦК КПСС и Совмина СССР от 31 мая 1962 года. Однако это повышение цен ещё больше повысило цены на рынках. В результате  (прежние цены и зарплаты 1960 года до реформы) оказались запредельными. 

Сталинская политика планомерного снижения цен была забыта (последний раз это было сделано спустя месяц после смерти Сталина 1 апреля 1953 года), а ведь она как раз и обеспечивала систематический подъём материального положения рабочих и крестьян, поскольку есть два варианта распоряжения результатами развития экономики общества:

• первый — когда диспропорция между товарной массой, приросшей за счёт роста производительности труда и внедрения новых технологий, и денежной массой в экономике выравнивается эмиссией средств платежа. Такой подход делает богатых ещё богаче, а бедных — беднее, ведь тот, кто владеет финансовыми инструментами, тот и оттянет себе эту прибавку товарной массы.
• второй — когда диспропорция ликвидируется планомерным снижением цен на продукты массового потребления, что богатых не делает беднее, а вот бедных делает немного богаче, сокращает социальный разрыв. То есть количество денег остаётся неизменным на начало года, а количество произведённых товаров на начало года стало больше чем в прошлом.

Кроме денежной реформы, был и ещё один процесс, который начался раньше, но также сильно подкосил веру народа в то, что власть — действительно народная. Это ликвидация Хрущёвым (и его командой) частного сектора экономики.[ 3 ] В 1956 году он постановил к 1960-му полностью передать государству все артельные предприятия — исключение составляли только мелкие артели бытового обслуживания, художественных промыслов, и артели инвалидов, причём им запрещалось осуществлять регулярную розничную торговлю своей продукцией. Разгром артельного предпринимательства был жестоким и несправедливым. Артельная собственность отчуждалась безвозмездно. Пайщики теряли все взносы, кроме тех, что подлежали возврату по результатам 1956 года. Ссуды, выданные артелями своим членам, зачислялись в доход бюджета. Торговая сеть и предприятия общественного питания в городах отчуждались безвозмездно, в сельской местности за символическую плату.

Не вызывает сомнений справедливая национализация, проведённая после революции — всё, что построено народом за века его ограбления и эксплуатации, при несправедливой системе распределения благ, безусловно должно было быть передано тому, кому все это принадлежит по праву — трудовому народу. Всё, что нажито спекуляцией, ростовщичеством, обманом, аферами, финансовым или полицейским принуждением — должно быть возвращено народу и использоваться во благо всего народа.

Но собственность артелей, созданная и накопленная в советское время, в полном соответствии со справедливыми законами, собственность материальная, трудовая, не бумажные «ваучеры», «акции» и прочие бумажонки, являющиеся средствами и инструментами обмана и присвоения — собственность в виде станков, машин и помещений, которые зачастую собственноручно строились артельщиками — это собственность честная. Это собственность, которая служит не эксплуатации одного человека другим, а созиданию благ для всех — и её отнимать, как отнял Хрущёв, нельзя.

Народ, после развенчания культа Сталина и забвения его наследия, начал понимать, что власть уже переродилась, но всё-таки надеялся на изменение ситуации. Однако партократия, уже оторвавшаяся от народа и ощущавшая себя «выше и лучше» его, использовала чисто криминальные методы решения проблем — устрашение.

Гапоновщина

Если абстрагироваться от конкретных и понятных субъектов — народ, власть, Хрущёв, партноменклатура и прочих, и посмотреть на течение событий как бы сверху, с позиции субъекта, управляющего ходом социальных процессов, то можно увидеть такую картину. События в Новочеркасске произошли не позже и не раньше, чем это было нужно тем, кто занимался разворотом огромной страны с социалистического пути.

Поясним. После начала «хрущёвских» реформ негодование народных масс набирало обороты, и если бы это продолжалось и дальше, то последствия были бы непредсказуемы. Народ мог снести существующий режим, и все труды троцкистов-антисталинцев пошли бы прахом.

Если бы события, подобные новочеркасским произошли раньше, то они не вызвали бы такого резонанса, и народный гнев продолжил бы набирать обороты. А если позже, то это могло стать спусковым механизмом для народного бунта. Расстрел произошёл как раз тогда, когда это позволило пар народного негодования выпустить в свисток, и в то же время остудить горячие головы, которые ещё не успели перегреться.

В нашей истории есть аналогия этим событиям — это путч и ГКЧП в августе 1991 года. Похоже, тогда тоже зрел бунт (правда, «сверху») против антигосударственной политики Горбачёва и его команды. И кто-то способствовал тому, чтобы путч стартовал раньше времени, когда он был ещё не до конца готов, что и повлияло на ту лёгкость, с которой он был подавлен.

Эти размышления приводят к выводу, что существовали силы, которые подстрекали участников событий к действиям. Не имея доступа к архивам, сложно их персонифицировать, но похоже, что так и было. Кто-то действовал открыто, кого-то использовали втёмную, но отчётливо видна рука «кукловода». Были ли это люди из наших, либо западных спецслужб, не важно. Важно то, что выявлен управляемый процесс «слива» огромной страны, которую после убийства И.В. Сталина сначала развернули, а потом поставили в отстой (в застой), чтобы затем раздробить на несколько сувенирных государств (в 90-х) и попытаться уничтожить.

Связанные одной кровью

Вернёмся к событиям. Два обстоятельства делают волнения в этом южном городе исключительными:

• Во-первых, волнения разворачивались на фоне всеобщего недовольства по всей стране, а не были, как обычно привязаны локально к одному городу или посёлку. Призывы к забастовкам и бунтам раздавались везде. 

• Во-вторых, впервые в подавлении беспорядков принимали участие высшие партийные иерархи (члены президиума ЦК КПСС А.И. Микоян и Ф.Р. Козлов), тем самым ответственность легла непосредственно на высшее руководство страны, а не на местные власти, военных, КГБ или милицию.

Пока к решению «вопроса» не подключались высшие партийные инстанции, военные в первый день беспорядков действовали, по оценке зам. председателя КГБ Ивашутина, с явной нерешительностью.

Во второй день событий в Новочеркасске, по словам очевидцев, делегатам от бастующих всё же удалось встретится с Ф.Р. Козловым, но их никто не воспринимал всерьёз. Встреча закончилась безрезультатно, Козлов сказал им идти и успокоить толпу. Власть всем своим видом и действиями показывала, что она не остановится ни перед чем, но при всём этом она была напугана. Встреча кремлёвских представителей с народом имела скорее символическое, чем практическое значение. Есть мнение, что члены ЦК КПСС увидели в забастовщиках очевидные симптомы начавшейся самоорганизации, вероятно, это могло подвигнуть «московских вождей» воспользоваться санкцией Хрущёва на применение оружия, не очень задумываясь о правомерности своих действий в отношении безоружной толпы.

(Original Caption) Soviet Premier Nikita Khrushchev (2nd from right) accompanied by his wife Nina (R), seems to be amused at Benny Goodman’s jazz concert at the Red Army Sports Palace, May 30, after they dropped into the concert unexpectedly. It was the first time in history an American jazz band had played to a Soviet audience under official auspices. «I don’t understand jazz, but I enjoyed the concert,» Khrushchev said after hearing a program that included a medley of George Gershwin songs and a number especially written for the occasion called Greetings Moscow. Khrushchev’s party included First Deputy Premier Anastas Mikoyan (2nd left), First Deputy Premier Frol Kozlov (C), Presidium member Aleksei Kosygin (L), and Khrushchev’s son-in-law, Alexei Adzhubei (not shown), editor of the newspaper Izvestia.

Далее власть занималась сплошными подтасовками. Выступление по радио Козлова было выстроено умело. Он смог выйти из тупиковой ситуации, обвинив в беспорядках неких «хулиганствующих элементов», которых он отделил от большинства жителей города. Так же он умело использовал факт встречи с «группой представителей», сообщив о том, что именно они попросили о наведении порядков на предприятиях и в городе, что расстрел толпы был чуть ли не инициатива рабочей делегации. Пообещал разобраться с нормированием труда.

Ф.Р. Козлов и А.И. Микоян — главные «фигуранты» этого «дела», представители группы Н.С. Хрущёва, верные его соратники. Не исполнить волю вождя они не могли. Анастас Микоян типичный приспособленец, начал свою карьеру при Ленине, закончил при Брежневе. С легкостью отказывался от прежних союзников и вступал в новые ряды. Про него шутили:

«От Ильича до Ильича без инфаркта и паралича». 

Умело приспосабливаясь к действующей власти Микоян просуществовал в ней до 1965 года, а умер в 1978 году.

Фрол Козлов — несостоявшийся преемник Хрущёва, об этом ни раз говорил сам Хрущёв. В своих воспоминаниях партийные работники отзывались о нём по-разному. Он всегда и во всём поддерживал своего «хозяина», за что тот продвигал его по карьерной лестнице. Постепенно Козлов «прибрал к рукам» Вооружённые Силы, военную промышленность, КГБ и партийно-правительственные кадры. Практически вся власть была в его руках. На любимцев Хрущёва он не нападал. Остальным членам Президиума ЦК такое его положение не нравилось, тем более что, владея разными ведомствами, он мог в любой момент «подсидеть» другого члена Президиума ЦК. Но состояние его здоровья не дало осуществиться планам Хрущёва.

Как повлиял расстрел на ход исторических событий?

Стали ли эти непростые события некой границей, «водоразделом», после которых произошли кардинальные изменения в социальных процессах? Думаем, что — да! Представим себе некий собирательный образ советского человека того времени. Что он чувствовал тогда, что было ему памятно в те годы? Недавно закончилась война, которую выиграл весь народ, и простые люди у станка и в поле, и управленцы различных уровней, которые можно условно объединить словом «власть». Все они работали в едином порыве, действовали на одну цель, их движение было сонаправленным. После Победы это единое движение продолжилось. Шло восстановление страны, и параллельно шло улучшение жизни всех без исключения. Это выражалось в ежегодном снижении цен, в росте зарплат. Люди реально видели, что и простые работяги, и власть — за одно. 

Но после прихода Н.С. Хрущёва многое изменилось. И ежегодного снижения цен не стало, и денежная реформа 1961 года не улучшила положения простого народа. И нормы выработки кое-где стали увеличивать, хотя раньше за перевыполнение платили премию.

Думаем, полного понимания происходящих процессов в народе не было, но было понимание, что что-то не так, куда-то не туда ведёт Партия, как-то разошлись интересы народа и власти. И тогда ещё были некоторые надежды, что всё ещё можно изменить, власть одумается, услышит народ, поймёт, что она заблуждается.

Но вот произошло событие, власть приказала армии открыть огонь по своим. И солдаты стреляли. С этого момента и для народа, и для власти началась новая жизнь. Жизнь на основе нового понимания положения вещей.

Народ

Народ понял, что власть теперь — не народная, она теперь сама по себе, и теперь нужно выстраивать другие отношения с ней, жить параллельно. В чём это выразилось? Всё меньше стало «стахановцев». Какой смысл «рвать пузо», если через какое-то время норму выработки поднимут, и придётся всё время так работать. Зачем, скажем, экономить бензин, если потом нормы урежут, и потом так и оставят. Теперь лучше изображать видимость работы, не высовываться, а при возможности утащить что-то домой.

Власть

Представители власти всех уровней поняли, что теперь можно быть отдельно от народа, и если что, то их от народа защитят силовые структуры. Поэтому можно сильно не вникать в проблемы народа, устраивать свою жизнь, жизнь своих детей насколько это позволяет положение.

Так и пошла жизнь народа и власти по разным путям, и такое положение достаточно точно выразил один из юмористов: 

«мы делаем вид, что работаем, а они делают вид, что нам платят». 

Понятно, что так думали и поступали не все люди, и не все представители власти, но тенденции были именно такие, и это очень сильно притормозило развитие СССР, которое шло такими темпами, которые странам совокупного Запада и не снились. Шутка ли: за 15 лет после окончания самой разрушительной войны, СССР восстановил разрушенные заводы и города, покорил атом и вышел в космос! Это было возможно только если у людей есть цель, они видят, что все вокруг тоже работают на эту цель, и они чувствуют реальные изменения и достижения на пути к этой цели. Так вот, после событий в Новочеркасске этого единого движения больше не стало. Страна ещё жила на той инерции, которую она набрала за прошедшие годы, а также силами энтузиастов, которые то тут, то там делали «прорывы», но рано или поздно такая страна была обречена на поражение.

Сильный манёвр слабой власти

События в Новочеркасске — это события, показывающие окончательное и бесповоротное разделение власти и народа, показывающие разворот политики партии от построения социализма к построению толпо-«элитарного» общества. Если рассмотреть единый процесс, происходивший в политике СССР, в период руководства страной Н.С. Хрущёва, с точки зрения управления, то этот процесс называется манёвр. А если быть точнее, в хрущевский период был совершён сильный манёвр и заключался он в том, что определённые троцкистско-марксистские группы во главе с Никитой Сергеевичем, сами того не подозревая, так как не обладали концептуальной властью, а значит, исполняя чужие цели (см. Директиву СНБ 20/1 от 18 августа 1948 года), поставили страну на рельсы, плавно двигающие её к капитализму, сделавшие её в итоге сырьевым придатком Запада. Произошёл перехват управления государством, смена курса развития страны. 

Попробуем рассмотреть чуть глубже одну из составляющих этого манёвра — снижение качества жизни советского человека.

Оплата труда

Одним из инструментов строительства социализма была оплата труда. Стахановцы — это далеко не те люди, окрылённые какой-то идеологией работающие в поте лица и днём и ночью, это те люди, которые благодаря хорошей и эффективной оплате труда имели большую мотивацию к труду и соответственно рационализаторским предложениям по поводу его оптимизации.

Во времена Сталина существовало как минимум три варианта оплаты труда:

• прямая сдельная оплата труда;

• сдельно-прогрессивная оплата труда;

• сдельно-премиальная оплата труда;

«Заработная плата рабочих в 1953 году колебалась от 800 до 3000 и выше рублей, что говорит об отсутствии в то время уравниловки. Шахтёры и металлурги-стахановцы получали в то время до 8000 руб. в месяц. Заработная плата молодого специалиста-инженера составляла 900 — 1000 рублей, старшего инженера — 1200 — 1300 рублей. Секретарь райкома КПСС получал 1500 рублей в месяц (сравните разницу со стахановцами). Оклад союзного министра не превышал 5000 рублей, зарплата профессоров и академиков была выше, нередко превышая 10000 рублей». 

Самым главным вопросом в сдельной оплате труда является вопрос, как повышались нормы выработки? При Сталине всё делалось централизованно — отраслевыми министерствами, то есть собирались все данные со всех предприятий, одинаковых отраслей, далее эти показатели сравнивали, выясняли причины и только после этого министерствами принимались решения относительно норм выработки и расценок. И как показывает история эти повышения происходили не часто, были отрасли, в которых нормы могли не повышать два года; к примеру, в авиационной промышленности последнее изменение по сталинскому типу было в 1953 году, а предшествовавшее ему в 1951 году; перевыполнение плана в 1953 году, во вспомогательных цехах на авиазаводе в г. Куйбышев, доходило до 274%.

Так что же изменилось в оплате труда с приходом к власти группы Н.С. Хрущёва? А изменилось многое:

• максимально снизили расценки;

• функции по нормированию передали в ОТ и З (отдел труда и зарплаты) предприятий. Теперь начальник на предприятии решал: когда и насколько, повышать или понижать нормы и расценки. В пример этому и есть Новочеркасский электровозостроительный завод имени С.М. Будённого, в котором по несколько раз в год поднимали выработку и «срезали» расценки. По этой же причине перестали работать сверх нормы;

• переводили со сдельной на тарифную оплату труда;

• снижали разрядность;

• ликвидировали МПЭ (метод повышения эффективности):

«В 1939 году в СССР был разработан новый метод повышения эффективности экономики (МПЭ). МПЭ использовался в большинстве отраслей народного хозяйства. МПЭ являлся эффективным как для социалистического, так и для капиталистического уклада экономики, но для социалистического уклада эффективность МПЭ была выше более, чем в 2 раза. В 1955 году Япония заимствовала МПЭ, что и обеспечило ее бурный экономический рост за счёт, прежде всего, инновационных технологий («японское чудо»), а СССР в том же году отказался от МПЭ, что обусловило последующую деградацию экономики».

Уничтожение системы поощрения труда коснулось всех категорий трудящихся: от рабочих до научных сотрудников. 

Заключение

Если поискать в интернете материалы по «новочеркасскому расстрелу», или вспомнить документальные фильмы на эту тему, показанные по телевидению, можно увидеть один принцип. Событие рассматривается узко, не привязывается к процессам, в которые оно вложено. 

Мы в этой статье попытались рассмотреть события в Новочеркасске в далёком 1962 году как ключевое в процессе развала такой великой страны, как СССР. Думаем, такой подход позволит всем нам и в дальнейшем выявлять те длительные процессы, которые идут и сейчас, и не распознаются как управляемые, по причине того, что многие привыкли в своём мировоззрении делить жизнь на короткие отрезки. Очень многое в окружающей нас культуре направлено на то, чтобы так и было, чтобы мы не видели за отдельными событиями больших управляемых процессов, а потом удивлялись: 

«надо же, как получилось» или «хотели как лучше, а получилось …». 

Свою историю нужно знать не для того, чтобы блеснуть эрудицией, а для того, чтобы негативные сценарии не повторились. Давайте не забывать, изучать нашу историю и разбираться вместе в исторических процессах, понимание которых поможет нам открыть глаза на многие вещи в настоящем и не допускать ошибок прошлого. Как говорил Василий Осипович Ключевский (1841-1911): 

«История не учительница, а надзирательница magistra vitae (наставница жизни): она ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков» (1893 г.)

Источник