Россия на пороге национально-социальной революции

(интервью секретаря Центрального политсовета ПЗРК «РУСЬ» Александра Никитина редактору интернет-сайта «Русский рок»)

Вопрос: Почему именно революция? Почему не эволюция?
А.Н.: Потому что ситуация в стране сложилась революционная. Иначе, по мирному, продолжения жизни не получается.
«Верхи» (то есть крайне малочисленная социальная группа, в результате демократической революции 1991 года захватившая основные средства производства, а с ними и государственную власть в России) не могут править по-новому, в интересах нации, а не в своих собственных шкурных интересах. Не могут органически, поскольку это противно самой их мародерской сущности. Легче верблюду пройти сквозь угольное ушко, чем новорусской «элите» отказаться от разграбления национального богатства.

«Низы» (то есть все остальные граждане, все население страны) не хотят жить по-старому, прозябая в бесправии и нищете и оттого вымирая. Не хотят и захотеть не могут, поскольку подобная «жизнь» обостряет у них биологический инстинкт самосохранения, требующий перемен к лучшему, а в масштабах нации этот инстинкт сильнейший, и никакая пропаганда приглушить его не может.

Таким образом, к 2010 году в Российской Федерации создалась ситуация, отвечающая обоим критериям, которые, по марксистско-ленинской теории (во многом ошибочной, но в этом отношении, как показывает опыт, правильной), делают ее революционной: «верхи не могут, низы не хотят, а социальные противоречия обострились до невозможности». Страна подошла к революционному порогу, что подтверждает единодушное мнение общества: «так жить нельзя». Революционный взрыв – только вопрос времени и стечения обстоятельств.

Вопрос: Почему революция именно национально-социальная, а не какая-нибудь другая?
А.Н.: Потому что характер нового общественно-политического строя может быть только противоположным характеру строя нынешнего, иного не дано. Иное противоречило бы диалектическому закону единства и борьбы противоположностей, а природа, в том числе природа человеческого сообщества, такого не допускает.

Действия власти, толкающие страну к революции, в основном локализуются в двух важнейших сферах жизнедеятельности государства и общества – национальной и социальной. Национальная политика правящих «верхов» является антинациональной, идет вразрез с жизненными потребностями русской нации, а их социальная политика – антисоциальной, ущемляющей экономические интересы абсолютного большинства населения. Именно это не дает России жить и развиваться.
Соответственно, реакция «низов» на действия «верхов» имеет противоположную направленность, национальную и социальную. Поскольку противодействие социума параллельно нарастает по обоим этим векторам, революция в России будет одновременно национальной и социальной, а новый общественно-политический строй, который она создаст, будет основан на принципах национальной и социальной справедливости. Такой строй называется национальным социализмом – социализмом с российской спецификой.

Иначе быть не может. Не потому, что это кому-то нравится или не нравится, а потому, что такова природа вещей, от человеческой воли не зависящая. Несколько столетий назад сэр Исаак Ньютон открыл свой третий закон, согласно которому всякое действие вызывает противодействие, равное по величине и обратное по направлению. Нарушить этот универсальный закон природы люди не в силах. А закон однозначно указывает России направление развития, обратное нынешнему, то есть национально-социальное и никакое другое. Он же определяет величину противодействия, точнее его характер – насильственный, то есть революционный. «Верхи» идут против духа и буквы Закона, насилуют Конституцию, и «низам» (то есть народу, единственному источнику власти в государстве) из-за этого тоже придется действовать вне правового поля, революционной силой устанавливать нужный для его выживания порядок.

Действие и противодействие в жизни человеческих сообществ происходят всегда и везде, это источник их развития. Россия не исключение, исключений быть не может в принципе, законы природы универсальны и непреложны. Общественная потребность в определенных действиях государства, обеспечивающих жизнь и развитие нации на каждом этапе ее истории, когда она не может быть удовлетворена мирным путем, генерирует революционное решение – насильственную смену неадекватной власти ради удовлетворения именно этой потребности, а не какой-нибудь иной.

История революций в России демонстрирует это со всей очевидностью. Антинациональную власть лжедмитриев народ насильственным образом заменил на ее противоположность - национальную монархию Романовых, в период правления которой русская нация укрепила свою государственность и построила огромную полиэтническую империю. Когда национальная монархия изжила себя в социальном отношении и превратилась в тормоз развития, народ ее сверг, и на смену пришла прямо ей противоположная советская власть – социальная, но антинациональная, обеспечившая мощный модернизационный скачок и победу в мировой войне. Семь десятилетий спустя советский тоталитаризм впал в застойный маразм и начал тормозить прогресс, тогда в обществе возник запрос на свободу и демократию ради возобновления развития, вызвавший революцию 1991 года.
Сама эта революция по своей направленности была демократической, противоположной советской партийной диктатуре, и иначе быть не могло – такова природа вещей. Но дальнейшее развитие событий пошло по ошибочному пути копирования западного опыта. В результате из-за отсутствия в России социального базиса буржуазной демократии, коим всегда и везде является исторически сформировавшийся класс частных собственников, она породила на российской почве ублюдочный псевдолиберальный общественно-политический строй. В стране установилась авторитарная власть статистически незначимого вороватого меньшинства, прикрывающаяся фиговым листком демократических конституционных норм, которые на деле «верхи» цинично игнорируют.

Сущность нынешней псевдолиберальной диктатуры является одновременно антинациональной и антисоциальной. Такого сочетания на Руси раньше не было. Антинациональное и антисоциальное начала доминировали порознь со значительными временными интервалами и провоцировали революционные потрясения отдельно национального и отдельно социального характера. Сейчас в России впервые в ее истории эти деструктивные факторы объединились в лице господствующей новорусской «элиты», из-за чего возник общественный запрос на противоположность правящему режиму в виде комплексной национально-социальной альтернативы. Такова диалектика общественного развития, и никуда от нее не денешься.

Вопрос: Какой будет форма национально-социального строя в России?

А.Н.: Предсказать это невозможно, поскольку все зависит от революционного творчества масс, которые в процессе политической борьбы остановятся на каком-либо одном из вероятных вариантов. Но форма не так важна. Важно то, каким общественно-политическим содержанием она будет наполнена. А здесь кое-что можно утверждать вполне определенно.
Из-за исторических ассоциаций термин «национальный социализм» звучит зловеще, но на самом деле нет оснований опасаться, что русский национальный социализм станет реинкарнацией германского национального социализма, известного еще как фашизм или гитлеризм. При всей поразительной, просто мистической схожести положения в Германии в начале 30-х годов прошлого века и в современной России, повторение германского опыта у нас невозможно из-за различий в мироощущении, обычаях и традициях русского и немецкого народов.

На эту тему можно рассуждать долго, но достаточно констатировать, что идейная сердцевина гитлеризма, а именно ксенофобия, русскому народу совершенно чужда. За столетия строительства огромной империи русский народ сумел сберечь все две сотни племен и народов, которые он вместе с их землями интегрировал в свое государство. Немцы же в ходе их территориальной экспансии, наоборот, инородцев всегда уничтожали или насильственно ассимилировали. В этом отношении мы с немцами народы разные.

Поэтому обычная германская практика геноцида в отношении иных народов, последний эпизод которой называется «фашизмом», в России «не пройдет», не та у нас историческая традиция. В революционной горячке, как стихийная реакция на последствия антирусской политики нынешних «верхов», эксцессы на национальной почве вполне вероятны, на то она и революция – хаос и массовое насилие. Однако ксенофобия как конституирующая черта рожденной революцией национально-социальной власти в России органически невозможна.

Национально-социальный общественный строй у нас будет не таким, каким был в Германии, он будет русским, отражающим сугубо русское представление о национальной и социальной справедливости. Поэтому другим народам страны бояться его нечего, безопасность и равноправие им гарантированы всей историей русской нации. Это главное, остальное второстепенно.

Вопрос: Когда случится революция, коли революционная ситуация уже созрела?

А.Н.: Точное время известно одному Господу Богу. Слишком все сложно, и все революции поэтому всегда начинаются неожиданно. Однако есть видимые признаки, которые свидетельствуют о приближении революционного взрыва. Это регресс во всех областях жизни страны, политическая «усталость власти», при которой что власть ни делает, все людей раздражает, и особенно нарастание волны насилия на главных революционных направлениях – национальном и социальном. Индивидуальный и групповой террор в отношении инородцев и представителей государственной власти в милицейской форме набирает обороты.
Террористы – молодежь, самая радикальная и нетерпеливая часть социума. Люди в годах в терроре пока не замечены, но действия юных террористов встречают сочувствие и одобрение практически во всех слоях общества, что придает современному российскому террору качество социального явления. А террор как социальное явление всегда является прологом к социальным потрясениям гораздо большего, революционного масштаба.

В этом смысле террорист есть «буревестник революции», достаточно вспомнить события в России столетней давности. Тогда приближалась социальная революция, и террор, соответственно, был социальным - эсэровские боевики отстреливали царских чиновников под аплодисменты российской публики. Сейчас грядет национально-социальная революция, поэтому юные «городские партизаны», наследники террористов-эсэров, опять-таки под аплодисменты общественности одновременно режут инородцев и стреляют в милиционеров. Прав Екклесиаст, что было, то будет, и нет ничего нового под луной…

Вопрос: Кто именно возглавит революцию? Кто они, современные минины и пожарские, ленины и троцкие, горбачевы и ельцины?

А.Н.: Свято место пусто не бывает. Когда возникнет конкретная общественная потребность в лидерах революционной стихии, они выдвинутся естественным образом. Именно в таком порядке - спрос рождает предложение, а не наоборот. Легенды о «ведущей роли» великих личностей, якобы «совершивших революции», суть мифы, поскольку выше человеческих сил управлять тектонической энергией народных масс, начинать и прекращать революции. Просто революционные вожди оказались в нужное время в нужном месте и, по образному выражению Бисмарка, сумели «ухватиться за фалды истории». Кто-то ухватится за них и на этот раз.

Так что имена новых революционных лидеров общество пока не знает. Одно очевидно – никто из нынешних известных политиков на эту роль претендовать не сможет, их время ушло. Политический деятель похож на резиновое изделие одноразового использования, которое после употребления попадает на помойку. Скомпрометировал себя политическим участием в старой антинационально-антисоциальной власти – даже не пытайся прилепиться к новому национально-социальному режиму и тем более его возглавить, ничего не получится.

Вопрос: Настолько ли все предопределено? Неужели нет иного выхода из цивилизационного тупика кроме революции, неизбежно несущей насилие и кровопролитие?

А.Н.: К сожалению, похоже, что других вариантов нет. Для эволюционного преобразования страны требуется качественная трансформация «верхов», на которую сами они не способны. Больной не может сам сделать себе сложную хирургическую операцию, нужно постороннее вмешательство. А оздоравливающего политического вмешательства в дела государственного управления «верхи» как раз и не допускают, потому что оно помешает им воровать.

Неправовой, насильственный, то есть революционный характер предстоящих событий предопределен правовым нигилизмом самого властного режима. Можно по-разному относиться к законодательству Российской империи и законам Советского Союза. Но, одно несомненно – и царское правительство, и советское правительство действовавшие в их время законы соблюдали. Другое дело, что эти законы не давали возможности осуществить назревшие преобразования, из-за чего и случились революции. Сейчас же ситуация противоположная – Конституция России предоставляет возможность мирных демократических изменений, удовлетворяющих потребности общества, но власть эти пути противоправно блокирует. Поэтому суть предстоящей революции сводится к восстановлению действия Конституции путем свержения нарушающей ее власти.

Положение усугубляется интеллектуальной немощью российской правящей «элиты», которая отказывается понимать, что дни ее «суверенного» правления сочтены, и своими хаотичными метаниями только еще глубже погружает страну в болото деградации, из которого один выход – национально-социальная революция.

Дело могли бы поправить общественно-политические силы, ориентированные на эволюционный путь национально-социального развития. Такие в стране есть, в том числе наша партия, но «верхи» не дают им возможности действовать мирным конституционным путем. Тем самым правящий режим расчищает дорогу радикалам-революционерам, жаждущим отрубить правителям их бестолковые головы. Парадокс современной России заключается в том, что подлинные организаторы революции сидят в правительстве и своими руками мастерят революционную гильотину, которая в первую очередь обрушится на их шеи. Ничего не поделаешь, человек сам творец своей судьбы…

Таким образом, если смотреть на вещи трезво и спокойно, без идеологической истерии, то остается только констатировать, что национально-социальная революция в России в ближайшее время объективно неизбежна. Поэтому обществу нужно к ней готовиться, а «верхам» остается только расслабиться в ожидании грядущего насилия – будет не так больно…

----------------

Сам я по жизни жандармский генерал. При слове «рэволюционэр» моя правая рука рефлекторно тянется к кобуре. Поэтому сказанное мною про революцию самому мне не нравится чрезвычайно. Но я отчетливо вижу, что все будет именно так.
Это не наш выбор, не нашей партии. Поэтому, несмотря на историческую предопределенность грядущих событий, мы с соратниками до последнего будем держаться конституционного пути. А дальше - как Бог даст.

Источник