Ошибка в коде. Глава 17. Синдром

По утрам, надев трусы,
Не забудьте про часы!
Андрей Вознесенский

Так. Это дело пора прекращать... Журналист лежал на диване, глядя в потолок своей холостяцкой квартиры. Ведь так в один прекрасный момент действительно можно отдать Богу душу… 

Мне уже почти сороковник, а я веду себя иногда, как четырнадцатилетний пацан, – думал Журналист. – Нет, внутри-то мне действительно четырнадцать, но об этом знаю только я. Мой бедный и несчастный организм, пожалуй, давно уже перестал удивляться. Притаился, небось, и думает: «когда же чёрт возьмёт тебя?» Интересно, Бог, всё-таки, или чёрт? А какая, к чёрту, разница?.. 

Он пожевал воздух пересохшими губами, тщетно попытавшись собрать самым кончиком шершавого, словно мелкая наждачка, языка хоть каплю влаги с сухого, как промокашка, верхнего нёба. Нет, пожалуй, лучше вообще не пить, как советует Псих, чем мучиться в догадках, какая из многочисленных рюмок была вчера лишней. Где же это я, свинюка, опять нажрался?

Голова раскалывалась на множество частей, а сердце колотилось так, что казалось, в грудной клетке кого-то по недоразумению заперли, и тот пытается достучаться, чтобы его выпустили наружу. Несколько минут Журналист не мог определить, где закончился сон, а где уже началась реальность. Он скосил глаза на электронные часы-будильник. Зелёные светящиеся цифры показывали 13:42. Журналист попытался разложить в хронологическом порядке все события вчерашнего вечера.

После смерти Брежнева в стране был объявлен траур, и многие увеселительные мероприятия были отменены. Несмотря на это, компания молодых и беззаботных повес, его коллег по творческому цеху, нашла подходящее местечко, где можно было провести весёлый субботний вечер. 

Откуда за их столиком появились три «улётных» девицы, ему вспомнить так и не удалось. Но он прекрасно запомнил глаза одной из них – настоящей восточной красавицы. Или эти глаза ему приснились? Ошмётки его сна, разлетевшиеся в разные стороны после пробуждения, путались в сознании Журналиста, смешиваясь с реально произошедшими событиями.

Нет, красавица всё-таки была, и звали её… Зулька? Нет, кажется, Диля… А может Анжела?.. Впрочем, неважно. Подключив своё мужское обаяние, он весь вечер обхаживал девицу. В конце концов ему удалось не только напроситься к ней в гости, но и уговорить её рассказать ему какую-нибудь сказку перед сном. Сказка, вперемешку с безотказно действующим бальзамом «Абу Симбел», который Журналист предусмотрительно купил у таксиста, затянулась за полночь, и он попал домой на свою улицу Мира ближе к утру. 

Как там говорил Ковалёв про «автопилот»? Кто-то должен нажать на кнопку, чтобы он включился? Интересно, кто же её нажал вчера, вернее, уже сегодня? – соображал Журналист, анализируя свой ночной «полёт» по ленинградским улицам.

Телефонный звонок заставил его сползти с дивана, на который, придя домой, он рухнул, не раздеваясь. Звонил Психолог. Слушая спокойный голос до занудства рассудительного Психолога, Журналист курил, пытаясь сообразить о каких таких планах тот ему «втирает». Психолог утверждал, что они вчера договорились после обеда вместе ехать к Ковалёвым. 

О, Боже! Он, Журналист, должен куда-то ехать? Зачем? Ему сейчас хотелось двух вещей: выпить холодного пива, и чтобы его оставили в покое. Но где-то на засохших подкорках его головного мозга сохранилась корявая запись о том, что Программист с Михалычем сегодня обещали продемонстрировать нечто особенное. 

Собрав остатки своей воли в кулак, Журналист поклялся через двадцать, ну, хорошо, через десять минут, быть внизу у подъезда. Психолог с первых же слов определил его состояние как «похмельный синдром» и попросил не расслабляться. Он пообещал вылечить Журналиста каким-то своим «психофизическим» способом.

Не слишком доверяя лечебным методам своего приятеля, ведущего здоровый образ жизни, Журналист попытался помочь себе сам. Он обследовал батарею пустой стеклотары, скопившейся на балконе и под кухонной мойкой, перерыл все возможные и невозможные места, заглянув даже в медикаментозную тумбочку, но ни капли спиртного дома не оказалось.  

Проклиная всё на свете, он проглотил таблетку аспирина и запил её противной теплой водой из-под крана. Взглянув на себя в зеркало, он вытер со лба следы губной помады и тяжело вздохнул. «Боже, боже, ну и рожа... Мы накушались, похоже...» – случайно сложившаяся рифма заставила его отражение в зеркале криво усмехнуться. Сполоснув лицо холодной водой и почистив зубы, он привел в относительный порядок свою изрядно помятую наружность и спустился вниз. 

Всё это время он пытался вспомнить имя своей очередной «сказочницы», но резонно рассудив, что места в мозгу и так не хватает, решил не захламлять сознание избыточной информацией.

Психологу, приехавшему с небольшим опозданием, довелось выслушать, что из-за таких, как он, люди умирают в самом расцвете сил, и что «такая скорая помощь нам не нужна». В ответ Психолог предложил приятелю «ударить спортивной пробежкой по похмелью и разгильдяйству», устроив гоночные соревнования с его автомобилем. Журналист сказал, что навязчивые идеи бывают чаще у психиатров, чем у их пациентов и, показав Психологу фигу, свалился в пассажирское кресло. 

Новенький салон недавно купленного автомобиля тут же наполнился похмельными выхлопами спиртного и табака, вперемешку с запахами мятной зубной пасты и дорогого мужского парфюма, которым Журналист пытался дезодорировать полость рта. Теперь уже Журналисту пришлось выслушивать кучу колкостей и язвительных насмешек со стороны непьющего товарища. Равнодушно заметив, что «психами не рождаются, но психами становятся», Журналист отвернулся в сторону и всю дорогу молча сопел, уткнувшись носом в запотевшее стекло, просто чтобы лишний раз не открывать рот.

С трудом поднимаясь по знакомым ступенькам парадной лестницы дома по улице Рубинштейна, Журналист был мысленно готов к тому, что в квартире братьев Ковалёвых его ожидает что-то из ряда вон выходящее. Он даже немного удивился, когда дверь им открыл мило улыбающийся Студент, а вовсе не военрук или Сталин.

– Малыш, я спинным мозгом чувствую, что у вас в холодильнике есть холодное пиво! Нет? Ну, я так не играю, – Журналист ввалился через порог в прихожую и блуждающим взглядом осмотрелся вокруг, пытаясь найти признаки наводнения.

Оглядев приятеля с головы до ног оценивающим взглядом, Программист, который вышел друзьям навстречу, иронично поинтересовался:

– Что, Карлсон, опять всю ночь по чужим крышам летал? 

Программист даже не подозревал, насколько он был близок к истине. Журналист хотел было сказать, что вовсе не по чужим, но вовремя сдержался.

– Пива нет, но могу предложить холодной водички, – участливо отреагировал понятливый Студент.

– «Мёртвой» или «живой»? – вяло поинтересовался Журналист.

– Минеральной. В холодильнике есть «Боржоми».

– Ему поздно пить «Боржоми». Боюсь, что печень уже не восстановить. Я уж молчу про функционал головного мозга, – сказал Психолог, проталкивая тело Журналиста вперёд.

– Я что-то не пойму, Псих... Ты псих, или ты нарколог? Если ты псих, то и веди себя… по-человечески. Где твой человеческий тип строя психики? – раздражённо спросил Журналист, пытаясь чётко выговаривать слова.

– Пить надо меньше, – Программист уже успел на глаз определил процентное соотношение спирта в крови приятеля.

– И этот туда же, – отмахнулся Журналист. – Не расшатывай мне нервную систему, Ковалёв. И без тебя хватает кому это дело расшатывать. Кстати, у тебя есть Коран в переводе этого… как его – дьявола – Крачковского? – спросил он, осушив стакан с минералкой, который ему вручил заботливый Студент.

– По-моему, есть, – Программист чихнул. – Точно – есть! Но если даже и нету, можешь почитать в «цитатнике». 

– Будь здоров, «чернокнижник». Что, вирус косит наши ряды? – поинтересовался Журналист сочувственно.

– Бог его знает, Никитос. Возможно, я промок вчера утром на «толчке», а может и вирус, – пожал плечами Программист.

– А чего это ты Кораном заинтересовался, коллега? Может, решил, что ты таки мусульманин? – с ехидцей спросил Психолог.

– А вам таки опять шо-то не нравится, да?

– Да, не нравится. Руки у тебя дрожат совсем не по-мусульмански. Рассказывай, с кем опять наквасился?

– Я наквасился?! – Журналист хотел было громко возмутиться, но неожиданно пустил петуха. Он тяжело вздохнул и устало махнул рукой. – Ну, да… я наквасился... Работа у меня такая… нервная. Ясно? Может мы с коллегами по цеху решали производственные, так сказать, вопросы... – начал на ходу сочинять Журналист. – Я поспорил с одной… Да-да-да, Псих, я поспорил с нашим востоковедом, Шахерезадой Степановной, по поводу точности её перевода третьего аята шестьдесят девятой суры.

– Судя по всему – проспорил, – съязвил Психолог. – Потому что в переводе этот аят звучит примерно так: «алкогольный тремор наступает в результате абстинентного синдрома и алкогольной интоксикации и является первым признаком хронического алкоголизма».

Журналист стал вяло объяснять, что если Психолог не прекратит своих тупых наркологических шуток, то он сможет с закрытыми глазами коснуться кончика его носа.

Нет, ну в самом деле, чего они от меня хотят? – думал Журналист. Да, он не бережёт свое здоровье. А кто его бережёт? Ковалёв? А почему от тогда чихает? Простудился? Вирус? Вот пусть и считают, что он, Журналист, тоже подхватил вирус. Ну, не рассчитал человек, с кем не бывает? Да, он благодарен Психу и его замечательной Марине за то, что в прошлом году они его вытащили из затянувшегося до середины марта новогоднего праздника. Да, он тогда полежал под капельницей, но в этот раз до капельницы дело не дойдёт! С завтрашнего дня – ни капли!

Журналист очень вежливо попросил друзей не капать ему на мОзги, а после того, как Психолог пообещал в следующий раз вызвать в школу родителей, и все словесные аргументы у Журналиста закончились, он молча взял с телефонной полки резиновый мячик и швырнул им в Психолога. Бросок не получился, и Психолог без особого труда на лету поймал мячик. Жонглируя им, он грозно предупредил, что выстрел остаётся за ним.

Журналист гордо хмыкнул и осторожно, чтобы не снести ничего в коридоре, проследовал в «читальню». 

Там за письменным столом, накрытым газетами, сидел Михалыч и что-то паял, время от времени поглядывая на осциллограф. Журналист мельком взглянул на очередную «халабуду», состоящую из опутанного проводами спирального эспандера, осциллографа и полуразобранного переносного телевизора «Юность» без кинескопа, в котором ковырялся Михалыч. Такую картину в этой квартире ему уже приходилось наблюдать не один раз, поэтому он ничуть не удивился. 

Его внимание привлек опутанный проводами матовый белый с розовыми разводами камень эллиптической формы, похожий на окаменевшее яйцо динозавра. Вероятно, он был сделан из мрамора и походил на гладенького, розовенького детёныша «чипстоуна». Но Журналиста удивило не это. По всем законам физики яйцеобразное каменное изделие должно лежать на боку, но каким-то непостижимым образом оно стояло в центре стола строго вертикально, да ещё ко всему, на узкой своей части. 

Ни фига себе… Может я ещё сплю? – подумал Журналист. Он потряс головой, но странное яйцо никуда не исчезло. Так. Нужно срочно проверить зеркало!

Зеркало висело на обычном месте в целости и сохранности, никакой пробоины в нём не было. Журналист помахал перед зеркалом рукой, проверяя реакцию своего отражения. Отражение в ответ помахало «правильной» рукой. Ну, слава Богу, вроде, не сон. Он с облегчением вздохнул и подошёл к Михалычу.

– А чего это у вас посреди стола яйцо торчит? – поинтересовался Журналист, пожимая руку Михалычу. – Яйца должны лежать. Ну, или висеть, на худой конец. Это всё старик Фрейд придумал, а вовсе не я, – быстро добавил он.

– Испытываем гироскоп Геворкяна, – ответил Михалыч, подозрительно взглянув на Журналиста. Знаешь, что такое гироскоп?

– Ой, как сложно ты спросил, Михалыч… Это что, новая деталь от «машины времени»?

Михалыч не ответил. Он усмехнулся и стал паять дальше.

Журналист, наморщив лоб, стал копаться в своём туманном подсознании, пытаясь вытащить оттуда всю имеющуюся информацию о гироскопе.

– Нет, «гироскоп» – это что-то связанное с подводной лодкой, – принялся рассуждать он. – Наверное, это запчасть от «жёлтой глобальной субмарины»? Угадал?

Журналист не слишком часто блистал эрудицией в технических вопросах, а в вопросах, связанных с приборами для навигации подводных лодок, и подавно.

– На подводных лодках гироскоп тоже используется, – осторожно сказал Программист. Чтобы постичь похмельную логику приятеля он всё-таки спросил: – А ты откуда это знаешь, дружище?

– Ну как это – откуда? Лодка подводная? Подводная! Значит на ней что? – гидроскоп! Гидро – это вода по-гречески, неучи!

Программист хотел было рассмеяться, но снова чихнул.

– Ник, а может, ты всё-таки перепутал? – предположил технически более грамотный Студент. – Может, ты имел в виду перископ? Гироскоп, вообще-то, – это устройство для определения ориентации тела в пространстве.

– Какой вы бред несёте, юноша? Ориентация тела в пространстве зависит исключительно от его половой принадлежности, – скорее по привычке, пошутил Журналист.

– Угу, и от количества спиртосодержащей жидкости в этом теле, – съязвил Психолог. Не удержавшись, он с ехидцей добавил: – А ты поинтересуйся у своего литературного редактора, может таки правильней говорить «гороскоп»?

Журналист равнодушно пожал плечами. Не замечая улыбок приятелей, он уселся на стул напротив Михалыча и плеснул себе в стакан минералки. 

– Паяешь? – спросил он.

Михалыч, пряча улыбку, кивнул. 

– Михалыч, наш Никитос вчера слегка… потерял чувство меры. Не удивляйся, – вытирая нос платком, предупредил мага Программист.

– Чтобы потерять чувство меры, его, как минимум, нужно иметь, – заворчал Психолог. 

– Ну, началось… – Осушив стакан, Журналист стал искать глазами резиновый мячик. Так и не найдя мячика, он махнул рукой и снова глубокомысленно уставился на замысловатую конструкцию, над которой с паяльником возился Михалыч. 

– Воплощаем идею младшего Ковалёва, – пояснил Михалыч. – Пытаемся вытащить из Зазеркалья электромагнитные волны телевизионной частоты. Заглянуть, так сказать, в телеэфир грядущего тысячелетия. По мнению Полуэкта, метровый волновой диапазон в ближайшем будущем не должен слишком измениться, вот мы и пытаемся сделать нечто наподобие частотно-временного гетеродина. 

– Я почему-то тоже думаю, что диапазон не должен слишком изменится, – кивнул Журналист. – Правда, мой мозг категорически отказывается принять мою же собственную мысль.

Психолог иронично взглянул на приятеля, но промолчал.

– А на какой временной диапазон вы настраиваетесь? – обратился он к Программисту.

– Вчера нам, увы, не удалось получить устойчивый сигнал даже в завтрашнем, в смысле, уже в сегодняшнем, дне, – ответил Программист. – Но Полуэкт предложил довольно необычное решение. Вот что значит свежий взгляд и незамутнённое стереотипами сознание!

– Да какой там свежий взгляд? Я просто немного пофантазировал, – признался Студент.

– Вот именно, – пофантазировал. Как часто в поиске новых технологических решений именно фантазии нам и не хватает, – сказал Михалыч. – Сейчас кое-что перепаяем, и сразу же проверим. Картинка должна синхронизироваться. 

– Теоретически, – скромно добавил Студент. – Кстати, Ник, Михалыч мне ночью «кремону» материализовал.

Кто-то материализацией занимается, кому-то интересные идеи в голову приходят, а кому-то всякое дерьмо в башку лезет… Нет, Псих таки прав: со спиртосодержащими жидкостями пора завязывать, – подумал Журналист и налил себе ещё немного минералки.

– Ну что, Кулибин, тащи «чипстоун». Будем «телесёрфить» по Зазеркалью, – сказал Программист. Студент, послушно кивнув, полез в холодильник за камнем.

Когда он открыл дверцу, Журналист украдкой зыркнул в холодильник, на всякий пожарный поискав там глазами пиво. Увы, пива там действительно не было. Внизу стояли две знакомые стеклянные ёмкости, причём одна из них была совершенно пустой. 

Журналиста моментально прошиб пот. Стоп. Неужели это он ночью выпил всю «мёртвую» воду? Не может быть. Каким образом он мог это сделать? Нет, это всё проделки «Абу Симбела». Журналист украдкой взглянул на своих приятелей. То, что банка пуста, никто из них, по всей вероятности, не заметил. Студент осторожно вытаскивал булыжник из ванночки с надписью «мясо», и всё его внимание в этот момент было приковано к камню. Резонно решив, что сейчас не совсем подходящее время для того, чтобы выяснять, куда могла подеваться «мёртвая» вода, Журналист немного успокоился. Ну, мало ли – может, они её сами выпили?

Вспомнив, что во сне булыжник чуть не расшиб ему колено, Журналист на всякий случай предупредил Студента: 

– Осторожно, юноша, не урони каменюку! Кстати, что это значит  – «телесёрфить»?

– Это тоже Полуэкт придумал, – ответил Программист. – «Телесёрфинг» – производная от слова «виндсёрфинг». 

Студент аккуратно уложил камень на тумбочку.

– А ещё у Тухманова есть класснючий альбом «По волне моей памяти», – сказал он. – Вот мне и пришло в голову, что путешествие по телевизионным волнам – это тоже своеобразный сёрфинг. Только мы будем «телесёрфить» не по прошлому, а по будущему. Поплывём по М-волнам, сканируя пространство и время. Если получится, – добавил Студент, с надеждой взглянув на Михалыча.

– Должно получиться, – сказал Михалыч. – Правда, избирательность гетеродина не слишком высока, временной эспандер, всё-таки, немного глючит, – с сожалением добавил он. – Но заглянуть в будущее на пару десятков лет, надеюсь, получится. 

А было бы здорово – перенестись вперёд и посмотреть, как оно будет там, в будущем, а потом вернуться обратно. Может, и рыпаться не стоит?.. – размышлял Журналист.

– Ну что, у меня почти всё готово, – доложил Михалыч, откладывая в сторону паяльник. – Если наша гипотеза верна, то в Матрице Возможностей, вернее в её телеэфирном сегменте, уже сейчас должна находиться часть информации, которая соответствует какому-то сценарию развития будущего. А если это так, то мы постараемся её оттуда извлечь.

– Мне кажется, чем дальше мы будем удаляться от настоящего, тем шире должен распахиваться веер возможных событий. В моём представлении именно так устроено Пространство Вариантов – уточнил Программист и громко высморкался. 

Нет, я наверное таки ещё сплю. О чём они говорят? Ведь это какой-то бред – «веер возможных событий», «Пространство Вариантов»… Где моё пиво??? 

Журналист незаметно ущипнул себя за руку. Собравшись с мыслями и пожевав для разминки непослушный язык, он почти без запинки выдал подряд несколько довольно сложных для произношения предложений.

– Товарищи шаманы, у меня к вам огромная просьба. Я имел очень напряжённую рабочую неделю, а ночная дискуссия с коллегами, меня вообще выбила из колеи. Вы можете сказать по-человечески – к чему нам всем нужно приготовиться? Куда нас повезёт ваша, прости господи, «машина времени», которая держится на одних соплях старшего Ковалёва и на честном слове младшего? Выдайте пассажирам спасательные жилеты!

– Может тебе ещё и сухой паёк приготовить? – иронично поинтересовался Программист.

– А мокрого нет? – Журналист пристально посмотрел на приятеля. Тот отрицательно повертел головой. – Могу организовать, только намекните – и я...

– Сиди тихонько, а то к мачте привяжем, – перебил его Психолог.

Программист укоризненно посмотрел на Психолога, а Журналисту пояснил:

– Другими словами, Никитос, если у нас всё получится, мы сейчас будем наблюдать события, которые с какой-то долей вероятности могут произойти через некоторое время. Могут произойти, но вовсе не факт, что произойдут. 

– Но это хоть безопасно? – без особой надежды в голосе поинтересовался Журналист.

Михалыч поспешил его успокоить.

– Абсолютно безопасно. Не волнуйтесь. Это будет всего лишь визуализация возможной реальности, да и то телевизионная.

Журналист, тем не менее, на всякий случай допил минералку прямо из горлышка, быстро перекрестился и отодвинулся со стулом вглубь комнаты.

 – Если честно, то всё это смахивает на кружок юных метафизиков во «Дворце пионеров», – сказал он. – Полуэкту, кстати, по причине его юного возраста, – простительно.

– Никитос, боюсь, что человеку, который в своей жизни не спаял ни одного детекторного приёмника, нас не понять, – ответил Программист.

Психолог засмеялся.

– И слава богу, что не спаял. Представляю товарища Голубовича с паяльником в трясущихся руках.

Журналист хотел было возразить, но промолчал. Да, Псих прав, руки у него действительно стали заметно дрожать по утрам. А после сегодняшних ночных полётов наперегонки с олимпийским Мишкой, особенно.

– Михалыч, а можно ли начать прямо с завтрашнего дня? – поинтересовался Психолог. – Всё-таки интересно, кто же станет новым генсеком?

– Попробую, – немного неуверенно ответил Михалыч. – К сожалению, в домашних условиях такую дискретизацию обеспечить нелегко. Тут нужен стабилизатор напряженности М-поля, который есть только у китежградских «зазеркальщиков». Но я всё-таки попробую. Ну, как говорится, с Богом, товарищи! Вперёд, в наше разнообразное будущее!

Михалыч прошептал над камнем заклинание и щёлкнул пальцами. Зеркало перестало отражать, и по экрану побежала телевизионная рябь.

Дополнительная информация

Не могу пока с полной уверенностью сказать, когда именно будет издана эта книга, но

... для тех, кто заинтересуется и захочет принять участие в совместном проекте по её изданию , даю ссылку на страницу проекта.

https://planeta.ru/campaigns/94385

Будущее в наших руках – за нас никто его не построит!

Источник