Привет, балдёжники!

Я провёл в клубах много лет. И сквозь гордость, понятную многим, я испытываю стыд. Стыд перед своими последующими поколениями. Не просто за потраченные впустую годы, но и за закрывшиеся возможности, не только свои, но и тех, кто получит мои гены. Наркотики – в первую очередь средство подавления генетического потенциала человека, и не замечать это можно только в состоянии неадеквата. Я знаю, что балдёжники не любят нравоучительного пафоса, но я не виноват, что не получается без него – нравы менять нужно, и делать это желательно страстно, воодушевлённо (что слово «пафос» в переводе и значит). Так что, я продолжу.

Сытый голодного не разумеет, а уж пьяный трезвого – и подавно. Для того чтобы получить возможность сформулировать то, что я собираюсь написать, мне потребовалось несколько лет не вынужденной, а осмысленной, наполненной работой над собой трезвой жизни. И в лучших традициях «12 ступеней» (к которым я не имею никакого отношения) я говорю: «Я – до сих пор наркоман», хотя, повторюсь, уже много лет ничего не употребляю. И я много бы отдал, чтобы никогда не становиться им. К сожалению, в нашей культуре это практически невозможно.

Конечно, наркомания это не процесс ввода в своё тело каких-либо веществ. Наркомания – это образ жизни. Жизни, подчинённой удовольствиям. Когда главный критерий успешности не те изменения, которые мы в жизни совершаем, а то количество кайфа, которое мы способны получить. А кайф может быть разный, практически от чего угодно. От осознания собственного величия и от осознания собственного ничтожества, от секса, от еды, от выполнения инструкций, от нарушения инструкций, от здорового образа жизни и, уж конечно, от наркотиков.

Логическая ловушка очень простая. Наполненная, осмысленная, счастливая жизнь обязательно будет приносить удовольствие. Тут даже слово «удовольствие» не хочется писать, потому что правильнее это называть счастьем (а счастье – это вовсе не экстаз, счастье вообще к эмоциям отношения не имеет). Но для того чтобы такое удовольствие получить, нужно много и серьёзно работать, в первую очередь – над собой (и такая работа для нормального человека совсем не кажется каторгой). А различные «наркотики» (то есть, вообще всё, что приносит удовольствие автоматически, безусловно) избавляют от этой работы. Зачем весь день пахать поле, чтобы потом прокайфовать от куска чёрного хлеба с подсолнечным маслом и луком, когда можно пойти в изысканный ресторан и съесть труднодоступную «фуа-гру». Да, если целью является «прокайфовать», то оптимальнее фуа-гра. Но если цель – вспаханное поле! Тогда практически любая еда будет правильной наградой за правильно прожитый день.

И не надо меня ловить на том, что я якобы призываю отказаться в своей жизни от всего, что приносит удовольствие. Я не об этом, я о смысле жизни. Если непонятно – постарайтесь как следует протрезветь сначала, а потом перечитать этот текст ещё раз.

Но вернёмся к клубам. Примечательна их судьба. Быв изначально инструментом воздействия на «элиту» (вспомним английские клубы, салоны всяких щепетильных тётушек, японских гейш или греческих гетер), к настоящему времени они распространились практически на все слои населения, сохранив самый яркий признак – потакание пороку. Можно много чего говорить о «субкультуре» и «дыхании настоящего», но факт остаётся фактом – клубная жизнь невозможна без употребления наркотиков. Никогда не была без него, и есть большой вопрос, сможет ли когда-нибудь в будущем.

Тема, которую не принято обсуждать в «приличном обществе». Потому что своим и так всё понятно, а чужим знать совсем необязательно. Классическая схема закрытых сообществ. И это ощущение принадлежности к «особому кругу» делает  с людьми чудеса. Многие ходят в клуб за ощущением «настоящей жизни» - яркие эмоции, много нарядных людей, новые знакомства, неожиданные повороты (о сколько раз я уезжал из клубов с совершенно незнакомыми людьми в полной уверенности, что нашёл новых друзей на всю жизнь – но стоит только протрезветь, куда всё девается?). Но по большому счёту, что это за жизнь и чем она наполнена? В полном соответствии с Екклесиастом – суета сует и томление духа. Поэтому обманываться не будем – люди ходят в клубы именно чтобы одурманиться и воспользоваться одурманненым, некритичным состоянием других людей (как правило, противоположного пола).

Один мой знакомый искренне восхищался гениальной идеей, когда придумали продавать алкоголь втридорога, чтобы за ним стояла очередь, и люди были бы счастливы получить небольшую карточку, которая гарантировала им то, что они смогут в этом месте покупать алкоголь втридорога. Но алкоголь – самый безобидный из всех клубных наркотиков. Безобидный в том смысле, что лежит на поверхности, с ним отношения более или менее в культуре обозначены. А вот всё запретное – так или иначе провоцирует особо любознательных (то есть, умных) исследовать вопрос самостоятельно.

Необходимо совершенно чётко признать – клубная культура в сложившемся сегодня виде это культура употребления наркотиков, что бы там по этому поводу ни говорили официальные лица клубной культуры. И клубная музыка в большинстве своём создана именно для того, чтобы выжать как можно больше кайфа из состояния наркотического опьянения. Те, кто веселятся в клубе «насухую», просто «слаще моркови ничего не пробовали в своей жизни», то есть, являются объектами насмешек для «продвинутых», создают им тот самый бэкграунд, на фоне которого те чувствуют себя «избранными». И кстати о «моркови». Показательно, что во всех «прогрессивных» странах наиболее прогрессивными (как по музыке, так и по пресловутому «лайф-стайлу») являются именно гей-клубы. Объяснять не надо, что для педерастов секс является исключительно средством получения удовольствия. Без, так сказать, «побочных последствий». Так что, концепция ясна.

Клубы находятся в авангарде моды на определённый стиль жизни. Так было со времён создания клубов вообще. И сейчас клубной культурой и теми, кто её поддерживает, может, даже не понимая, что делает на самом деле, пользуются именно для того, чтобы такой образ жизни, когда во главе угла стоит удовольствие, а не польза, распространился как можно шире. Потому что наркоманы не задумываются о том, как всё устроено на самом деле, и кто и с какой целью продаёт им эти наркотики. Их вполне устраивает то, что они просто эти наркотики регулярно достают. А если добыча наркотиков связана ещё с неким приключением (часто – опасным для жизни), то это уже высший пилотаж. Это сравни оргазму, который некоторые получают, придушивая себя. За это уже берут совсем другие деньги (а чаще – уже и не деньги, потому что есть вещи в жизни поценнее их).

Я оглядываюсь назад и не могу вспомнить ничего, кроме пары-тройки криминальных историй, пары-тройки эротических историй и одной сдачи в психушку лучшего друга. Всё остальное – сплошное разноцветное месиво. Мне до сих пор снятся унылые тягомотные кошмары, когда я, усталый и разбитый, должен сопровождать своих весёлых и невменяемых друзей по бесконечным afterparties, длящимся с утра и до вечера (после вечеринки с вечера и до утра). Меня до сих пор преследуют сны, как я что-то зачем-то употребил, а потом сижу и думаю: «Ну вот же идиот! зачем я это сделал?». И пробуждение доставляет облегчение – уф, это было только во сне – но голова остаётся мутной и туманной.

И вот парадокс – я продолжаю работать в клубах! Продолжаю ставить довольно однообразную музыку (хотя, справедливости ради нужно заметить, что то, что ставлю я, ещё довольно разнообразно в сравнении с репертуаром многих). Продолжаю тем самым опосредованно способствовать тому, чтобы люди продолжали «гаситься» (кстати, отдельный разговор о том, что употребляющие наркотики называют вещи своими именами – употребляют «дурь» и «дерьмо» для того чтобы «убиться» и «угореть»). Конечно, у меня есть объяснение своему поведению.

Во-первых, я считаю, что тем самым способствую социальной гигиене – и те, кто склонен «убиться», пусть уже убьются поскорее, чтобы освободить место для нормальных людей. Звучит цинично, возможно. Но если смотреть с самой высшей точки, которую мы только можем себе представить, ничего в этом страшного нет – любому человеку по жизни предоставляется достаточно информации о том, как стоит жить, а как жить не стоит. И если человек использует свою свободу выбора для реализации именно убийственного варианта – ему помогут убиться поскорее, да так, чтобы это для других послужило явным знаком. И я, как понимающий весь этот механизм и делающий хоть что-то для того, чтобы у людей появился иной смысл жизни, считаю себя вправе «стричь» тех, кто не понимает и понимать не хочет – а бесед на эту тему в соответствующих кругах я провёл немало.

Но есть и нечто гораздо более важное. Я считаю, что танцевать – это естественная физиологическая потребность человека. Это лучший способ реализовать свободу своего тела (и всегда связанного с ним духа). И танец может и должен вводить нас в особые состояния, трансовые состояния, в которых мы можем получить доступ к осмысленной работе над теми областями ноосферы, куда нам позволено проникнуть. По большому счёту это как раз то, что называется духовной работой – работой в духе и с духами, на которых мы завязаны. Просто работа эта должна быть максимально осмысленной, осознанной, а само вхождение в транс должно быть инструментом постижения Духа Святого, а не средством получения примитивного кайфа.

Более того, можно заметить, что сейчас, практически все, кто входит в транс в клубе, неважно даже, делается ли это при помощи внешних наркотиков или только за счёт внутренних резервов организма, обрекают себя на то, что открывают свою психику тем «шаманам», которые умеют в чужие психики входить и управлять ими по своему разумению. То есть, фактически любые современные балдёжники не являются в полной мере хозяевами ни своих мыслей, ни, уж тем более, своих поступков. (Лично я здесь усматриваю причину, по которой практически все балдёжники являются ярыми «белоленточниками»).

А как бы хотелось, чтобы в результате вырисовалась совсем другая схема! В основном танцы, как элемент физической культуры и способ проведения досуга, проходили бы в светлое время суток, в красивых естественных ландшафтах (например, на пляже!), сопровождались бы играми, беседами, само собой, новыми знакомствами. Никакой связи между танцами и употреблением каких-либо наркотиков (включая алкоголь и никотин) не было бы и в помине. А вот связь с временем суток… Ночь – очень глубокое, интимное время. Это время особых переживаний и особых достижений (и в Коране говорится о том, что ночная молитва не равна дневной, хотя основной всё же считается полуденная). Поэтому танцы ночью возможны только в очень особых случаях, с очень подготовленными людьми, ради каких-то исключительных целей, о которых сейчас мы, возможно, даже не догадываемся.

Поэтому я считаю, что место танцам в жизни людей будет всегда. Другой вопрос, с какой целью, как именно и под какую музыку люди будут танцевать. Будет ли это «дрожкой», описанной Стругацкими в «Хищных вещах века», или станет самым тонким и сложным упражнением на Пути постижения Промысла.

Источник