Человек – это "Мы"

Иногда, чтобы что-то получилось, надо что-то сделать. И тогда, что-то происходит. Ожидаемое – тоже иногда, но чаще, как бы мы не старались, происходит то, что происходит и не более того. Каламбур, да и только, но кто сказал, что всё предсказуемо и должно быть только так, как мы представляем?

Если нам говорят, что в мире всё «случается», что этот мир «неуправляем» и он «родился из хаоса», то, что же? Мы можем расслабленно продолжать верить, что завтра на нас, например, упадёт треугольное солнце? Или может, ещё во что-то подобное? Авторитет сказал – значит, так и есть!

Да и ведь «случайность» невозможно про-верить. Она и есть форма иллюзии для тех, кто забывает о простом принципе меры понимания собственной жизни. «Шестёрки», инструменты, вещи и «звери», что живут по вложенному им предназначению и не обладают собственной волей – не в состоянии приподняться над «случаем». Остальные живут в рамках собственных способностей управлять – круга собственного творения. А для этого нужна – воля. Вот ведь, открытие!

И чтобы это открытие было полнее, рекомендую статью перечитать ещё раз через пару недель после первого прочтения. 

Чтобы понять различие между чужой волей, вложенной в нас и своей волей, стоит обратить внимание на одну законо-мерность.

«Вера», как форма само-убеждённости в чем-то, предполагает догматический монополизм некоторой точки зрения над остальными. Без обобщений. Не суть важно, реальная она или мнимая, ибо она основана только на неизменном знании, но не на его проверке. Ведь знание, подобно, как и любому слову, способно «устаревать» и/или искажаться мерой понимания любого другого живого существа. Впрочем, для нас сейчас главное, что такая само-убеждённость формирует «иллюзорные замки» и «консервирует» в неизменности образ мира в нашей голове, фокусируя его на чем-то либо ещё не существующем, либо уже прошедшем. Мир меняется, а образ в голове остаётся неизменным и всё более и более отличным от действительности, пока…

При этом, если мы хотим понять суть творения своей жизни, достигнуть чего-то, сделать что-то вообще, как например дойти до следующего угла перекрёстка, нам приходиться не только верить, но и проверять. Предполагать, предугадывать, находить основания, закономерности и проверять-проверять-проверять. Это вопрос выживания. Помните – «доверяй, но проверяй»? А ещё – «на Бога надейся, да сам не плошай».

Ведь, мы можем подумать, что дошли, можем быть абсолютно уверены, что уже там… но стоим-то мы не там. Как проверить? Сколько бы не затыкали мы уши, закрывали глаза, не самоубеждали себя в том, что мы «уже» там, мы не «сотворили пути» – не совершили действия и не получили обратную связь, что, да это так. Не произвели изменения собственного состояния. Поэтому, в некотором смысле, «вера» – это бездействие, как отказ от проверки. Безволие – это тоже бездействие. В чем же разница?

Теперь обратим внимание на вторую законо-мерность. «Ответственность». Это с одной стороны знак об «ответе» за что-то, а с другой, знание, что должно получиться (отведственность – от знания). Повторюсь, ибо важно. Ответственность – это знание о том «что» должно получиться. И чтобы это знание у нас было адекватное миру, нам объективно необходимо, чтобы в нем была прямая и обратная связи. Без обратной связи от управляемого объекта, мы им управлять не в состоянии. Он «отвечает» нам своим состоянием и его изменением соразмерно произведённому нами воздействию. Соразмерно желаемому нами образу результата.

И когда наше желание в результате соответствует изменённому состоянию объекта (делу, движению, управлению), благодаря нашему воздействию, то это – правильно.

Созвучие чувствуете? Если нет ответственности, то мы, с одной стороны, «не ведаем, что творим», с другой стороны, не знаем, как правильно, а с третьей, нам в принципе и знать-то не нужно, ибо и меру правильного, да и само управление производим не мы. Тогда наше место – невежество. Вопрос воли тут не стоит вообще. Если нет воли, то и наше внимание – не наше, а направляется теми, у кого оно есть, и кто её вложил в виде предназначения (нашего значения или значимости = самооценки). Тогда получается, что остаётся говорить, что «на все воля того, кто управляет».

Но что если нам, да, именно нам надо что-то сотворить?

Видите… само-убеждённо «верить» и одновременно нести ответственность – невозможно. Что-то делать на убеждении, без опыта – тоже. Если мы хотим что-то сделать, нам придётся проявить волю, проявить движение и получить ответ по результату.

Теперь давайте посмотрим иначе. «Въра» (фонетич. «виера») – это немного иное, чем «вера» в некий образ. Это знание образа, как он есть, т.е.: я допускаю, что это так, но «поверю, когда проверю». Именно на этом выстраивается и любое «до-верие». Оно проявляется исходя из знания человека, как «основания» верить не в него, а ему (например, его словам). «На каком основании я могу тебе доверять?» Т.е. возложить на тебя ответственность за какую-то часть моей жизни, моей души, моих целей, дать тебе над собою волю.

Вот такая вот идейка.

В результате, если мы отказываемся от практики и проверки того, что мы как-то узнали, то получается та самая иллюзия, что «всё случайно» и за всё ответственен только кто-то свыше, что, конечно, тоже правда, но далеко не вся истина. Ведь зачем же тогда воля конкретно нам? Мы здесь чему учимся или нет? Быть стадом, или всё же что-то творить или даже ещё более – сотворять с кем-то более мерным, чем мы сами, да в ладу?

И тогда вот, например, скажет великий А.С. Пушкин ("Заметки о втором томе «Истории русского народа» Полевого"):

«Поймите же и то, что Россия никогда ничего не имела общего с остальною Европою; что история ее требует другой мысли, другой формулы, как мысли и формулы, выведенных Гизотом из истории християнского Запада. — Не говорите: иначе нельзя было быть. Коли было бы это правда, то историк был бы астроном, и события жизни человеч. <ества> были бы предсказаны в календарях, как и затмения солнечные.

Но провидение не алгебра. Ум ч<еловеческий>, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть случая — мощного, мгновенного орудия провидения».

             Эта «сказка» – быль, да в ней намёк, добрым молодцам… урок. О чем? Как «стать» человеком, обрести волю и научить свой ум… уму-разуму. Вернуть себе волю быть тем самым «автором» своей жизни, а вернее вспомнить, зачем мы тут. Каждый ведь сам решает, быть ему жертвой случайностей, либо добровольцем, пришедшим сюда само-вольно, чтобы решить какую-то задачку. Вот пусть каждый сам и определяется. Дальше же будет информация для тех, кто хочет понять, что значит быть добровольцем и автором, т.е. увидеть знаки и, найдя в них нужное себе основание (и проверив его на себе) научиться быть человеком.

Давайте хотя бы начнём с этого, а уж потом, тихой сапой можно дорасти и до управляемости всего вокруг, что, быть может, сейчас и кажется случайным, но эта видимая «случайность» есть лишь невежество.  Ведь верить в случай, что происходит в твоей жизни, это сущее «суеверие». Или «вера в суете», что и есть та самая самоубежденность. Опять же «суеверие – это религия слабых умов», а «многие вещи нам непонятны не потому, что наши понятия слабы, а потому что сии вещи не входят в круг наших понятий». Выходят за границы сиюминутных нужд суеты. В суете их не увидеть. Вот так и получается, что «каждый в меру понимания трудится на себя, а в меру непонимания, работает на того, кто понимает больше». Того, кто понял больше закономерностей этой «игры».

«Кто понял жизнь – тот больше не спешит». Не суетиться.

             И как этого достичь конкретно для себя?

Вот тут постепенно приходят к некоторому заключению: можно дать совет, но нельзя дать разум им воспользоваться. То, что мы знаем – ограничено, а что не знаем – бесконечно, как и невежество об этом. О чем тогда говорить? О знании, о невежестве или о том, что не знаем? Да и вообще, даже то знание, что есть – оно ещё и искажено мнением, убеждённостью, самооценками собственных авторитетов. Плюс то же эго ещё вмешивается, зовя за собой гордыню и прочие «грехи»= «ошибки» = «карму» = «долги» = «грязь», как меру труда, необходимую чтобы их убрать и сделать правильно.

Как вообще жить-то?!

             Осознавая то, что делаешь. Иначе никак.

В результате, получается, что с ростом задач и поставленных целей, каждый на собственном опыте начинает осознавать, что такое «управление», а значит, начинает видеть его вокруг. Уменьшает меру «хаоса» случайностей в своей жизни, тем самым расширяя свой круг творения в виде порядка, который он может и в силах создать и удержать.

Так и управляемость мира подобно этому – тотальна и жестка. Можно сказать, что она даже безразлична к желаниям многих отдельных личностей идти ей наперекор и том числе «верить» в неизменность (мир постоянно меняется и адаптивно меняется, каждое мгновение). Ещё говорят – идти против промысла и того самого случая проведения, как неучтённого более мерного и объемлющего наше управление. И об этом нам постоянно напоминают разными способами.

Знание об этом «условии выживания», учитывание его, в целом, облегчает и удлиняет нашу жизнь. Чтобы можно было не суетиться и не тратить силы впустую: в пустоту, в суету, в невежество, в хаос и туда, где результат будет «как всегда».

Мы же хотим жить или опять как всегда? А для чего нужна жизнь-то? Что бы была возможность что-то тут осознать, так? Если да, тогда… знайте и проверяйте. Деться от этих знаний некуда. Самое тотальное условие жизни в этом мире – это «гармония». Всё, что выходит из состояния гармонии или правильности и промыслительности Творца игры, созвучности в своей мере высшему управлению (высшей воле), в мере собственного диссонанса – разрушается и исчезает. Гармоничное же существует столько, сколько в него вложено меры необходимого. Сколько мы сами выбрали, согласно нашей задаче. Ведь именно для неё нам и дана «свобода воли».

Разница быть может небольшая в смысле, однако… её можно сравнить в простом примере. Что лучше: жить в постоянных мучениях, болезнях, страданиях и постоянном стрессе от суеты «случаев», заставляющих обращать внимание только на какой-то разлад, как отказ прислушиваться к себе и этой самой гармонии, либо жить в ладу с собой и миром, наслаждаясь движением, покоем и творением?

 Препятствия мы так же выбираем себе сами… и даже больше. Всё, что нас окружает – это тоже выбрали мы. Не помните? Так вспоминайте, ведь забыть и передать весь мир в руки автоматической системы, его поддерживающей, пока мы «спим» и сфокусировались на самом маленьком кусочке всего – это тоже ваш выбор. Мы на это добровольно согласились.

Так зачем нам это нужно?            

В словянской традиции (не буду конкретизировать каких словян и каких традиций – это пустое), варна «человек» (витязь) – третья. Перед ней идут «жить» (смерд) и «людина» (весь), а после неё – «азъ» (дважды рождённый, в душе и в духе).

Варна – это категория, напрямую отличная от стратификаций на общественные классы, хотя она в отдельных качествах может использоваться и так, для безопасности общего выживания. Её суть заключается не в статусе человека, а в его «душевном возрасте» или состоянии. Вытекающие же из этого состояния задачи – могут соответствовать каким-то социальным группам, а могут совершенно отличаться. Так что давайте не будем смешивать.

Чтобы понять эти состояния нам стоит в них немного окунуться, как в «знания предков». Кроме них придётся немного почистить и язык (езык), который сегодня огрублён и в не передаёт достаточно полное (для необходимого уже сегодня) и образное (объёмное, либо много-мерное) значение смыслов различных оттенков чувств. Пример про «веру» и «въру» был выше и их разницу можно достаточно просто найти в интернете, либо даже разложить самостоятельно, используя образы смыслов «буквицы».

Уверен, что когда это будет испробовано, то постепенно, многим, в существующих рамках альфа-фиты, станет узко. Как только прочувствуется глубину образных смыслов (начнётся восстановления образного правого полушария) – так сразу возникнет целая толпа новых интересов.

Начните с буквицы, как с «Аз-ов». Ведь Азъ – это первая букова буквицы, что значит «бог, сотворяющий на Земле». А сама буквица, или иначе Азбука (Азов Буки-боги-быки-эгрегоры-программы), это не что иное, как программная последовательность сотворения богами-Азами на земле меры разума, присущего человеку. Не зря ведь в конце… самая последняя буква – это Ижа, или «мера». Вот и получается, что тот, кто познает и осознает себя, как человека – обретёт волю и станет, «как боги». Но не только как обладатель «рассудка» (способности сравнивать и отличать «добро» и «зло» – правду и кривду), но и вкусит от древа вечности, познав себя, как меру всему, а значит и возможности сотворить само время – разумом и воображением. Ничем иным в своей воле творить невозможно. Воля же проявляется тогда, когда мы нарабатываем разум и научаемся любить сами, а не имитировать способом, «как все»…

Это всё предисловия, но если у вас внутри чуточку загорелось что-то, какое-то воспоминание о себе, то прошу, продолжайте вспоминать. Это… любопытно.

Если приглядеться к «чувственному» значению варн, то тот, кого зовут человеком, определялся в своём «возрасте души», как «душевный».

Жить – «бездушный».

Людина – «малодушный».

Человек – «душевный».

Азъ – «великодушный».

Конечно, тут встаёт вопрос о том, что есть душа, что есть разум и прочие различные важные вещи, на которых зиждется основание понимания себя. Они все придут, если будете искать. Ведь душа – это и есть мера, которой мы можем вос-при-ять (принять в ость = в позвоночник, уловить на свою антенну) и осознавать чувства. Разум – это один из инструментов, которым она это делает. Даже более – мы это сами делаем своей душой. «Осознаём», решая задачи.

Говорят так:

- в мире есть «сила» (энергия, жизненная сила, мощь, знание, свет, луч внимания творца);

- когда эта сила нами воспринимается (пожирается, вспоминается, привлекается, мы обращаемся в неё вниманием и ощущаем, как как нечто побуждающее нас), она облекается в «желание»;

- желание, направленное во что-то вниманием и есть «чувство». Ведь желание осознается=чувствуется именно в движении, пускай оно само и «вечное» (чувства присутствуют вне времени);

- осознаваемое чувство – это «цель» достичь соответствующего состояния, или «смерить» (объять, восприять, испытать, переварить, понять и осознать) чувство каким-то образом и состоянием;

- само движение по достижению цели (душевное движение) или «осознавание чувства» – это последовательность движений, разложенных на конкретные шаги-задачи и это творимое время и есть;

- чувство «выражаемое», проявляется в «эмоциях» (личинах, харях, масках, образцах достижения цели, образах действий вообще), что и есть знаки о чувстве или сама по себе последовательность образов, по которым мы движемся во времени от состояния без чувства, к состоянию души, смерившей чувство в полноте. Это «слово» или скафандр чувства.

- и пока мы не способны выразить чувство верно, мы «эмоционируем» той его частью, что не способны удержать: «у кого чего болит, тот о том и говорит».

Видите, что получается в итоге?

На практике, если мы не знаем бурлящего в нас чувства, то это как брандспойт без удерживающих его рук под напором воды (руки – это аналогия воли, а чтобы её проявить, надо осознавать к чему её проявлять и куда направить). Ведь если мы не способны измерить и осознать чувство, то нам непонятно и как его достигнуть/удержать. Мы не можем верно метиться или правильно «натянуть сову на глобус» – создать образ достижения цели, даже обладая образом себя и образом мира, или известной и имеющейся у нас уже осознанной и воспринятой вами силы.

Вот в таких ситуациях полной неизвестности, имеющиеся шаблоны и знаний не срабатывают и тогда, нам надо… подумать.

Говорят, дух – это наше желание желаний или проявление самой сути «силы», в виде потребности ею как-то обладать или её восприять. Он исполняет наш выбор, программируя нас, как творцов на жизнь с какой-то силой и постоянно направляясь в ту сторону или то самое состояние настоящего покоя, который был до момента осознания проявления нового чувства.

В этом смысле, мы испытываем «потребность», либо через «побуждение», пока не осознаем чувства внутри себя в полноте, либо через осознаваемое «надо», произвести какие-то движения. Так мы расширяем свою меру души осознанными (управляемыми) чувствами, чтобы смочь осознать ею больше того самого, что нам надо. Той полноты чувства, которое полностью выразит в себе желаемое и реализует нашу задачу, с которой мы сюда пришли. Это и есть творение нового в нас самих. Так мы получаем власть над силой и знанием, но если мы его расплёскиваем на всё подряд, то мы сами лишаем себя того, что надо и, бывает, рискуем провалом «экзамена на творца». Ведь если ты творишь – ты со-средо-точен. Ты делаешь то, что надо, не примешивая к сотворяемому ничего лишнего, буквально игнорируя лишнее, исходя из простого знания, что всё лишнее отнимает силу у твоего творения. Укорачивает его жизнь. Уменьшает его меру порядка. Отвлекает тебя и твоё внимание, через которое в творение сила и течёт, потребляя лишние ресурсы. И, по сути, уменьшает меру результирующего порядка и значит, меру твоей состоятельности, как творца.

Потому не зря наши предки измеряли состояние человека мерностью или «взрослостью» души. Ведь положить на плечи людине дело посильное только человеку, значит – заранее погубить дело. Т.е. изначально проявить собственную некомпетентность в выборе инструментов/помощников достижения цели. И это не в укор людине-исполнителю, а ясно понимаемый принцип устойчивости управления и «кадровой политики», как привыкли сегодня говорить. Только осознавая образ желаемого, а значит, обладая достаточной для этого «мерой понимания» души, можно выстроить до неё верный путь из последовательности задач или иначе – «создать время её правильного достижения».

Эти слова говорят сами за себя о том, чем «человеку» быть «должно». Его состояние – душевность. Он обязан уметь и быть искренним с собой, чтобы осознавать, что он хочет. Конечно, все по-разному «понимают» душу, но думаю, после описанного выше, многие «готовы допустить», что душа «чувственна». Душа полнится чувствами. Она является «вместилищем чувств», а тогда все наши тела (не только «физическое») необходимы нам только для этого – наполнения себя разными чувствами. Они являются ничем иным, как органами восприятия чувств для имеющейся у души меры связанными с общим хранилищем – сознанием. Правильно? Только вот разных чувств. Зачем нам разные тела на одни и те же чувства? Глазами мы видим один диапазон частот (чувств), ушами слышим другой и так далее. Все наши тела – это приёмно-передающие антенны. Мы принимаем и передаём ими чувства в каких-то оболочках, а если, не понимаем пока, то только ре-транслируем силу, в меру нашего «испорченного телефона».

Отсюда приходит одна заметка. Если мы полностью осознаем чувство – нас на него «не раздёргать». Любое раздёргивание – это способ начать не полностью осознанным чувством «болеть», эмоционально выплёскивая то, что по какой-то причине мы пока просто сдерживаем в себе. Ну, бывает так, что мы пока не в силах решить эту задачу. В нас всех полным полно сдержанных и невыпущенных чувств. Целый концлагерь, на который мы тратим собственные силы и волю, только чтобы содержать «охрану» и поддерживать заборы, уменьшая в себе свободные ресурсы. Ведь неуправляемые чувства могут навредить другим. Общество от этого защищается, создавая правила поведения или правила сдерживания себя (своих неосознанных чувств), одновременно используя эти правила для своих целей. Ведь это раздергивание – это и способ вывести нас из себя и воспользоваться той силой, что мы не способны сейчас удержать и потому фонтанируем ею.

В данном случае, опять же, присутствует «знак» о воле и том, на что мы её тратим – на умение полностью осознавать и пользоваться своими чувствами, либо на умение консервировать себя в раковине неизменности (как правильно сдерживать жизнь в себе, без использования её на творение чего-нибудь). Хотя кому-то, возможно, и нужно создать самый лучший «концлагерь для своей души»… каждый выбирает сам, ведь темница, как говорят суфии, куда мы сами себя закрыли, отпирается только изнутри.

Когда в нас запечатлеваются чувства (впечатления), что мы осознали, то говорят о «прожитых полноценно чувствах». О «светлой памяти». Это и осознается, как «жизнь». Остальное ощущается, как «существование», в котором нет ни радости, ни наслаждения, а лишь серость, боль и страдание. И чем полнее мы их прожили – тем шире и полнее, «взрослее» и наша душа. Но это не «опыт», что мы испытали, а то, что мы осознали из полученного нами опыта. Грубо говоря, не совокупность отсчётов, а «формула», точно воспроизводящая эти отсчёты с нуля, когда понадобиться. И потому она независима от времени и присутствует в вечности, а отсчёты все – временны. И в этом смысле, формула и будет осознанным чувством, а эмоции – это будет совокупность выраженных во вне «строго по формуле» отсчётов (или кое-как, если формула кривая).

 Само по себе ис-пытание, пытание нас знаниями или чувствами идёт постоянно. Мы что-то слышим, видим, чувствуем непрерывно, но из всего этого текущего в нас «много-диапазонного» потока опыта-информации, нам нужно только то, что желанно. То, что нам надо, а остальное мы учимся – игнорировать. И потому необходимо понимать – силы всегда избыток, но нам нужна только такая, которую мы можем сделать полезной для нашей задачи.

Мы проходим равнодушно (душа ра/овная и не дёргается – её мера осознания чувства полна и не требуется более проживать подобное) мимо событий, которые других могут буквально «свести с ума» болью невозможности съесть данного «слонёнка» целиком и сразу.

Уже по этому «равнодушию», можно, как по «знакам» отличать мерность возраста душ и тем более отличить от без-различия (отсутствия чувства вообще). Задача этой статьи – описание таковых «знаков», или «пальцев, указывающих на Луну». Далеко не всех, но пускай остальные найдёт каждый сам для себя, а те, что есть – их ведь ещё и научиться осознавать нужно.

Ведь чувства бывают разные. Кто бы подумал о таком? Чувство красного цвета и жёлтого. В чем разница? Чувство солёного, горького… или кисло-сладкого и терпко-мягкого? Чувства бывают простые и сложные, многогранные, буквально обладая от одного импульса, до, бывает безмерного для других по длительности спектра. Вспомните число «пи». Оно продолжается и продолжается…

Так и идёт постепенный рост, от простых и «низменных» чувств, до более тонких, но «высоких», что на первый взгляд, неразличимы вовсе. Идёт наполнение и взросление меры души через осознание этих чувств и запечатление их в виде «формул». Что переживаем, что делаем с собой, что осознали и познали – это остаётся с нами и наполняет тот нематериальный «сосуд», что, как говорят, мы и уносим с собой, оставляя здесь отработавшие оболочки, или не нужные там, отработавшие своё «органы восприятия чувств»...

Вот как-то странно начинать ещё раз, уже написав столько, но давайте, после этого вступления, наконец-то начнём «о главном».

В этой небольшой статье мне хочется «поговорить» о «человеке». Это ни к чему не обязывает читателя. Даже если эта беседа – монолог со стороны автора, то другим для него станет – каждый из читающих. И поговорим мы о том самом, что вроде бы есть, но вроде бы и этого и нет. О том человеке, которого днём с огнём искал Диоген и… не находил в целом городе. Возможно, он искал его не там, а возможно он «так» искал его только в себе, и потому для каждого из нас, его история поучительна по-своему.

Фраза «все мы люди, да не все человеки», имеет вполне однозначное значение: тех, кого мы способны и готовы назвать «высоким именем человек», подарив ему отчество (или честь его дела, где он мастер=мас=сам), куда меньше, чем остальных людей, которых мы знаем по-фамильно, либо даже только по имени или кличке. И даже в этом смысле – «человек» и «людина» уже не равны. Они испытывают и учатся разным мерам чувств, как самих, так и обладают разной мерой их глубины. Не по блату, не по тому, что кому-то что-то определено, а потому что у них разное состояние их душ и задачи на жизнь – тоже разные.

Какое простое наблюдение, а ведь, сколько в нем смысла. Мы ищем человеков вокруг, пытаемся их «оценить», но забываем глубочайшую мудрость.

«Если хочешь чего-то получить – стань этому источником».

Или буквально о том же, хоть и обобщённо, от Серафима Саровского: «спасись сам и тысячи вокруг тебя спасутся».

Вроде бы и тут всё ясно, но при чем тут человек?

Просто, по моему мнению, выраженному в этой статье, это в первую очередь тот, кто понял, «где и как» человека искать «надо». Сам стал человеком и может видеть человека в других своим состоянием. И потому его надо искать только в себе и обращением внимания на себя и свои поступки. «Слушайте и прислушивайтесь». Ведь душа – это чувственность, это звучание, так вот и давайте слушать её «мелодию», чтобы понять, как убрать из неё диссонанс. И пока каждый самостоятельно в себе не найдёт человека – вокруг всё будет «неразличимо» и «как всегда». Что-то будет случаться, что-то будет роком и судьбой, а жизнь будет предопределена тем предназначением, что было в виде сверхзадачи установлено заранее, а в течение самой жизни определяться – другими.

Ведь пока мы забыли о воле и её сути– способности удерживать своё внимание на своей задаче, то где в нас творец и человек? По шаблону человеком не станешь. Человек и воля – синонимы. Общество может научить быть личностью, личиной, т.е. выражать эмоции и соблюдать (часто насильно) некоторый свод правил поведения (культуру, традицию, нормы этикета) так, чтобы не навредить и дать каждой своей частичке время для творения своей меры. Однако, у него, общества, как инструмента, эгрегора, шаблона и набора автоматизмов, нет способности сотворять, хотя оно и может либо побуждать, либо блокировать это. Главное же то, что человека, буквально каждый, созидает внутри себя сам, независимо от качеств и способностей, что в нем есть. Это и есть главное творение на фундаменте общества.

Остальное – это лишь условия и инструменты для задачи.

Всё вокруг можно видеть как «общую площадку», в которой через расширение осознанности своей души, каждым в собственном сознании твориться мера «человека».

Но как же, как же это отыскать? Да так, чтобы попеременно не впадать в гордыню искуса считать себя тем, кем мы не являемся, в слепоте отказываясь от своего места и своих уроков из-за чуждого навязанного желания стать чем-то… таким манящим.

«Баранкин – будь человеком!». А ведь почему? Потому что Баранкин – не человек. Конечно, в этой фразе, в контексте того времени, имелось в виду совсем не состояние человека, а норма «личности соответствующей советскому человеку» той эпохи. Однако… помните – обозначение чем-то есть не только знание о том, что «это-это», но ещё и прямое указание, что это – не есть всё остальное.

Вот так, изучая разные критерии, стараясь сравнить разные качества, тренируя свой главный инструмент различения (рассудок), т.е. сравнивание между собой разных личин, мы выявляем постепенно то, что будет цельнее и полнее проявлять нас – нашу суть, наше состояние, наши желания.

И если мы проявляем своими действиями полностью то, чего желаем – мы стали самими собой. Правильно? Что в сознании – то и на деле. Скажи мне, каковы твои цели – и я скажу, кто ты есть. Так? Но самим собой и человеком – это опять же не одно и тоже.

А если вообще не проявляемся и у нас опять, хотим как лучше, а в результате – как всегда? Кто мы тогда? Сами знаете, кто… а значит, надо подумать.            

У души много инструментов для осознавания чувств. Одни из них работают на приём, другие на сохранение и раскладывание по полочкам, третьи на разные способы их обработки, деления, оценки, но главный из инструментов, который необходимо в своей душе построить – это разум. Это инструмент, которым «думают». Раз-умеют. Это наш развитый ум, который научился не только делить и повторять, но и умно-жать. Делать что-то новое, а значит сотворять, объединяя имеющееся разное, либо даже (конкретно для себя) ещё неизвестное. Угадывая, ага?

Эти объединяющие угадывания с одной стороны могут так и остаться воображаемыми нами фантазиями, а могут воплощаться и практически. Ибо как иначе без проверки? Так оно или не так? И совсем не важно «где» происходит это практика. Важно, чтобы она была. Ведь выражение чувства в каком-то правильном движении, действии и есть не что иное, как сотворение. Творец вложил в нас волю, внимание, силу, а мы сотворим ему, проявляясь этой волей, как своей, ведь, чтобы он увидел нас, нам надо обернуть её в обратную сторону. Сообщить о себе. Так ли решена задача? Правильно ли? Отвечаем – мы. Вот для этого мы и учимся управлять и нарабатываем волю. Чтобы направить внимание обратно и ответить на вопрос «кто я», убрав в сторону это самое «Я» и увидев за ним в себе творца. Как? Через творение, конечно. Мы же сотворены по образу и подобию, так тем и должно заниматься. Вот ведь задачка!

             Вот так потихоньку, научая свою душу осознавать и выражать (творить, управлять, проявлять через себя) всё более и более сложные чувства в гармонии и полноте лада, мы занимаемся собственным самостоятельным «одушевлением». Сначала сугубо автоматически, лишь по каким-то отдельным качествам, осознавая себя человеком, а в остальном отдаваясь в угоду имеющимся шаблонам. Слон – он большой и кому-то может и жизни не хватить, прикоснуться к его хвосту, а кому-то пока ещё и это вообще рано.

             Мы пришли сюда минералом, чтобы чувствовать.

Мы пришли сюда растением, чтобы мыслить.

Мы пришли сюда животным, чтобы понимать.

Мы пришли сюда разумным, чтобы думать.

Чувствовать: жить по образу, от начала его творения, до его распада.

Мылить: перебирать образы, двигаясь от одного к другому, как по состояниям.

Понимать: реагировать на внешнее воздействие и осознавать его, отражая его таким же, через воспроизводство в себе или повторение.

Думать: объединять образы в себе и творить в себе новое, во-образ-на-ряжая.

Личность, что твориться в обществе обслуживает три первых состояния. Можно сказать, три некоторых «тела» или органа осознавания чувств души.

Последнее, как экзамен на состоятельность, достигается всегда самостоятельно.

И потому, эта статья сугубо для тех, кто устремился очищаться от шаблонов бездумной жизни в собственном сознании и дух их возжелал осознать волю и выбор. Кому это надо. И ещё чуть-чуть для тех, кто уже в какой-то мере живёт от этих качеств. Кто хочет пройти экзамен на человека. Тех, кто осознал, что быть в этом мире «жертвой» уже достаточно и пора становиться «автором», пришедшим сюда «добровольно», чтобы сотворить себя.

Добровольцы есть? Да/нет?

И потому в этой статье – лежит небольшая памятка для нас всех, чтобы чуть легче можно было ориентироваться в силе, видеть, на что равняться в своих испытаниях или чему уподобляться в стремлении к воле. Куда расти и кем быть. Туда, где эти знаки – только знаки и не более. Остальное – только наш выбор.

«Баранкин, будь человеком!».

И как это, «быть человеком»?

Это ведь не награда, не диплом, не корочка какая-то. Это не шаблон, что раз сделал, а затем паразитируй себе дальше, возлежа на лаврах славы, пока проценты капают сами по себе. Это постоянное дело. Труд. И в первую очередь – это отказ от долгов и даже более – убирание их из своей жизни. Любых долгов, от долгов перед собой, супружеских долгов, долгов перед обществом, родиной и т.д. Долгов, как ошибок – тоже. Выход к состоянию правильности, чувству «правильности своих действий», что многие зовут интуицией.

Почему?

Потому что душа в долг силу не даёт. Даже больше, она «не умеет» брать силу в долг. Для этого нужен посредник, что может эту силу «дать», а для души – такового нет. Таким посредником может стать эгрегор, который сам силы не имеет, но может «перераспределять» её между разными подключёнными к себе (в разных качествах – батарейки, менеджеры, разработчики) источниками силы (творцами). И потому любой долг – это всегда «закладка» самой души, как единственного средства, которым силу мы можем осознавать и привлекать, эгрегору. Мы за долг в виде чего-то конечного, отдаём инструмент, которым можем получить нечто безвременно вообще. Отдаём инструмент, который теперь «должен и обязан» делать что-то по чужим целям (закабаляем себя).

Заложить душу, ради чего? И потому в сиюминутных целях людин и ниже, не видящих дальше собственного носа из суеты, они и пока ещё даже «не понимают», не научились пользоваться рассудком ради чего-то большего (ради тренировки разума) и потому путают источник с сосудом…

Силу мы получаем «желанием». Кредитный способ – это работа с системой, обществом, эгрегорами, которые правят теми, кто отдал им свою волю и власть над душой (как инструментом «словливания» силы и подключения к источнику) за меру автоматизации и самоуспокоенности случайностями своей жизни. Это договор и не значит, что он однозначно плох. В этом нет ничего дурного. Тем, кто ещё не достиг меры человека и воли (вол=лов, волйа = ай лов-лю, воля=любовь=ловля силы=словливание, словом=образом) – это то, что им надо. Им нужны чужие шаблоны сачков. И помощь системы для того, чтобы сконцентрироваться на тех малых чувствах, что им по силам.

 Тем же, кто стремиться человеком стать или уже им является, «долг», как и любой «кредит», хуже тягла. Ведь это то, что откровенно не хочется. И приходится тренировать волю, чтобы заставлять себя убирать эти долги (карму, ошибки, грехи безсознательной жизни, налипшую на душу грязь искажений несоответствия образа мира и мира самого себя, привычек и паразитарных договоров). Чтобы именно убирая, накопленное в безсознательном прошлом, осознавать себя настоящего и быть человеком. Возвращать себе волю и становиться хозяином в себе. Тут всё однозначно – либо это боль и побудка спящего разумом недо-человека, который управляется чужой волей и с него «сцеживается» его жизненная сила через эмоции, случайным для него образом, либо мы сами авторы, куда эту силу и как вкладывать в каждый конкретный момент. Наш разум «будить» не надо – мы «здесь и сейчас». Им надо пользоваться. Как? Думать! Решать задачки. Ставить себе все более сложные цели в рамках того, что нужно именно нам.

Проверим-ка себя: насколько наш выбор сегодня независим от окружающей нас ситуации? Семьи, детей, родни, мнений окружающих, работы, стереотипов поведения, веры, знаний, привычек, ожиданий от мира, целей вообще?

Действуйте!

И, вот, чтобы преодолевать груз вот этих наработанных долгов, что влияют и искажают наше целостное восприятие мира, нужен целый океан воли. В этом же ворохе, чтобы он не тянул дамокловом мечом, надо лад навести. Окинули взором свои авгиевы конюшни? Горы труда! Поднять ли такое? Если сразу и целиком – вряд ли. Ведь их нам привили и прививали не один год, а много чего так и вообще прижгли к душе, как обязательные «общественно правильные» нормы. Болью. И мы будем повторять шаблон, только бы не испытать её вновь. Сжали душу до состояния «личности». Само собой, для той души, что тянется мерой к состоянию человека – костюмчик постепенно становиться «маловат», но сразу и резко его не поменяешь, так? Силенок-то мало пока. Тех, что свои и свободные. Тех, что не связанны обязательствами, долгами, договорами и правилами с чужими правами на вашу жизнь и жизненную силу. Тут надо постепенно и посильно… а вот тогда, эта правильно обдуманная и сотворенная постепенность и станет нашим путём к себе, усеянным знаками достижений и открытий о себе настоящем. Ведь эти знания, эта светлая память – будет нашей силой, в которой лежит только наша воля и верный маяк.

И где же взять эту волю? Где взять ресурсы, свободное время, силу, чтобы расплатиться по долгам и перестать платить ещё более ослабляющие нас проценты по взятым на себя с рождения и вплоть до момента их сейчас осознания или в будущем отдачи, обязательствам?

Ап и стал – тут не прокатит, правда? Осознавание масштаба дела для тех, кто не готов, тех, кто не способен поставить себе цель, поделив её на объективно посильные кусочки-задачи, и выбрать идти по ним, т.е. выбрать постепенный и последовательный путь становления человеком – испугает. Оно будет вне меры осознания даже одной возможности начать и позволить себе движение. Страх, а вернее страхи, табу и прочие шаблоны, что имеются и которые мы питаем своей силой (выбрали боятся), сильнее нашего осознанного желания выйти из под них. Пока сильнее. Пока мы не осознаем, что мы бьёмся только с самим собой, но прошлым. С теми тюремщиками наших чувств, что мы сами когда-то создали, чтобы их держать. Переход за страх, боль, табу – это инициация в иное состояние и не зря такие инициации во взрослость были в традиционных обществах исключительно важны. Тогда они являлись показательным опытом, как пользоваться духом для перехода по состояниям, как преодолевать боль и страх ради чего-то более важного и не по тычку, а самовольно.

Но как быть человеком, если мы, допустим, готовы, но не знаем?

В сказках есть испытание для этого: «пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что». Это испытание на выбор движения в полную неизвестность и решение задачи, выходящий за границу известных знаний. Вот и «намёк» или «знак».

 Ведь чувства присущие человеку мы «можем» увидеть в других, так? Однако получается такое только тогда, когда мы уже осознаем их внутри себя. Мы все дела измеряем только тем, что осознали сами. Соринка в чужом глазу – бревно в своём. Что чистить надо: соринки или бревна, чтобы соринки больше не раздражали?

Вот ведь какая у человека задачка. Перед нами неизвестность! Безмерное для нас всегда, как «новые ворота для барана». Это просто «никак», что иногда страшно и лучше сломать, убить, сжечь на костре и закопать… но только бы не соглашаться, что «все таки она вертится» (и даже не сама по себе, а вполне себе так управляемо). Отказаться пробовать и получать шишки, осознавать и думать, как сделать правильно, отказаться быть автором и продолжить быть жертвой, которая только ждёт, когда в неё вложат новую чужую волю.

 Случайность, неуправляемость и так далее даёт сладкую самоубежденность именно состоянию жертвы о том, что она «не отвечает за свою жизнь». За неё отвечает какая-то «чужая воля». А раз есть чужая воля, то жертве необходимо принять и то, что она инструмент с вложенной извне целью, раб, вещь и людина (в лучшем случае), не отвечающая за свои действия и «не судима». Ибо судить может только тот, кто обладает волей. Ведь проявленная воля, в виде управляющего воздействия всегда проявляет и результат воздействия – знание или обратную связь, что и есть «ответ/дственность». Т.е. проявляет «причину», по которой и можно судить. Инструменты всегда живут со следствиями случайностей и потому им и судить-то не о чем.

Почему такое может только вольный? Потому что у него есть «свои цели» и он «судит мир», соразмеряя все его возможности по отношению к достижимости намеченного. У безвольных нет различения своих и чужих задач, а потому и судить им не о чем, кроме как по вложенным программам. У них «нет» выбора, пока они не вспомнят о нем, проявив волю, а есть только вложенные правила, как производить решения в заранее известных условиях, по заранее вложенному алгоритму «оптимального и правильного». Не важно, что получается, как всегда. Главное то, что хотели благого, но раз не получилось, то «иншалла» (на все воля Аллаха, Бога, Иисуса, Иеговы, Кришны, Рамхи, Будды, Ктулху, партии, родителей, закона и кесаря). В этом и разница. Каждый выбирает, что ему посильно и что он берет в основание (обоснование своих действий), в каком состоянии жаждет находиться и что решает проживать. За уши тянуть без-полезно – лучше тяните за волосы сами себя. Это всегда труднее, но и результативнее. Делать что-то за другого – значит умножать долги себе и ему, а это тоже форма гордыни.

Пока не попросят – не лезь.

Зачем рабу исправлять свои ошибки? Его дело в другом: научиться починяться. Научиться отражать управляющее воздействие верно и без искажений. А если он будет плох, так ведь за них его накажет «сам Бог», который «знает», как должно отражать правильно и тем самым выплавит из раба соответствующую «личность», нужную его целям. Принимай и кайся, а думать, как перестать их делать – ни-ни. Но почему он так несправедлив и по его воле надо столько страдать? Вопрос ведь, так?

Потому что осознающее себя творение выходит за границы программ и вложенных в них целей.

Потому, что нахождение в том, что уже создано, без совершенствования порядка имеющейся структуры постепенно приводит её к разладу.

Тот орган, что не совершенствуется – деградирует.

 Те, кто не повышают качество структуры в которой происходит творение, увеличение времени жизни, её же у себя и уменьшают.

Творение – это всегда вызов неизвестности.

И потому, пока мы к этому не готовы, мы будем откровенно не замечать то, что не способны проглотить, осознать, понять, изменить, но и «будем болеть» этим, если у нас на это есть органы чувств. Это неизведанное будет внешней приложенной к нам побудкой («у человека воля, а у животного – побудка»), пока не создадим на то специальный и специфичный, различающий только это новый, объемлющий «орган восприятия чувства». Чтобы создал и забыл, да? Или иначе?

Вот есть орган зрения (глаза) дающий нам восприятие колебаний (света) в цветовом диапазоне. Если мы видеть не хотим, то мы инволюционируем в дальтонизм, в ухудшение различительной способности хрусталика и прочие болезни (брак, ошибка, грязь, карма, грех, ага?) зрения. Если наоборот тренируем орган (и это надо нам по нашей задаче), то начинаем видеть и различать все больше оттенков, полутонов и т.п. Так мы тренируем свою способность делить на все меньшие части и видеть разное. Но это тренировка ума. А тренировка разума – это способность все это вместе обобщать и совокуплять. Например, информацию от органов зрения с органами осязания и создавать образ, к примеру, тепло-красного оттенка. Это в порядки увеличивает разно-образие возможностей восприятия душою сложных (сложенных из простых отсчётов в спектр) чувств. Это насыщает наши чувства, и так мы создаём более «качественный» сачок для них, как силы (растим меру души, взрослеем через осознание разнообразия) т.к. способны уловить больше разнообразия мира и осознать его. И чтобы это соединить вместе, нам и нужна воля – создать сачок и ловить им чувства.

Или он-то может у нас итак есть, как база мерности души, но сам по себе вне нашей меры понимания (недостаточно развит и осознан = не научились им пользоваться для решения нашей задачи правильно, т.е. не достигли нужного для её решения состояния). Чуток наберёмся новых знаний, моделей, шаблонов и закроем вопрос навсегда. Какое облегчение, да? Или опять иначе?

Всё это так, если искать человека «по правилам» и видеть его только в «знаках». Ведь мы между собою общаемся в «обществе» – знаками. Символы правят миром (символы веры, симуляторы воли, сло-ва). Они во всем. Текут через все органы наших чувств колебаниями, и есть ни что иное, как образы и образцы. В виде звуков, слов, одежд, личин... вот кому: имя им легион.

 Это всё знаки о том, какие чувства мы испытываем и каково наше состояние, но передаём ли мы при этом само своё состояние в виде вкладываемого в скафандры слов и движений чувства (расширяемся ли на это душой через внимание) или же чаще просто «лице-мерим»? Говорим что-то, но душой-то в тот же момент витаем далеко…

И кому тогда в нас «присуще» искать человека «умно»? «Называть» его качества и свойства, определять свойственные человеку «состояния души», детально описывать «нормы» для него? Это ведь будет та самая «узкая» одёжка людины для человека, а не он сам. Подражательство и гордыня натянутой совы личины «бога» на глобус модели отдельно взятого суеверного мировоззрения. Костюм под «ограничение». Образ и картинка. Всё кто хочет быть человеком, богом, котлетой – влезай в «мою» картинку и имитируй человека – вот тогда позволю, приму и буду считать! Как не искушение? Да и к себе тоже, в отношении общества, такой же соблазн. Достаточно соответствовать картинке (подражать и морочить только внешним, ибо вокруг такие же), но «не быть». Манипулировать. Самоубеждать и самоубеждаться. Управлять через символы и знаки. А как же само содержание? Челодиогены – ау!

Пока мы не прозвучим состоянием полностью осознанного чувства сами – мы будем в ловушке знаков. Будем мнительно пытаться управлять чем-то, что не осознаем. Может быть, и сработает, как некое «ноу-хау», но до момента, пока не сломается. И что тогда остаётся? Ходить на костылях и учиться в обществе, пока нас откровенно не замутит от того, как оно устроено и оно нам не наскучит? Ведь человека в общество требованиями к Баранкиным внести невозможно. Его можно внести только став источником: став человеком и являясь им самостоятельно. Общество создано лишь как удобная площадка для оттачивания навыков и само по себе, есть главное и последнее препятствие. Ведь после того, как ты стал человеком, тебе инструменты становления им уже более не требуются. Потому общество и для этого ещё предназначено: варить первичный бульон, в котором, чтобы стать человеком – необходимо не только научиться им быть, но и отказаться от вкушения самого бульона. Как говорят на востоке – «нажраться этим миром до скуки». Это я перефразирую несколько афоризмов сразу.

Пока же мы не научились воспроизводить чувство и передавать его без искажения из себя и как себя настоящего (что кое-кто зовёт «теле-патией») – это будет лишь «видимость» человека в нас. А вот когда знаки соответствуют содержанию, как обёртка конфетке, то мы видим, а ведь – правда, не обманули! Значит это «звучит» правильно. Обёртка тогда становиться на своё – вторичное место.

Говорят, что «душа – это звук». И она звучит чувствами, что её наполняют. Звучит, движется, живёт. Теперь вопрос: а одежда движется или все-таки только перемещается? Кем? Что двигает эти тела, которые мы зовём «Я»? Эти «органы восприятия», этот «адаптер» для жизни души в нашем мире, что зовётся «эго». Что определяет жизнь и наполняет, направляет их всех? И чем наполняет? Как мы осознаем эту охоту жить или «желание желаний», потребность души расширяться и двигаться, и только после, когда кое-как осознали, из желания выразить, пытаемся описать это умом (научиться=ум-е-«с»-ть управлять) в с-лов-ах?

Бывает, осознав, что в знаках невозможно выразить всю полноту чувств, что нас неконтролируемо охватывают, мы стремимся передавать их «целиком», как угодно, но в виде боли. Говорят: «душа болит за что-то». И вот мы стремимся в эту свою боль вводить и других, чтобы они нас «пожалели», так? Именно пожалели за то, что мы больны или слабы удержать силу, что пожелали сами. Чтобы они обратили на нас внимание! Но это же насилие! Это гордыня! Сделанное на силе действие по отрыгиванию и сцеживанию того, что сами не в силах переварить, сами же взвалив на себя. Это ведь только нас колбасит! Но почему мы насильно втискиваем в это других? Засовываем их в своё состояние, требуя чтобы они нам со-чувствовали? И сочувствовали чему? Полноте радости или болезненным кускам?

Жалость – это инструмент «вампиров» и «паразитов». Жалость – это требование к другому, чтобы онз нас пережевал то, что мы не можем и потом отдал нам. Откровенная манипуляция и прямой путь по творению (умножению) искажений (кармы, долгов, грехов, ошибок и грязи). Т.е. творение инволюционного (деградационного) пути. Ведь чтобы как-то по-особому самоубиться – это же тоже надо хорошенько до мелочей продумать! 

Жалостью мы заставляем более полных по какому-то чувству обращать на нас внимание там, где они не в силах привести к гармонии себя и нас, как целое. Либо мы вынуждаем их через их слабость делать то, что они не в праве (так как это будет подавлением воли), превращаясь для них в черных учителей и грабли (т.е. умножаем общую скорбь страданий).

Вот я такой маленький, слабенький, дохленький, раб… поделитесь со мной жизненной силой, боженьки, сами мы не местные, люди мы недобрые, делать ничего со своей болью не хотим, трудиться не хотим, воли искать тоже, решите же уже за нас и дайте нам ещё больше халявы!

Помощи нам не нужно, а надо именно халявной силы, которая нас, как неупорядоченный поток, разъест до состояния без-сознательности и потери чувствительности с возвратом к полному хаосу, небытию и 0. Да и на других переложить свою «отрыжку боли» – одно удовольствие. Ведь на мгновение станет легче. Поэтому… где тут ещё лохи?

Общество специально с детских пелёнок в виде вложенных начиная с не осознающих последствия родителями программ передаёт это состояние «халявы» маленького божка, чтобы управлять через него, как через слабость. Но вот ты или это… или человек, который сам в себе имеет источник силы и тем может, могуч, а по сути – маг.

С другой стороны, если мы передаём полноту чувства, то мы даём возможность другим со-пережить нечто, сделанное нами ладным и стать этому со-причастным, со-участником, который может проявить к вашим чувствам со-чувствие. Как такое возможно? Как это сделать? Как привести человека к себе в душу и пригласить побывать «на своей волне»? Через то, что нас, наши внимания, свяжет: событие, общее дело, общее место. Там, где мы вместе, но при этом не лишая друг друга воли испытать это чувство так, как каждый хочет и может сам. Каждый радуется закату по своему, кто-то плачет от восторга, а кто-то смеётся, но сочувствие – это созвучие именно заполняющего обоих чувства восторга от заката. От того общего, что захватило чувства обоих. Способ – плачь или смех – это только одёжки. Созвучны не одёжки, а чувства.

Осознание меры этого «могу и хочу» у другого возможно только когда мы сами расширились на него своей душой. Т.е. начало – это проявление нами нашей воли. Мы не ждём от кого-то другого, что он на нас проявит волю, внимание, интерес, а приглашаем к себе сами, открывая другому свою душу. Представьте творца. Кого он будет ждать?

И важно. Не заставили его обратить внимание на нас ткнув в его боль, не раздёргиваем, манипулируем, обманываем, а сами обращаем на него внимание. Сами первыми подарили, без потребности получить обратно. Мы тут, в здесь и сейчас – главные инвесторы, через которых течёт сама жизнь. Источник расширения – внутри нас и направлен он туда, куда мы выбираем. И вот тогда у нас и появляется мера суда и правильное знание, как дать другому в его полноте почувствовать тоже, что и мы. Как подарить ему то, что нужно ему здесь и сейчас, не подавив его волю, а наоборот, приведя его к ней и к пользе в достижении его задачи.

Простые чувства передавать – легко. Сочувствовать боли от укола иголкой в палец достаточно просто и осознается всеми практически одинаково. Удар по мужским гениталиям ощущается большинством мужчин однозначно, но объективно не понимается большинством женщин, обратное – боль при родах. И если тут у нас такое сложное недопонимание, то, как быть если чувства более мерные и глубокие? Как?! А если у другого ещё и мера понимания меньше? А если больше? Будем и дальше «впихивать невпихуемое», или говорить, что «он делает всё неправильно» и заставлять насильно его страдать, одевая нашу «меру правильного»? Ради чего? Чтобы мы испытали кусочек гордыни под названием «власть над другими»?

Свитер надевается на ребёнка тогда, когда маме становиться холодно. Или не? А как же подумать?

Паразиту с человеком не по пути. И не стоит винить тогда другого, что он отказался с нами «говорить», если почуял, что его хотят «подоить». Вместо обвинений обид (способ манипуляции) надо увидеть, что паразитом стали – мы сами.

И ещё говорят, что если чувство в нас неполно, то мы будем лгать, ибо «слово сказанное – есть ложь». Ведь слова – это одёжки. Просто потому, что слово – лишь палец, указующий на «Луну» настоящего чувства. Горе тому, кто примет палец за Луну, не обладая «Луной» внутри. Такой обманется в большинстве случаев и, даже если угадает, он угадает не в нашей, а в своей мере. Он передаст как болванчик, не сумев подыскать о чувстве верные слова конкретно для нас. Вот как-то так и появляется фанатизм и догматизм отказа от живого языка, адаптивного и подстраивающегося под состояние и меру сосуда каждого из принимающих в отдельности. Слово – лишь описание для чувства и у каждого оно соразмерно его осознанию этого чувства. Получение слова ещё не означает, что мы получили чувство. Проехаться в дорогой машине ещё не признак внутреннего богатства. Нас просто «подвезли». Хотя кому-то, конечно, нравиться творить чужими костылями. Кто-то создаёт школы искусства и мастерства… а кто-то в силах лишь копировать чужое мастерство и жить по чужим правилам.

Вот и есть те, кого пока «подвозят», и те, кто «едет» сам.

Можно сказать и иначе – есть те, кто учат тех, кто ещё не умеет и те, кто учатся уметь. В любой момент роли могут поменяться, независимо от места, вопрос лишь в способности отбрасывать абсолют известного и убирать эго, гордыню и т.п. В этом и заключена правда – всё меняется. Живя прошлыми традициями – новых правил не создашь, но на их основе можно сотворить новое, если видеть в них и трамплин и ограничение. Ведь если бы они были эффективны – они бы не перестали быть в ходу, так?

Тот, кто не способен говорить правду – лжёт не только другим, но и самому себе. Самоубеждает себя, что это так или даже огрубляет свои чувства, искажая их. И любой будет лгать, будет звучать ложью, пока не научиться говорить правду. Быть честным, искренним и полным в осознании чувства с собою и способности передать это другим. Т.е. пока не восстановит свой различитель – рассудок и не найдёт собственные цели или даже больше них – свой дух. Если, конечно, захочет.

Вы ведь помните: «у кого чего болит, тот о том и говорит».

И потому, любое слово, что неполноценно или неверно выражает наше чувство, ощущается нами, как ложь, как «боль», как «неудобство» и «диссонанс». И для кого-то оно может быть и полное, но для нас, если мы чувствуем тоньше, в этом может выявиться разлад. С другой стороны, чувство «переданное полностью», бывает, понимается и без слов, как говорят «телепатически». Не зря же так бывает, что живущие рядом близкие люди, любящие люди, открывающиеся друг другу душой, понимают друг друга «с полуслова». Не автоматически, а именно с полу-слова. Для команды нужны не просто ключи, а полные ключи последовательности, а тут какое-то «полу». Осязаете разницу? Они прожили вместе множество чувств и живут на «одной волне». Их сила в настолько глубоком знании друг друга, что они видят без искажений и потому способны сочувствовать и осознавать, что каждому надо даже без слов. На одном колебании, звучании чувств. Едино-душно. Диссонанс в одном – тут же диссонансом отражается в другом. Зачем им слова, если их волна – общая?

С этого вопроса и начнётся главная часть статьи о «знаках» на пути к человеку.

Постараюсь показать тебе, многоуважаемый читатель, да и себе, своё, возможно неполное мнение о том, в чём можно различить человека от людя. А ещё тех, кто ниже или кто на своём пути к человеку, выбрал гордыню господства, осознав, что такое воля, но решив не отказываться от долгов прошлого и своей новой «силой» подавлять волю в других. Давай найдём вместе, в чём в какой-то не полной мере статьи, можно отыскать разницу между «малодушием» и «душевностью».

Заранее прошу прощения, ведь здесь лишь малая толика всего, в чем эта разница есть. Она, конечно же, всегда в чувствах, что одному ещё предстоит прожить и осознать, а другой проживает и осознает сейчас, третий же учится от этого отказываться. Задачи у всех разные. И потому у всех на то будет своё мнение, своё различение и своя точка зрения. Позвольте мне, показать это своим умом-разумом, а каждый уж пусть измерит после своей «мерой человека» или «мерой о человеке», но всегда помним: чтобы что-то измерить полностью, сначала необходимо дойти до конца. Будь это книга, чтобы понять её – её надо дочитать до конца. Будь это дело – его надо завершить. Будь это чувство – его надо прожить целиком.

Так, чтобы знать верно и жить в «прави». Делать всё правильно, исходя из того настоящего чувства, что есть в нас и которым мы выбрали сейчас «светиться».

К сожалению, сегодня мало кто понимает, что значит «быть» человеком. Позвольте сказать и я также, вряд ли понимаю это всецело. Иначе, зачем мне об этом говорить, если я, вот этим обобщающим действием, творя эту статью, не осознаю это бытие ещё больше, чем имею? Я бы не писал эту статью, если бы мне это не было «надо». Эта статья – это именно моё «надо», а для вас она просто подарок. Она моя инвестиция в себя, а также расширение моего круга творения и души на каждого из читающих. Воспользоваться ею или нет для себя – это отведственность уже лично каждого, так что прошу, будьте осторожны и внимательны! Не верьте мне на слово! Проверяйте!

 Даже более того, моё понимание куда меньше, чем понимание многих из тех, кто будет это читать или просто различает это чувственно, без-словесно. Тем, кому нет нужны объяснения из форм разных пальцев на Луну – и статья не нужна. Опыт у всех совершенно разный. Именно поэтому сравнивать свои чувства с чувствами других – безсмысленно. Они просто есть такие, какие есть сейчас, но зато, у нас всех есть великолепная возможность радоваться: мы можем сравнивать разницу своего прошлого чувства и того, что есть сейчас и познавать своё движение. И вот тут мы либо увидим движение к очищению чувства от мишуры и грязи, как говорят «очищающегося зерна от плевел», либо его загрязнение и отупения вплоть до без-чувствия, что часто зовут «безразличием». «Бездушием». И как интересно, но «мощь» этого слова «бездушие», до сих пор звучит правильно и стойко сопротивляется приставке «бес» (себ-е, своему эго), исковеркавшей многие другие подобные слова в сторону эго.

Если вновь вспомнить о варнах, то в них вкладывается в первую очередь не «стратовая», а «чувственная» основа, ведь сами по себе чувства осознаются нами постепенно. Варны – это «цветовой знак» проявления состояния. И начинаем мы от каких-то «грубых» или простых. Таких, как практически первое обобщение: чувство боли. Не осознав чувство боли – мы не поймём ничто иное. И потому чувство боли – самое яркое и отвлекает нас сильнее всего. Оно – первое обобщённое нами осознаваемое чувство, помогающее нам выжить. И даже когда мы постепенно научаемся жить, взращиваем более высокие чувства в себе и осознаем их, как совокупности, что в каждый момент сейчас вместе являются нашей «нравственностью» (созвучно нам), мы не забываем о самом первом – о чувстве боли. И на нем ясно можно увидеть, что так происходит и со всеми чувствами, что мы осознали.

Всеми осознанными чувствами мы и «живём», а более – вокруг ничего и нет, где бы для нас «была» жизнь. Мы есть то, что мы смогли осознать, те чувства, что мы смогли внутри впитать в себя, наполнив ими себя, создав их образы, тем самым расширяя меру нашей души в рамках сознания, и говорят: «мудрея». Научаясь философии или любви к мудрости или даже проще – научаясь все полнее и чище, «любить». На самом деле становясь сильнее и самовольнее. Это связано. Жить на «частотах» своей естественной меры гармонии. Например, быть «человеком». Ведь чтобы любить – нужна воля. Имитации в виде цвета перьев в хвосте или «боевой раскраски» – мало. Они лишь ещё один вид знаков, что в целом зовётся «красота» и есть только указатели движения к блаженству и покою души у того, кто ими увешан, пытаясь тем самым стать этому источником. Однако есть «одёжки»… а есть настоящее… чувство.

Мы ведь не забыли, что слово «человек» – это звук? Что это спектр отсчётов, что само по себе есть «формула». Как формула жизни или даже проще: совокупность разных чувств, собранных вместе, а значит полноценно прожитых. И если то, чем кто-то «обвешан» на теле, да и в сознании, не соответствует внутреннему состоянию – мы видим «больного» и его диссонанс. Костюмчик на нем – «чужой». Если же эта совокупность одёжек в его мере и ему подходит, то он ощущается другими соответственно и видится, как его мера «душевности» и лада с собою. Т.е. он соответствует своему «статусу», если перекладывать на «язык общества». В любом случае, это будет проявлено в мере его «адекватности» и способности распространять чувства из себя и на других правильно от тех качеств, которые он заявил. Правда, здорово?

И ведь если правильно, то это значит: быть искренним и отказаться лгать себе о себе. Причём не в виде команды и установки, подавляющей волю, а как чувство, в первую очередь, нравственного дискомфорта от того, что лжёшь. Как например одеваешься не так, как тебе приятно. Словно сам себя мараешь грязью и сам пригубляешь, ухудшаешь своё чувство. Ведь «грязь нельзя сделать чище – её можно только убрать». А чтобы её убрать – придётся потрудиться и затратить силу (заплатить за свои ошибки, ага?). Вернуть себя в правильный образ чувства и сделать так, чтобы вновь звучать верно. На это тоже нужна воля. Согласиться, что сделал ошибку и сделать иначе. Правда, ведь, нужна?

Вот видите, что живёт в этом «возвращении» к себе? В нем живёт труд, по очувствованию себя или созданию верного подобия из осознанных чувств, а иначе говорят соразмерности, созвучности «по образу и подобию», единодушии, гармонии и ладу «частички с целым». И лад с окружающим приходит только после лада с самим собой, когда ты – это ты и никто иной. Это состояние достигается трудом по осознанию себя полностью и без помех. Всецелым и не-разделенным, и, говоря сакрально – «триединым».

Когда ум, колеблющийся, успокаивается, и перестаёт мешать быть самим чувством напрямую, безотносительно одёжек. Ведь мы и есть оно, а осознание себя и постепенного изменения состояния, через колебание ума в отношениях (и оценках) к чувствам, выстраивание верного образа и знаков – это наша тренировка. Тренировка умений выстраивать и менять отношения, разумея, т.е. думая, как будет правильно: со-звучно с гармонией общего и себя. Ведь любое гармоничное колебание, пускай как синусоида, в конце концов, проходит через ноль. И в этом нуле – мы либо пустота, без чувств, наполненные безразличием, либо единичка самого чувства, без искажений. И чтобы сделать полный круг и с-КОН-центр-ир-овать себя, надо пройти его целиком.

КОН – круг.

Центр – место настоящего.

ИР – «искусственный разум» или эгрегор чужой воли, ведущий нас по программе округления и/или все наши инструменты обработки чувств души.

Овать (образовать) – сводить в общее.

Вместе: свести в общее душевным движением из центра вокруг. А проще: во-образить чувство, а затем проявить его, проверив правильность соответствия.

Вот теперь давайте посмотрим на человека.

Посмотрим с нескольких «точек зрения», с нескольких «углов» ума или градусов синусоиды, с множеством знаков. Попробуем «уловить» совокупное чувство «человек», по нескольким значениям, что, по моему мнению, присущи в первую очередь именно ему. Присущи так, как именно ему необходимы для проживания. Чувства его меры, что именно он способен уловить. Ведь чем чувства «тоньше», тем должен быть лучше наш «различитель» чтобы их улавливать, а далее и разум, чтобы их соединять в общий узор. Тем меньше должны быть отсчёты, чтобы мы могли видеть разницу между ними, тем более нам ум надо превратить в разум, научившись «хитрой науке думать». А значит, и больше позволив себе любить и быть собой, найдя-таки себя.

Буду постепенно разбирать, если это возможно так назвать, разные «категории» и начну с «целей» (хотя лучше здесь слово – «меты»).

В каком-то смысле осознание того, что мы наметили – это тоже осознание некоторого чувства, в виде его образа, а вернее образа, как этого достичь. Ведь в любую «намеченную» цель мы закладываем не что иное, как желание испытать нечто, получить нечто, достичь нечто и это определённо чувство, осознаваемое каким-то состоянием. Каким бы не был внешним объект нами желаемый, в его названии, в его состоянии, в его мере заложена та самая мера желаемого нами чувства. Мы образами целей-состояний «угадываем» чувство, творя его в себе последовательностью шагов достижения, а затем, достигая и достигнув – проверяем.

Так, наше желание до рождения тут – это чувство, которое мы берём как сверхзадачу. Наша свобода воли – это путь её осознавания, которых в самом мире есть целое множество.

 Теперь, думаю, понятно, почему так важно для состояния «человек», осознавать, где свои цели, а где чужие. На чужие цели – свои чувства могут и не дёрнуться. Тем более меры человека, которые уникальны для каждого (не-шаблонны). Свои цели созвучны нам более всего, ведь если мы в своём уме и памяти, то выбираем такие, что больше всего именно нам желанны и созвучны. Что притягивается к нам и делает нам «хорошо», ведь созвучное, единодушное – усилятся, делая, если брать аналогию, из 1+1=111. А если созвучия нет – то идёт помеха, трение, искажение, стремящее любую силу превратить в 0. И в этом движении через трение к 0, мы ощущаем боль, страдание, без-покойство траты сил, что так не хотим испытывать. Именно отказом от убирания трения мы, бывает, тогда и блокируем движение к полноте чувства. Исходим из такой позиции: лучше уж ничего, но уж точно не в минус. Однако страусовая позиция «оголяет зад» для чужой воли и движение к «0» только продолжается накапливанием ошибок самоуправления через использование чужих шаблонов. Пока смерть… не разлучит нас. Однако, ну нафига?! Собственно если увидели всю глупость ситуации, то теперь можно ясно ловить «человека» в себе через критерий, под названием «цель» или «мета».

Это и: если каждый будет делать своё дело – в мире настанет благоденствие.

И так: когда делаешь своё – есть энтузиазм и это труд, когда чужое – это кабала, рабство и рабочему требуются очи господина, проверяющего его работу.

И даже так: КПД раба и трудящегося на себя – различаются на порядки и только во втором случае эти порядки не ограничены 100%, т.к. мера качества задаётся самим трудящимся.

И ещё вот так: различение своих и чужих целей позволяет адекватно реагировать на события и самостоятельно вольно управлять ими самому, часто предугадывая события.

Или так: когда есть своя цель – для неё будет своя мера достаточности средств, а когда чужая – будет всегда «быстро, срочно, вчера».

И ещё так: на своё приходит вдохновение и парит дух, а на чужое…

Напоминаю, душа в долг силу не даёт… и потому долги – это те ещё «висюны», как пиявки сосущие наши силы на простое поддержание их нами сами же на своей душе. Ещё эти чужие цели в разных качествах, что мы согласились исполнять, бывает называют: сглаз, порча, проклятье и т.п.

Вот в этом и суть целей и такова особенность чувств, ведь это наш явный мир, наша Явь (Йавь=вай – или вопрос «как и зачем» проживать, и проверка, какой путь лучше). Это чувственный мир, что именно ими и полон. И как мы видим, понимание мира нашими предками вполне «обыденно», если перевести его на наш сегодняшний язык. Навь (ван=один, Ваны, ключ: война ванов и асов) – это информация (в форме-образе, противостоящая чувству, но полная чувством лишь в мере самого образа). Это знание или тот самый палец, то слово, те одёжки и личины, которые указывают и окутывают или передают чувство, когда мы им полны частично (рождены в душе, но пока ещё не рождены в духе).

Навный мир нужен нам для обучения чувству или осознания чувства в виде творения его описаний и образов.

Вместе с Явью, миром материальным (в триединстве – материя), они словно маятник или противоречивость нашего ума, который стремиться разделить всё на две противоположности. Так он даёт настоящему чувству, что пока не способен познать, оценку (он и не способен – ему для этого надо научиться и превратиться в разум, отсюда и «война» противоречия между асами-разумом и ванами-умом). Ум, выставив «черту-границу» и поделив чувство на части, старается для нас «скушать слона по частям» пока нашего «рта» или меры души не хватает на такую полноту.

 «Правь» (мера в триединстве) – это состояние пребывания в духе, где чувство в нас полное и мы все из него делаем «правильно» или оно для нас «светлая память» и мера души для этого чувства. Важно, что нашей мерой правильного. Ведь правильное для нас может быть совсем иначе для другого и тем более, эта правильность и созвучие с целым, лишь «мера» для истины отражённая в нас (см. рисунок).

«Славь» (Словь) – это состояние славливания или «ловли» силы, или воздействие волей, направляющей наше внимание во что-то, в т.ч. неизведанное. То, что мы можем назвать «состоянием после выбора», который отличается от решения тем, что он независим от любых мер, в то время как решения зависимо от условий, мер и образцов полностью испытанных чувств в «прави». Выбор всегда производиться вне (до) рамок ума и духа и есть творец в нас = есть мы сами, как творец.

 Если грубо, то из полной единицы, ум делает её оценки, в виде «точек зрения», в виде «+1» и «-1». И если чувства в нас настоящего, безоценочного и осознанного нет, то мы пусты. Говорят, что такой человек «наивный» (витает в облаках и строит иллюзорные замки), безчувственен, бездушен или малодушен, потому что +1-1 вместе дают 0.

При этом, мы ведь помним, что настоящее чувство – оно как раз без-словесно. Оно само по себе «явно» только внутри души. Сколько не описывай его, оно лишь может дать подобие, неполноту… какую-то меру себя. И для нас, его мера будет такой, каков раз-мер (широта) нашей души.

 Если жить – одна мера, если людина – другая… а если человек, то и «человек мерой всех вещей» будет. Мы всегда измеряем от себя и словно проверяем, на широту души – способны мы или не способны полностью охватить своей мерой чувство, которое мы испытываем. И если не способны – мы болим им, звучим им, делим его до приемлемого, отсекая умом то, что мы не понимаем, ставя на это табу и заглушки с охраной, оценивая эти части, как выше меры нашего понимания (+1) или очевидность того, что нами уже было познано и понято (-1). И чаще всего двигаемся по уже познанному (из -1 в -+1 или --1, т.е. выбирая между «двух зол»). И в каждый момент мы звучим той самой осознаваемой нами между этими оценками, «золотой серединой» своей меры или правдой, конкретной для нас сейчас. Какой-то долей той самой изначальной единички.

Однако если не звучим, то понятное дело, какие бы не были +0 или -0, в результате останется 0. Потому противопоставление информации (сознания или образов, как говорят, мыслеформ) и материи, грубой физической субстанции, способной находиться в разных состояниях лишь умо-зрительно – без-перспекивно и есть зацикленность. Или если точнее, то зримо лишь тем нашим органом чувств (умом), что способен делить настоящее полное чувство или единичку, на части или оценки.

Однако, «триединство» это не три отдельных сущности, а одна соединённая из трёх. Материя, Информация, Мера проявляется целиком как: материя познаётся измерением. Чувство осознается его проживанием.

Оценки – это не чувства, а лишь мнение и информация. Отдельная Навь, что постепенно окутывает Явь испытываемого чувства. И если она все меньше и меньше соответствует чувству – чувство через этот образ или «слово о нем», проявляется все слабее и слабее (меньше жизни течёт). Мы все больше «лжём» и все больше «умираем», потому что через образ жизни или образ мира, который мы наполняем чувствами, течёт их все меньше, а значит он всё менее и менее живой и настоящий, и все более иллюзорный и пустой на чувства.

Так можно увидеть разницу между правдой и кривдой и добраться до славянской «Прави». Места, где мы живём чувством самим в полноте и искренности, творим время и пребываем на «его волне» в полном подобии ему в своей мере души. И тогда, чтобы мы не сделали из него – все будет правильно, потому что мы сами – и есть правда. Мы есть чувство и истина, альфа и омега, причина и следствие, ведь в начале есть чувство, хоть и не осознанное и в конце – оно же. Линейность последовательности времён – лишь видимость, удобная, чтобы осознавать то и так, как это возможно тут.

Кривда или навь, лишь искажение, что способно существовать за счёт Правды и без неё – её нет. Информация остаётся и без объекта, это так, но объекту свойственно изменяться, либо более упорядочиваться, либо повышать энтропию, а вот его образ – статичен без его постоянного обновления.

Ножам тоже нужна постоянная заточка.

Правда, как чувство – самодостаточно и не нуждается в кривде. В этом заключён знак о пути выхода из темницы односторонних иллюзий (фокусировки на отдельном многознании) или способ остановки ума. Выход из дуальности, «избавление от маятников», убирание противоречий. Правда есть во всем (как в картинке выше). И когда нам предлагают выбирать в любом противоречии, нам просто надо увидеть не то, что в нем разное, а то что есть в обоих частях одинаковое. То, чем обе вещи можно однозначно измерить, как попугая в удавах. То, через что любой дуальности можно вернуть триединство – меру. И эта мера чувства и будет той «1» и основанием, через которое, объединяя противоположности, через их подобие, можно будет избавиться от их «гнёта» и власти. Обобщить и стать от них независимым, стать целостным, единым, неразделённым на части противоречивости (достигнуть ни-рванного состояния). Успокоить ум и убрать все сомнения, позволив себе приподняться до независимого выбора.

Позвольте мне опустить и пройти мимо понятия «Славь» (или Словь или словливание, ловля словом силы), дабы не углубляться в лишние по моему мнению детали. Давайте, наконец увидим смысл значения «цели» для определения мер человека. Ведь целью, как мерой его тоже, как и любую варну, можно «измерять». И так, постепенно набирая меры, мы сможем немножко обобщить для себя совокупную меру для человека и увидеть, хоть и приблизительно меру души для человека или то, что и зовут «душевность».

Говорят: «скажи мне кто твои друзья, и я скажу кто ты». А ещё говорят, что все мы сюда приходим с задачей, как с маленькими, повседневными, так и главной, одной или несколькими сверхзадачами на жизнь. Но как это понять и осознать? В обще-то, так же как и любое чувство. Мы приходим сюда осознавать чувства, но и изначально им полны. Иначе нечего было бы осознавать. Мы приходим – вот что главное. Если пришли мы – мы и знаем, зачем пришли. Просто ум постоянно делит=«сомневается» и потому мы забываем, ворочаясь под ворохом одёжек.

Мы и есть это самое чувство, одно или совокупность, что мы вот в таком месте научаемся осознавать или передавать, научаясь созидать им по своему образу и подобию. Творить чувством = вкладываться душой во что-то или кого-то. Ведь лишь созидая, мы по-настоящему научаемся ему, проверив его на деле. Проверив его образ: соответствует ли он или нет. И сравниваем мы – лишь с собой, творя, проверяя своим бытием и говоря «хорошо» или «плохо». И видя, что то, что «хорошо» – это то, что соответствует нашему чувству, а плохо – что нет. А значит, надо ещё потрудиться. Ведь иначе это в нас болит и тянет доделать, завершить, довести до «логического конца», до «совершенства», что есть ни что иное, как до меры полноты нашей души.

«Мы» совершенства одно – это мы сами. В виде самого безмерного чувства, которым мы пришли научиться пользоваться в какой-то мере. Распространять себя и, осознавая расширять, впитывая или создавая образы о нем. Совокупность сотворённых образов о чувстве порождает «Я», личности, личины, описания. Эти одёжки мы, с помощью «примерок», постепенно «подшиваем», укорачивая или удлиняя. Мы же всегда со своим камертоном сравниваемся, так? Даже если неосознанно, хотя иногда к нему подкладываются внешние «знания» как правильно и мы ими, бывает, искажаем и сам камертон.

Вот так мы и приводим к совершенству нас настоящих, нас душевных или нашу душу. Учим себя осознавать чувства впечатлениями об их творении, о воспроизводстве себя в слове и если посмотреть таким способом на, например ту же буквицу, то она является ни чем иным, как программой творения «меры» человека. От начала творения – от буковы Азъ, до окончания творения – буковы Ижа. Так твориться образ чувства, в котором есть само чувство и его программа, как образец-последовательность или способ измерения и проверки, заложенной мерами в том, что мы зовём «временем». И эта последовательность или целостный образ – и есть цель. Созданная нами самими осознаваемая последовательность достижения желаемого соответствия нас самих, как чувства, осознаваемому нашим местным «я» образному описанию.

Мы творим время. И чтобы его сотворить, необходимо не что иное, как быть наполненным чувствами и именно их вливать в форму. Без них – все скатиться лишь к без-размерной дуальности Нави повторения одинакового и постепенной потери чувствительности. Если наша данность уже совершенство, то мы либо поддерживаем её, либо деградируем, что значит = деградируем однозначно, ибо предел уже достигнут. Но это жизнь в дуальности, где нет чувства меры. Ведь даже Явь, где чувства испытываются, и осознаются в движении либо к полноте, либо к пустоте, не даст нам их полноты сама по себе. И потому, правда (явь) и кривда (навь) – не противоположности (заметка: правь – это истина или мера). Они лишь последовательность, из которой убран общий «фундамент», зовущийся – «Лад» или мера правильного. И когда мы познали, осознали свою меру – мы приходим к своей гармонии. И в этой гармонии и балансе, мы способны независимо выбирать, что дальше. И это будет справедливо, но только для нас.

Ас Богов и мудрость на Земле и Небесах ведает, глаголет (передаёт) Духовное богатство (чувства), накопленное в Явном мире, который есть все сущее и многопроявленное.

Жизнь во всём её многообразии есть непрерывное движение воплощения жизненной силы созидания, протекающей в гармоничном равновесии, как во Вселенских, так и в Общинных формах бытия все есть Божественное.

Стремление людей к божественному подобно стремлению к созиданию и преображению (о-благо-раживания) Явного мира посредством материализации мыслей, как воплощения образа (чувства) Творца, достигая при этом состояния устойчивого равновесия (душевного равно-душия, гармонии), путём отделения всего лишнего, не гармоничного.

Материализованная мысль, как утверждения Небесами Миров Яви, есть зов к единению с Творцом (совокупностью осознаваемых чувств) для стабильности, что суть значимо для гармонии и баланса во Вселенных Созданных Всевышним, как множество подобий себя (по образу и подобию = в образе чувства).

Все устремления в совершенствовании проявленного Мира и его расширение путём разрастания потомственных Кругов под покровом высших сил, есть Сотворенная Богом данная жизнь.

Творение бытия по замыслу Всевышнего и в постоянной взаимосвязи с Его помыслами Родами нашими созидая грядущие и есть потенциал роста Мудрости Народа, необходимый для наполнения Всевышнего Духовным опытом, приобретаемым Душой в Явном Мире.

Вот это и есть «Азбучные Истины» (в интернете найдёте). Прошу прощения за добавление к ним некоторых уточнений в скобках, либо убирания излишне «чаромутных» слов: «процесс»(=движение) и энергия (=жизненная сила или просто сила).

Мне не хочется писать длинные трактаты, поэтому в этой статье давайте разберём ещё несколько небольших частей и будет достаточно.

Есть такой термин – «состояние сознания». Например: он был под аффектом, он был в гневе, его состояние исчисляется миллионами.

Состояние – это некоторая совокупность образов «стояния» или того, на чем сейчас человек стоит в своём сознании. Если это гнев, то там образы соответствующие? Гневались когда-нибудь в жизни? Вот, вспомнили все эти образы.

В состоянии гнева – человек один, в состоянии радости – другой, в апатии третий и т.п.

Мы все движемся к нужному нам состоянию, которое пытаемся осознать, исходя из данных нам условий. Важно понимать, что в любом состоянии мы всегда поступаем правильно. Тут нет ошибки! Однако бывает так, что мы для решения задачи используем не то состояние. Разница лишь в этом. В состоянии аффекта – оптимальным будут те действия, которые выбраны. В ином – действия для состояния аффекта будут неприемлемы. По сути, «материализацией» в формах нашего состояния есть то, что называется «нравственность». Это то, что нам нравиться сейчас (важно, что именно сейчас), как то, что нам созвучно и по душе.

Кроме того, стоит обратить внимание на то, что мы всегда выбираем не объект, а состояние с объектом. Мы воспринимаем объект в себя, добавляя его состояние к собственному и проверяем: приближает ли это нас к нужному нам по нашей задаче состоянию, или нет.

Вася, ты хочешь яблоко или грушу?

Вася будет «решать», что ему приятнее – состояние с яблоком или с грушей.

Как производиться манипуляция состояниями и обход рассудка (рассудочной деятельности по определению оптимального пути достижения нужного состояния)?

Пример: Вася, ты идёшь в ванну с уточкой или корабликом?

Васю не спрашивают, хочет ли он состояние с ванной, вводя его в решение задачи поиска лучшего состояния в рамках ограничения ванной. Другие подобные примеры, что используются от периода детства, до маркетинговых ходов, религий и т.п. всю жизнь, можете найти и сами по подобию. Безконтрольность и невнимательность к своему состоянию позволяет вводить в нас программы в так называемое «подсознание» и «безсознательное», концентрируя нас на следствиях и попытках решить их без знания причин.

Это происходит потому, что на любое воздействие, если мы человек (т.е. субъект, осознающий себя и свои интересы), мы производим ответ. Он либо такой, как нужно тому, кто производит управление, либо иной, либо никакого (мы прозрачны=невидимы).

Если нами пытается управлять чужая воля ради своих целей и мы с этим не согласны (свобода воли), мы можем отказываться, противостоять, биться с нею. Это значит заранее проиграть большую или меньшую часть своей силы(ведь мы в любом случае обращаем на это своё внимание). Тут оптимальный способ – это стать прозрачным.

- Как вы относитесь к ЛГБТ сообществу?

- Повесить, сжечь, порубить на куски, в клинику всех под уколы!

- Они такие милашки, надо их везде пропагандировать, я уже сам весь ЛГБТ-нутый!

- Никак не отношусь.

- Следующий вопрос.

Что лучше? Где меньше всего тратиться силы и почему?

С другой стороны, связь вниманием с творцом терять глупо и быть ему сотворцом, т.е. обратной связью – исключительно полезно. Где разница тогда? Разница тут в том, что то, что полезно творцу от нас (равно творцу в нас) – это наше состояние в себе и решение нашей задачи (на это душе и даются силы), а для паразитов – полезен наш выход из себя и решение их. Т.е. создание паразитических долговых обязательств путём ввода нас в полезное для них состояние при решении какой-то ограниченной задачи за наш счёт.

Эту разницу можно определить, как «вилку» движения, либо к творцу в себе, либо бегство от себя. Она является основным испытанием для людины, движущегося в человеческое состояние…

«Человек – это звучит гордо». Звучит, как «значит», но что это значит? И чем тут гордиться? Чем он отличается от людины?

Людина в своей жизни является несамостоятельным, а водимым (в большей мере) чужими целями автоматом, как писал Белинский о толпе: «живущие по преданиям, рассуждающие по авторитетам». Если ему сказали – родить сына, построить дом, посадить дерево – он будет выполнять это как собственную задачу, не различая свои и чужие цели. Цели авторитета будут для него его собственными, ибо свои у него хоть и есть, но он их не отличает от чужих и потому управляется через срочно, сенсация, страх и т.п. способы повышения внимания от проявления болезненных состояний. Ошибётся он тогда, когда родит дом, посадит сына и построит дерево. Т.е. в исполнении самого технического задания.

Это главное качество любого автомата. Ошибка, заложенная в него всегда ограничивается умом (или искусственным интеллектом). Иначе говоря, путаницей в сомнениях, какое из решений оптимальное. Буриданов осел – здравствуй! Он не имеет своих целей, а обладает лишь «предназначением» или «судьбой», определяющей его жизнь. Причём не важно, кто является для него персонификацией судьбы: родители, партия, церковь, супруг, дети, общество вообще. В его жизни всё определяется тем, что для него обладает авторитетом. В этом смысле его жизнь фанатична и сфокусирована на достаточно небольшом пятачке поставленных ему извне целей и вертящихся только вокруг них калейдоскопичных слабо связанных между собою знаний. У него нет возможности посмотреть на жизнь широко, в том смысле, что он пока что ещё не научился быть самим собой и испытывать к этому потребность.

Границы самостоятельности людины также характеризуется шаблонами, которые вложены в него посредством авторитетов. В этом смысле людина может быть весьма успешным и самостоятельным в рамках общества (и входить в его «элиту», как это понимается сейчас), на основе предваряющих его жизнь и поддерживающих его внешних обстоятельств (родители, статус в обществе, развитие способностей).

Что же человек? В качествах человека заложено одно особенное отличие от людины. Он «вырастает из людины» в первую очередь, задавая вопросы. Зачем сажать дерево? Сколько рожать сыновей? Когда строить дом? Человек практичен в своём познании мира и эта практичность начинает проявляться в его осознании, что есть свои и есть чужие цели. Где мера достаточного? Где предел? Это осознание ведёт нас к «воле», как способности удерживать себя на какой-то конкретной цели, независимо от внешних обстоятельств, достаточное для её достижения время (затрачивая на это столько сил, сколько было определено, а не сколько потребуется и до бесконечности, пока они «случайно» не кончаться=смерть). Воля проявляет в нас «Дух», когда мы несмотря ни на какие обстоятельства и, часто игнорируя их, идём к своей цели, совершаем подвиг, живём собой, как бы нас не проверяли и не испытывали.

В этом основное и качественное отличие, но оно далеко ещё не всё.

Умение различать цели, как научение рассуждению, т.к. именно рассудком мы оцениваем все окружающее и судим, полезно или нет, опасно или нет, съедобно или нет, все окружающее для наших целей. Благодарите Платона за Апологию (Сократа) и остальные тексты (например, Критон, Федон), где показывается, наука рассуждать и как держаться своих рассуждений. И если оказывается, что это не автоматически «вложенные» критерии, то тут мы определённо живём «своим умом» и совей волей. И эта жизнь своим умом позволяет нам научаться думать и раз-уметь: уметь возжигать в себе «РАЗа» или того, кто творит новое, кто способен возжечь в себе «свет зари» нового творения.

Это качество ясно видно в том, какие ставятся цели.

Разница между людиной и человеком в том, что человек способен а) ставить цели самостоятельно, б) ставить цели выходящие за границу возможного и познанного. В конкретном случае – за границу жизни. И эти цели будут не привнесёнными извне автоматизмами жизни, например «по книге» (как в случае с людиной), а самолично выбранным путём Духа. «Русы вольные, потому что под судьбой не ходят» – т.е. обладают способностью думать, разуметь, «выбирать жизнь», а не только решать, «как жить».

И это исключительно важно, т.к. при переходе от людины к человеку приходится «умереть» или вернее «убить в себе» подчинительное сознание людины. Полюс, если ты не научился до этого подчиняться, то где твои критерии правильности управления? Ты не научился понимать, что по твоему управляющему воздействию должно происходить в результате. «Не научился подчиняться – командовать не научишься». Но, начав командовать-управлять, придётся потеснить в себе, шаблоны подчинения, как грязь того, что определяет «предназначение» быть кем-то конкретно (каким-то исполнителем в заранее заданных рамках). В случае с людиной – рабом при господах.

Человек способен выходить за рамки.

Решать задачу с неизвестными переменными, т.е. выбирать в состоянии полной неизвестности = независимости от условий ситуации. А значит возлагать на себя ответ(д)ственность, т.е. становиться причиной получаемому знанию.

И это состояние также является испытанием, как для людины, так и для человека. Ведь только человек может выставить вольно и самостоятельно цель, превышающую предел жизни в абсолютно новой и неизвестной ситуации. У него на это есть воля и появился выбор пути собственного совершенствования Духа. Ведь туда, в неизвестное можно только духом и идти.

Однако, этот выбор – он может быть и в сторону господства, т.е. отказа от движения в неизвестное и зацикливание ситуации. Стать господином над рабами-людинами и прочими. Учить своей волей других подчиняться, воздействуя на них. Это выбор бегства от духа в цели поддерживания состояния без воли в тех, кто не стремиться к духу, либо быть испытателем для тех, кто стремиться.

И в этом заключена – гордыня, что отличается от гордости.

И в этом заключён «я»-центризм, блокирующий «мы».

Потому, разберём гордость и гордыню.

Гордость – это охватывающая человека радость при обращении к памяти о чем-то совершенном или сотворённом, что есть «хорошо» для него. Это достижение, которое можно описать как «светлая память», которая придаёт сил.

Если взять «книгу бытия», то эта гордость в виде оценки «хорошо», проявляется у Бога-творца на протяжении первых шести дней творения, где он оценивает сотворённое, как ладное в замысле и по результату и подобное себе. И это творимое – твориться с духом, что является базовым показателем творения вообще. Идёт движение по совершенству и именно это движение через созидательные действия оцениваются, как хорошие. Так хорошо, что «можно гордиться содеянным». Творение соответствует замыслу творца, и они в этом едины. Это единство творца и творения ещё зовут – «вложил в творение душу», что значит, распространился на него своими мыслями, жизненной силой, вниманием и духом. Стал с творением одним целым или тем самым, стал с ним единым «мы». И тогда творение оживает, воспринимая волю в виде жизненной силы от творца, и уподобляется в образе вложенной души самому творцу. Звучит с ним в резонансе, т.к. одно-родно. Мы, как дети, одного рода с нашими родителями, а они для нас – боги-творцы. И также с общим творцом есть свой род, проявляющийся в каждом из нас, когда мы выбираем.

Тут мне хочется сделать отступление про волю, внимание, выбор, любовь и человека.

Жить, Людина и прочие сущности, человеком не являющиеся, «любят» приземлённо и «материально», как бы сегодня сказали. Они сконцентрированы в то, что зовётся «добром» или утолением мирских удовольствий, т.к. их отсутствие приносит им боль от недопрожитости таких чувств. И пока они не научились осознавать меру достаточности этого для себя – они будут болеть этим всегда.

Без осознания достаточности, практически не осознается и не ловиться различение между своими и чужими целями и задачами. Ведь достаток появляется тогда, когда ты сам чего-то до-стигаешь. Иначе, можно сходить с ума и бросаться с крыши, потому что не хватает на восьмую яхту новейшей модели, т.к. обладание ею по «общественным правилам» мирка, где индивид присутствует, делает его «крутым». Оно вводит его в касту, где можно получить те иллюзии благ, что заложены в его самооценку внешними авторитетами. Это связано с гордыней, т.к. она сначала заставляет обращать внимание на то, как тебя оценивают другие (что чаще в детстве делают родители, которых научили в т.ч. болью так же – найдите в интернете знаменитый опыт над обезьянами с бананом в клетке), затем занижает его «ценность» и даёт возможность тем, кто обладает волей, «покупать» его по дешёвке и с его же на то согласия. Помните – никто никого не заставляет на самом деле. Каждый сам соглашается, либо ведёт себя безразлично (но незнание или игнорирование законов, не освобождает от ответственности).

Соответственно, пока мы не знаем меры достаточного, мы не можем определить и ценность того, что у нас есть для нашей задачи. Другие в нас для своей всегда все оценят, когда им надо. Если не можем оценить ценность, даже выставив цели, то, как мы их вообще достигнем? Т.е. без качественно работающего рассудка, пользоваться волей – без-смысленно. Мы просто не различаем опасности на дороге и шугаемся от любого едва видимого и часто иллюзорного страха.

Этого вполне достаточно, чтобы понять – любить, тот, кто не стал человеком, самовольно и искренне не способен. Потому что, чтобы любить, таковой во многом био-робот будет использовать правила, способы, методы и шаблоны, что есть у других. Он будет копировать-повторять, но не думать сам, пробуя так, как именно ему надо (а не по правилам или болезненному самомнению и сумасшествиям).

Важно помнить, что в момент «здесь и сейчас», все шаблоны прошлого – уже как-то не соответствуют действительности. Мы либо смотрим на другого человека и видим его (принимаем его), либо видим свои шаблоны (см. рисунок ниже). 

Наше внимание – это направление, куда из нас течёт жизненная сила. Это и есть наша душа наполненная нашими чувствами, направленная распространяться во что-то. Мы творим постоянно, обращаясь вниманием и порой даже много направленно одновременно, бросая свои «лучи внимания» в разные объекты, контролируя их отдельно или как совокупность.

И если мы не контролируем своё внимание, то кто это делает за нас?

Воля – это способность удерживать на чем-то внимание, помните? Если её нет – наша душа распространяется туда, куда нам и не хочется, и тем более мы не в силах игнорировать это. Как мы можем любить кого-то, обращаясь в него вниманием, если саму суть своей души не контролируем?

Часто ли в разговоре способны удержать внимание на собеседнике? Так что задачка: ловим своё внимание и направляем туда, куда нам нравится, а не на всё подряд! За нас это никто не сделает.

Поэтому, постарайтесь внутри себя спаять такую совокупность: любовь, воля, внимание и выбор. Вместе они есть та совокупность, что проявляет человека. Именно человек, обладающий волей, может направить своё внимание в то, что он искренне хочет и выбрал, т.е. полюбить это все своей жизнью и полнотой душевных чувств, в т.ч. сконцентрировавшись на этом. Так происходит любая материализация и творение. На сколько можешь, и хватит духа направляться, а воли – удерживать направление – вот и есть твоя мера души.

Теперь давай вернёмся к гордыне. Для неё уже достаточно оснований. Ведь, сама по себе гордыня, в множестве своих проявлений – это и есть основное испытание становления человеком.

Гордыня – это отказ от распространения вниманием на кого-то вообще. Это стремление к безразличию (отказ от чувств и со-чувствия). Она проявляется в том, что некто отказывается от совершенства своего духа и сравнения роста своего совершенства в категориях «я» и «я прошлый». Данный субъект, достигнув обладания волей, выбирает принижать волю в других, чтобы ничего не делая для роста собственного духа, в сравнении с духом других «казаться» выше.

Это происходит через воздействие на сознание других людей, дабы они сами отказались от тяги к выходу за рамки сознания в дух, для чего наличие воли – наиглавнейшее условие.

В этом случае, гордыня является гордостью наоборот, ибо внутреннее удовлетворение вызывает не собственные деяния по совершенствованию себя, а нахождение в статичном положении за счёт падения воли у окружающих. В экономике ярчайшее проявление гордыни – это мен в виде ростовщического процента, в рамках которого есть всегда только одна сторона, остающаяся в выигрыше – ростовщик, который предоставляет «правила» кредита и «правила возврата», творя путь деградации, через долги. Ведь сам он ничего не производит, но наживается на труде других и «риски» тут не являются достаточным обоснованием.

«Капитал … избегает шума и брани и отличается боязливой натурой. Это правда, но это ещё не вся правда. Капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10 %, и капитал согласен на всякое применение, при 20 % он становится оживлённым, при 50 % положительно готов сломать себе голову, при 100 % он попирает все человеческие законы, при 300 % нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы. Если шум и брань приносят прибыль, капитал станет способствовать тому и другому. Доказательство: контрабанда и торговля рабами».

Оригинальный текст, английский публицист XIX века Tомас Джозеф Даннинг (1799-1873).

В этом смысле, гордыня во всех своих проявлениях – это путь разрушения себя за счёт разрушения других (т.е. становление источником разрушению). И никак иначе. Начиная с себя (либо удерживая себя на тонком волоске попущения), так и окружающих, через распространение немощи духа в виде «безмерия», через стимулирование простых желаний неразвитого в разум ума в получении «сейчас и сразу» какой-то «халявной» силы. Внимания на % и последствия – в этом состоянии уже нет. Когда нет меры достаточности – оно и не способно там быть. Это и есть вторая сторона вилки выбора по какому пути идти людине, что начал учиться воле и жизни по своим целям.

Когда ты научился жить ради себя, т.е. стал самодостаточным, ты либо выбираешь жить ради других и помогать им, расширяясь душой в мы, либо стремишься заблокировать тягу других достигнуть твоего состояния, чтобы удержать выгоду своего монополизма. Это, например, проявляется, как способность брать за него монопольную цену, что определённо подпитывает эго и его интересы бесконечного выживания в этом мире.

Сравнив гордыню и гордость, я обнаружил ещё одно, обобщающее качество, присущее человеку – это способ управления чувствами. Это способность выражать чувства, ощущать чувства и жить чувствами, вместо жизни личинами и «одёжками» (безразлично, т.е. во лжи), сдерживая их внутри. Любая «правда», что может быть нами обнаружена, заключается в нашей способности её чувствовать. Быть наполненными опытом чувств, что подскажут, хорошо или неладно звучит другой – врёт он или искренен, даже если в его меру понимания закралась ошибка. На этой правде, искренности и со-чувствии основано любое целительство души и всех её инструментов-тел.

Либо ты чувства сдерживаешь, либо ты их проживаешь.

Теперь я возвращаюсь к «мы». Наконец-то можно статью завершать «самым главным».

Человек, созидая, распространяется душой на своё творение. Он расширяется душой, вкладываясь в это нечто имеющимися у него чувствами. Буквально, живёт своим творением, пока оно не стало самодостаточно или закончено. Чувства и есть то, что оживляют творение, связь, мир, и порождает жизнь вообще. Безразличие даёт нам не жизнь, а автоматическое существование по внешней побудке и циклу, и то, только тогда, когда эта побудка распознается нашими органами восприятия чувств (записанными как шаблоны) соответственно и на неё есть решение, а так же подключена «батарейка».

Распространение душой на кого-то другого – исключительно важное качество. Это качество позволяет почувствовать другого, со-чувствовать и что самое важное – со-единять себя и его в себе. Т.е. позволять себе быть с кем-то единодушным. Таковое может позволить себе тот, кто выбирает жить с-пра-вед-лив-о (жить, зная как правильно), т.е. ладно, согласно целям, что он поставил. Если не научился видеть справедливость и жить справедливо для себя, то на других лучше и не замахиваться. В этом смысле, выбравший путь человека, лад видит в совершенстве своего Духа с общим и это очень важно. Именно своего и именно с целым. Не кого-то другого, а своего. Только через свой и распространяясь подобием на все. И в этом заключено главное искажение, в котором многие путаются, решая вешать ярлык я-центризма на всех, кто решил жить своими целями, клеймя их «эго-истами», когда они отказываются давать им то, что требуется по правилам-шаблонам общества, называя их (используя общественные инструменты стыда=студа=манипуляции теплом=жизненной силой) как-то... например «аморальными».

Ещё раз использую А.С. Пушкина («Песнь о вещем Олеге», отрывок), чтобы показать это качество чуть с иной стороны. Прошу не придираться к моей интерпретации, ибо это пример, который я беру описывать для удобного осмысления. Что там по этому поводу думал великий ас, мне не ведомо, и оно вполне может быть иным.

Волхвы не боятся могучих владык,

А княжеский дар им не нужен;

Правдив и свободен их вещий язык

И с волей небесною дружен.

И вот теперь сам отвечу на несколько вопросов о том, что писалось выше.

Из темного леса на встречу ему

Идет вдохновенный кудесник,

Покорный Перуну старик одному,

Заветов грядущего вестник,

Волхв – это кто? Тот, кто идёт из тёмного леса Нави, вдохновлённым, т.е. освещая себе путь светом своего духа, покорный только Богу и потому способный, различая Явь от Нави, видеть грядущее. Обладает мерой и потому соединил в себе в триединство мир и тем вышел к воле и духу.

И потому, видя это грядущее, волхву не нужны отдельные дары Нави и Яви, т.е. их соблазны, ибо он уже вдохновлён – в нем есть дух, что превыше всех даров и привязанностей материального мира. Ведь проявление духа – это результат синтеза в себе всех отдельных частей. Подобно как истинная любовь не войдёт в наш сосуд души, чтобы мы испытали её пока мы не уберём даже малейшую частичку грязи из него.

И важно увидеть, что дар даётся от «князя». Кто у нас князья мира сего? Это эгрегоры, а суть привычки или совокупность уже сотворённого, т.е. прошлое и образцы. Они лучшие из образцов и их образ тут – это те «кони», что несут (правила и условия) и которые даются Васе, чтобы он вместо всех имеющихся вариантов пути выбирал лишь их ограниченно предложенных.

Покупайте нашу вафлю – на рынке у неё ограниченное предложение, выпущено всего н-цать вафлей! Потому что бедные и не смогли больше? Нет, потому что монополия и можно заломить цену выше обычного, собрав самую густую пену. Принцип Парето в бизнесе (80/20) работает везде.

Какой же даётся такой особый дар, что аж «любой»? Дар «неуязвимости» узнавания мира и жизни по шаблону. В этом даре заложена способность быть неуязвимым в обществе и просто вести себя узнаваемо, согласно тому «коню», какого выберешь (личине). Однако это тут же закрывает возможность познания нового, т.е. зацикливает человека на повторении. Т.е. тут предлагается «сытая жизнь по правилам и в стойле». И покупается она за душу и дух.

И потому, не подвластный искусу материальных условий волхв, ведомый своим духом (и спрятавший волю свою от соблазна материальных целей), обладает способностью говорить, как есть, без «искажений» привносимых через эго мирских целей и соблазнов. Потому он правдив, свободен и не покупается на «коней».

А это даёт возможность быть в ладу с общей гармонией и чувствовать её, ибо она куда более тонко-материальна, чем грубые цели материального выживания.

Находясь же в гармонии, ты всегда знаешь, как поступить правильно. Помните, в каком бы мы не были состоянии, мы всегда поступаем правильно, согласно этому состоянию. Состояние же гармонии, внутреннего лада, баланса и остановленного ума (отсутствие сомнений и раздёргивающих мыслей) и определяет это правильное и созвучное. И из этого состояния гармонии – все получается гармонично, как из состояния гнева – гневно, апатии – апатично и т.п.

Душа каждого человека пришла сюда со своими задачами. Наработать какие-то качества, душевные инструменты, тела, что-то обобщить или как-то иначе осознать. Их множество и они не делятся на добро-зло. В чем разница 10 МГц и 100 ГГц? Однако, выполнение чужих задач, что невозможно сделать своими – это всегда мука и последующая отработка ошибки, т.к. отбирает у нас силы. Это порой не просто приостанавливает нужное движение, но и делает нашу собственную задачу в рамках жизни недостижимой. В этом смысле душу исключительно необходимо не только видеть единоличницей, но и индивидуальной сутью, которая пришла говорить не за всех, а сконцентрирована на весьма чёткой конкретике. И жить по духу, в том числе значит, игнорировать всё, что отвлекает. Например не делать долги или не жалеть тех, кому ты не в силах помочь изменить состояние. Например, подпитывать состояние бомжа, бросая ему милостыню и тем, показывая, что то, что он делает выгодно и этим можно выжить – это опять, чаще всего гордыня. Либо заниженное самомнение, управляемое через жалость к тому, что якобы слабее нас, но при этом смог нас выбить из своего состояния в состояние жалости и управлять нами (т.е. обратил на себя внимание и покормился нашей слабостью, ведь гордыня – это тоже слабость). 

Не отвлекаться на что-либо, что мешает движению по своему пути, ибо как бы оно ни было этично или благородно или обязательно: «верить надо в разум, ну а жить душой» (Игорь Тальков, «Океан Непонимания»).

 Только так можно, между прочим, полноценно осознать значение фразы: «цель оправдывает средства», ибо все средства, что не созвучны самой цели, раз применённые, будут от неё отдалять. В этой концентрации на деле и своём творении живёт именно человек, а не господин я-центрист, для которого «цель оправдывают средства».

А как же тогда помощь ближнему и служение?

Если этот вопрос задан, то осталось непонимание сути жизни по своей задаче. Если все будут делать своё, жить по своим задачам, вместо того чтобы бежать от них и от своего духа в «решение чужих проблем», то наступит лад, просто потому, что это и будет обобщённый промысел, лад и гармония.

Ведь тогда каждый научиться чувствовать себя и будет в силах понимать, как в своей мере помочь другому. Иначе, убежав от себя, другому ты только хуже сделаешь, благим намерением из невежества, отправив обоих сразу в ад=боль. Чем ты другому поможешь, как беглец от себя? Научишь, как убегать от себя? Научишь быть для тебя батарейкой? Тут есть над чем подумать..

 Помогать и дарить мы способны начать учиться по-настоящему тогда, когда мы осознали достаток, избыток и у нас есть чем поделиться от всей души так, чтобы во благо, без потери собственного выживания и без подавления воли другого человека (в том числе избытком благ вешая его себе на шею). А это, между прочим, значит, что не каждую бабушку надо переводить 15 раз на перекрёстке. Необходимо по-настоящему научиться чувствовать, когда даже без слов произнесена просьба о помощи, а когда в объективной ситуации и даже при наличии криков о помощи – она крайне вредна (тот самый пример, когда профессиональные попрошайки клянчат, давя на мозоль жалости и слабостей).

Но ведь по пионерскому шаблону, да по голосу диктора в метро всегда легче: не думай, автоматом «уступай беременным женщинам, старикам и детям». А если у этой беременной задача проработать своё эго и её собственное «я сама», через подобное стояние? Кто-то скажет кощунство… а кто-то задумается о сути примера.

Но если ты не знаешь, как лучше, то точно ли ты ей лучше от этого сделаешь? Или есть возможность, что ты тем самым дашь возможность разрастись её эго и пострадать ещё больше?

Это просто пример, не стоит брать его за шаблон, но стоит прислушиваться к себе и самим учится видеть разницу, а потом... чтобы оказывать помощь, ведь надо научиться её сначала и просить. Как с подчинением и командованием. Это поможет нивелировать и эго тоже.

Как часто мы просим у своего ангела хранителя (хранителя, высшей созидательной силы и высшего Я), а также напрямую у творца (или природы для материалистов) поддержки и помощи в делах? Не в мелких глупостях в виде мелких-то благ, а именно в чем-то, что нужно нам на нашем пути? Не денег, а помощи в достижении задачи. Зачем фокусировать её решение на только одном варианте? Все ли можно купить за деньги? Обладаем ли мы полнотой знания о всех возможных путях достижения нужного нам? Так что давайте лучше сконцентрируем просьбы о помощи не на какой-то оперативной мелочёвке, а на глобальном достижении того состояния, что нам надо. И ведь получается, что это не так уж легко, как денег просить. Ведь, чтобы чётко запросить такое – это нужен труд по описанию состояния. На него нужны силы… ах, как бывает, не хочется. Кому это в нас такое не хочется?

Если мы чего-то хотим, но не делаем, значит либо мы лжём себе, либо в нас есть кто-то ещё, кому мы дали власть над собой. Например, эго или привычки, или ещё какие-то цели, которые противоречат желаемому.

Ведь двигаться к своим целям нас могут остановить только мы сами: «ничто не препятствует духу в совершенствовании, кроме него самого».

Кроме того, важно увидеть, что только человек обладает полнотой качеств для способности управлять другими. У него на это есть воля и способность концентрироваться не только на самом себе, но и на чем-то большем. Т.е. расширять свой круг творения за границы своего «Я» и его интересов. В малом – это дети и их благополучие, а в большем – границ нет вообще. Семья? Род? Го-род? На-род? Мiр? Вселенная? Нет разницы, т.к. это все выходит за границу пределов его личного.

И что же это за личное? Как из «я» делается «мы»?

Есть простой пример. Когда мы сконцентрированы на «Я» – нам, по сути, на себя плевать, т.к. эго – это не мы настоящие и не наша душевная задача. И потому мы забываем о здоровье, о многих вещах. У нас оказывается полно свободного времени, есть депрессия, бывает скучно, апатично… бывает. Когда же мы решаем кому-то помогать, т.е. выходить на «мы», то вдруг резко исчезает свободное время и тут же проявляется потребность следить за своим здоровьем (если я слягу – как же они без помощи?) и т.п.

Пусть каждый сам прокачает эту разницу. Там заложено очень много всего. И именно в таком состоянии и находятся все структуры вокруг нас, что в частности, зовут «ангелами», не важно, падшие они в дуальность, чтобы толкать нас со спины болью, либо выше нас, чтобы тянуть ввысь. Их состояние и, по сути, единственный способ совершенствования – это помощь нам. Расширяясь на нас и получая от нас в ответ нашу обратную связь, они получают свой опыт творения большего, включающего как их самих, так и нас в единое целое. Этим тоже надо научиться пользоваться.

Ведь у них силы по сравнению с нами – безграничное количество. Посмотрим на подобие: мы и муравей. Кусочек сахара в нашем кармане – для нас мелочь и практически ничто, а для муравья вещь, которая просто гигантская. Теперь представьте, что муравьи – это мы, масштабируйте. Какой смысл не просить помощи тогда? Главное, чтобы просить её верно и по делу, ибо не стоит забывать о свободе воли. За нас нашу морковку никто не прожует-осознает, а потому надо просить, например, убирать лишнее, чистить нас от мусора, направлять нас на решение нашей задачи.

Молитва Антуана де Сент-Экзюпери:

Господи, я прошу не о чудесах и не о миражах, а о силе каждого дня. Научи меня искусству маленьких шагов.

Сделай меня наблюдательным и находчивым, чтобы в пестроте будней вовремя останавливаться на открытиях и опыте, которые меня взволновали.

Научи меня правильно распоряжаться временем моей жизни. Подари мне тонкое чутье, чтобы отличать первостепенное от второстепенного.

Я прошу о силе воздержания и меры, чтобы я по жизни не порхал и не скользил, а разумно планировал течение дня, мог бы видеть вершины и дали, и хоть иногда находил бы время для наслаждения искусством.

Помоги мне понять, что мечты не могут быть помощью. Ни мечты о прошлом, ни мечты о будущем. Помоги мне быть здесь и сейчас и воспринять эту минуту как самую важную.

Убереги меня от наивной веры, что все в жизни должно быть гладко. Подари мне ясное сознание того, что сложности, поражения, падения и неудачи являются лишь естественной составной частью жизни, благодаря которой мы растем и зреем.

Напоминай мне, что сердце часто спорит с рассудком.

Пошли мне в нужный момент кого-то, у кого хватит мужества сказать мне правду, но сказать ее любя!

Я знаю, что многие проблемы решаются, если ничего не предпринимать, так научи меня терпению.

Ты знаешь, как сильно мы нуждаемся в дружбе. Дай мне быть достойным этого самого прекрасного и нежного Дара Судьбы.

Дай мне богатую фантазию, чтобы в нужный момент, в нужное время, в нужном месте, молча или говоря, подарить кому-то необходимое тепло.

Сделай меня человеком, умеющим достучаться до тех, кто совсем "внизу".

Убереги меня от страха пропустить что-то в жизни.

Дай мне не то, чего я себе желаю, а то, что мне действительно необходимо.

Научи меня искусству маленьких шагов.

И как ещё говорят: «Господи, дай мне спокойствия принять то, чего нельзя изменить. Дай мне мужества изменить то, что я могу изменить. Дай мне мудрости отличить одно от другого».

Все заключено в воле, как способности удерживать внимание и дух в направлении какой-то поставленной цели. Чем больше воли – тем дальше может быть заброшена эта цель в направлении духа. И если эта цель – в неизвестность, то она – творение. Именно в этом заключено глубочайшее открытие человека бесконечности и вечности внутри себя. Человек, живя своими собственными целями (то, что он наметил как задачи себе сам), своей душой, испытывает необходимость, а вернее ему просто «надо», распространять свою душу, свои чувства и свои цели на нечто большее, чем он сам. За границы своего сознания. Он стремиться за ограничения, в рамках которых живёт людина, ибо жизнь людины ему уже наскучила. Он там всё уже познал и она узка.

Ещё важно то, что в имеющихся уже ограничениях (и знаниях) не будет совершенствоваться дух больше, чем туда прописали прошлые творцы, для которых существующие сегодня ограничения были когда-то их целями творения. Это крайне важно! Мы живём в созданных упорядоченных структурах прошлых творцов, если брать этот мир, это общество. Они совершенны, но сами творцы уже ушли из них далее. Как только творение стало законченным и выразило в себе то, что в нем было заложено – свою меру, оно либо без воли начало повторять себя и постепенно деградировать, либо обладая волей, начало выбирать за себя само.

В этом и заключается расширение человека до «мы». Он живёт душой для себя, как и каждый, но эта жизнь у него отличается от жизни других своим разно-образием. Отличается тем, что чтобы ею жить, ему надо расширяться на других, согласно именно своим душевным качествам и своей душевной задаче. Для него «хочешь жить – умей вертеться» наполняется глубоким и личным смыслом. Ведь вертеться ему надо так, как выбрал он сам. Это ключевой параметр любого управления – чувствовать свой круг творения, чем и как ты можешь «вертеть» (закручивать в жизнь), чувствовать обратную связь от того, чем ты управляешь, чтобы проведя управление смочь сказать «хорошо». Чтобы было чем гордиться и где ты видишь свою гармония и лад.

Здесь нет противоречий и эгоизма, т.к. и то и то – это иллюзии, а вернее норма для жизни людины, что существует в дуальности и за счёт чужих целей, подобно лопате. Но чтобы стать человеком, эту программу «существования по кругу» надо убрать или изменить превратив в спираль направлением движения. Иначе, вместе с волей и выбором, она порождает господина «неизменность». Ту «сволочь», что сволокла старые программы людины и прочих в новое качество человека и, по сути, отказалась тянуться к свету и правде о себе и своей задаче. Отказалась от себя и что и является тем эго в нас. Т.е. побежало обратно в людину от себя настоящего. Побежало в прошлое, которое его место, заслонив нас самих в настоящем нашим согласием на какой-то авторитет и эталон, в котором нет наших собственных чувств, либо в них нет их полноты.

Замечу, что выбор такого – не есть «зло». Любой выбор – принимается и поддерживается свыше, если он входит в задачу, с которой мы приходим сюда. Это также необходимо научиться принимать, ведь мы по сути – все одно. Научиться везде видеть души, а потом видеть дух, а потом через выбор видеть и творца – это великое дело! Видеть единое и общее в каждом и с каждым – это тоже творение и некоторое состояние.

Именно поэтому, часто человека (витязя) определяют ещё именно как «воина», который не делает долгов, избавляется от имеющихся и живёт вне шаблонов судьбы. Иначе даже воля будет подчинена этим самым прошлым программам поиска «авторитета». Как нам тогда, вкусив воли, будет отдать её самовольно кому-то иному и вернуться в рабское состояние? Такое может только тот, для кого ценность собственного прошлого стала больше, чем настоящее. Он ценит память о себе, больше самого себя. Вот они искушения…

 Для того, кто ценит «достигнутое» больше, чем возможность сделать что-то новое и проявить в этом себя – любовь, как пустой звук, ибо не ведает он о ней ничего. Для того, кто живёт в первую очередь интересом «добра» (ЖИД), т.е. накопленного в прошлом материального богатства, фокусируясь на заданных изначально чувствах и органах восприятия чувств от рождения, т.е. на своих «базовых характеристиках» – воля является искушением. Для таких личностей роста нет (их предел – это момент рождения и далее они инволюционируют или просто деградируют), а есть только падение, которое знаменуется расширением накопленного материального богатства или боли (куда отдаётся все больше внимания и воли). Такой субъект становиться слугой своему богатству или иным болячкам, фокусируя своё внимание на его поддержании и расширении, «слугой Мамоне» или если расширенно – эгрегорам и прошлому, которым он сам себя подчинил, чтобы «забыть», кем он является на самом деле. И такая задачка бывает и их немало. Множество из них созданы благодаря имеющемуся здесь вирусу страха, что блокирует и волю и стремление к «мы». Именно из-за страха так хочется «забыть» и не смотреть в глаза правде, каким бы жгучим не был бы её взгляд…

             Но помните, скользящие... в конце, как и в начале, остаётся только одно – выбор.

Источник