22 апреля 1870 года в Симбирске родился Владимир Ульянов. Правда, судьба распорядилась так, что куда известнее настоящей фамилии для него стал псевдоним Ленин, который хорошо знают не только в России и других государствах бывшего СССР, но и в самых отдалённых от нас странах мира.

День 22 апреля всегда неизбежно вызывает ассоциации с днём рождения В.И. Ленина. Теперь это уже не повод для официальных мероприятий, но вполне подходящий случай узнать что-то новое о нашей истории.

Время —
начинаю
про Ленина рассказ.
Но не потому,
что горя
нету более,
время
потому,
что резкая тоска
стала ясною
осознанною болью.
Время,
снова
ленинские лозунги развихрь.
Нам ли
растекаться
слёзной лужею, —
Ленин
и теперь
живее всех живых.
Наше знанье —
сила
и оружие…

В. Маяковский, Отрывок из поэмы «Владимир Ильич Ленин»

КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ

Биографическая хроника В.И. Ленина начинается с записи:

«Апрель, 10 (22). Родился Владимир Ильич Ульянов (Ленин). Отец Владимира Ильича — Илья Николаевич Ульянов был в то время инспектором, а затем — директором народных училищ Симбирской губернии. Он происходил из бедных мещан города Астрахани. Его отец ранее был крепостным крестьянином. Мать Ленина Мария Александровна была дочерью врача А.Д. Бланка».

Любопытно, что сам Ленин многих деталей своей родословной не знал. В их семье, как и в семьях других разночинцев, было как-то не принято копаться в своих «генеалогических корнях». Это уж потом, после смерти Владимира Ильича, когда интерес к подобного рода проблемам стал расти, этими изысканиями занялись его сёстры. Поэтому, когда в 1922 году Ленин получил подробную анкету партийной переписи, на вопрос о роде занятий деда с отцовской стороны, он искренне ответил:

«Не знаю».

Между тем дед, прадед и прапрадед Ленина по отцовской линии действительно были крепостными. Прапрадед — Никита Григорьевич Ульянин — родился в 1711 году. По ревизской сказке 1782 года он с семьёй младшего сына Феофана был записан как дворовый человек помещицы села Андросова Сергачской округи Нижегородского наместничества Марфы Семеновны Мякининой.

По той же ревизии его старший сын Василий Никитич Ульянин, 1733 года рождения, с женой Анной Семионовной и детьми Самойлой, Порфирием и Николаем проживали там же, но числились дворовыми корнета Степана Михайловича Брехова. По ревизии 1795 года дед Ленина Николай Васильевич, 25 лет, холостой, жил с матерью и братьями всё в том же селе, но значились они уже дворовыми людьми подпрапорщика Михаила Степановича Брехова.

Значиться он, конечно, значился, но в селе его тогда уже не было…

В Астраханском архиве хранится документ «Списки именные ожидаемых к причислению зашедших беглых из разных губерний помещичьих крестьян», где под номером 223 записано:

«Николай Васильев сын Ульянин… Нижегородской губернии, Сергачской округи, села Андросова, помещика Степана Михайловича Брехова крестьянин. Отлучился в 1791 году».

Беглым он был или отпущенным на оброк и выкупившимся — точно неизвестно, но в 1799-м в Астрахани Николая Васильевича перевели в разряд государственных крестьян, а в 1808 году приняли в мещанское сословие, в цех ремесленников-портных.

Избавившись от крепостной зависимости и став свободным человеком, Николай Васильевич сменил фамилию Ульянин на Ульянинов, а затем Ульянов. Вскоре он женился на дочери астраханского мещанина Алексея Лукьяновича Смирнова — Анне, которая родилась в 1788 году и была моложе мужа на 18 лет.

В 1812 году у них с Николаем Ульяновым родился сын Александр, умерший четырёх месяцев от роду, в 1819-м на свет появился сын Василий, в 1821-м — дочь Мария, в 1823-м — Феодосия и, наконец, в июле 1831 года, когда главе семейства было уже за 60, сын Илья — отец будущего вождя мирового пролетариата.

О ЕВРЕЙСКОМ ПРОИСХОЖДЕНИИ

Семья Ульяновых

К вождю мирового пролетариата всегда было два главных и неудобных вопроса. Умер ли Ленин от застарелого сифилиса? И кто Владимир Ильич по национальности?

На сегодняшний момент опубликованные архивные данные позволяют с достаточной уверенностью утверждать, что евреем по национальности был прадед Владимира Ильича — Моше Ицкович Бланк — который родился, видимо, в 1763 году. Первое упоминание о нём содержится в ревизии 1795 года, где среди мещан города Староконстантинова Волынской губернии под номером 394 записан Мойшка Бланк. Откуда появился он в здешних местах — неясно.

Впрочем, некоторое время тому назад известный библиограф Майя Дворкина ввела в научный оборот любопытный факт. Где-то в середине 1920-х архивист Юлиан Григорьевич Оксман, занимавшийся по заданию директора Ленинской библиотеки Владимира Ивановича Невского изучением родословной вождя мирового пролетариата, обнаружил прошение одной из еврейских общин Минской губернии, относящееся якобы к началу XIX века, об освобождении от подати некоего мальчика, ибо он является «незаконным сыном крупного минского чиновника», а посему, мол, община платить за него не должна. Фамилия мальчика была — Бланк.

По словам Оксмана, Невский повёз его ко Льву Каменеву, а затем втроём они явились к Николаю Бухарину. Показывая документ, Каменев буркнул:

«Я всегда так думал». На что Бухарин ему ответил: «Что вы думаете — неважно, а вот что будем делать?»

С Оксмана взяли слово, что он никому не скажет о находке. И с тех пор этого документа никто не видел.

Так или иначе, Моше Бланк появился в Староконстантинове, будучи уже взрослым, и в 1793 году женился на местной 29-летней девице Марьям (Марем) Фроимович. Из последующих ревизий следует, что он читал как по-еврейски, так и по-русски, имел собственный дом, занимался торговлей и плюс к тому у местечка Рогачёво им было арендовано 5 моргов (около 3 га) земли, которые засевались цикорием.

Александр Бланк

В 1794-м у него родился сын Аба (Абель), а в 1799-м — сын Израиль. В возрасте 80 лет Моше Бланк крестился. Дед Ленина, Израиль, при крещении в 17 лет принял имя Александр, после чего женился на Анне Гроссчоп, происходившей из обрусевших немцев с вкраплением шведской крови.

Вероятно, с самого начала у Моше Ицковича не сложились отношения с местной еврейской общиной. Он был

«человеком, который не хотел или, может быть, не умел находить общий язык со своими соплеменниками».

Иными словами, община его просто возненавидела. И после того как в 1808 году от пожара, а возможно и поджога, дом Бланка сгорел, семья переехала в Житомир.

По мнению многочисленных исследователей, сам Ленин ничего не подозревал о своём «наследстве». Документы, подтверждающие наличие у Ильича еврейских корней, были впервые обнаружены его сестрой Анной Елизаровой-Ульяновой в начале 1920-х годов. Со своей находкой она поспешила к партийному руководству, но столкнулась со стеной. Сначала ей отказал директор Института истории партии Лев Каменев, затем против публикации выступил Иосиф Сталин.

Анна Ильинична рассказывала:

«Старшие не могли нам выяснить этого. Фамилия казалась нам французского корня, но никаких данных о таком происхождении не было. У меня лично довольно давно стала являться мысль о возможности еврейского происхождения, на что наталкивало, главным образом, сообщение матери, что дед родился в Житомире — известном еврейском центре. Бабушка — мать матери — родилась в Петербурге и была по происхождению немкой из Риги. Но в то время как с родными по матери у мамы и её сестер связи поддерживались довольно долго, о родных её отца, А.Д. Бланк, никто не слышал. Он являлся как бы отрезанным ломтем, что наводило меня также на мысль о его еврейском происхождении. Никаких рассказов деда о его детстве или юношестве у его дочерей не сохранилось в памяти».

О результатах розысков, подтвердивших её предположение, Анна Ильинична Ульянова сообщила Иосифу Сталину в 1932 и 1934 годах.

«Факт нашего происхождения, предполагавшийся мною и раньше, — писала она, — не был известен при его (Ленина) жизни… Я не знаю, какие могут быть у нас, коммунистов, мотивы для замолчания этого факта».

«Молчать о нём абсолютно» — таков был категорический ответ Сталина. Да и вторая сестра Ленина, Мария Ильинична, тоже полагала, что факт этот «пусть будет известен когда-нибудь через сто лет».

Леонид Брежнев и Михаил Горбачёв не изменили этой линии. В 1986 году Горбачев распорядился собрать все бумаги, касающиеся истории семьи Бланков, в одну папку, доступ к которой можно было получить «по личному разрешению заведующего общим отделом ЦК КПСС».

В итоге архивы оказались наглухо засекречены, а те, кто хотел их обнародовать, наказаны. Советское руководство опасалось, что «еврейская теория заговора» получит новые подтверждения, если опубликовать эти сведения. Кроме того, несмотря на интернациональный характер коммунистического движения, вес среди большевиков довольно быстро набрали националистические элементы. Поэтому тайна генеалогического древа Ульяновых окончательно раскрылась лишь после распада СССР.

ПОЧЕМУ «ЛЕНИН»?

Почему Ульянов выбрал себе именно такой псевдоним, сам вождь мирового пролетариата никогда не рассказывал, хотя спрашивали у него об этом неоднократно.

На вопрос о том, как и откуда весной 1901 года у Владимира Ульянова появился псевдоним Николай Ленин, существует множество версий. Среди них и топонимические: фигурируют как река Лена (аналогия: Плеханов — Волгин), так и деревушка Ленин под Берлином. Во времена становления «лениноведства» как профессии искали «амурные» источники. Так родилось утверждение, что во всём якобы повинна казанская красавица Елена Ленина, в другом варианте — хористка Мариинского театра Елена Зарецкая и т.д.

Впрочем, ещё в 1950—1960-е в Центральный партийный архив поступали письма родственников некоего Николая Егоровича Ленина, в которых излагалась достаточно убедительная житейская история. Заместитель заведующего архивом Ростислав Александрович Лавров пересылал эти письма в ЦК КПСС, и, естественно, они не стали достоянием широкого круга исследователей.

Между тем, род Лениных ведёт начало от казака Посника, которому в XVII веке за заслуги, связанные с завоеванием Сибири и созданием зимовий на реке Лене, пожаловали дворянство, фамилию Ленин и поместье в Вологодской губернии. Многочисленные потомки его не раз отличались и на военной, и на чиновной службе. Один из них — Николай Егорович Ленин — приболел и вышел в отставку, дослужившись до чина статского советника, в 80-х годах XIX столетия и поселился в Ярославской губернии.

Дочь же его Ольга Николаевна, окончив в 1883 году историко-филологический факультет Бестужевских курсов, пошла работать в Смоленскую вечернюю рабочую школу в Петербурге, где и встретилась с Надеждой Крупской. И когда возникло опасение, что власти могут отказать Владимиру Ульянову в выдаче заграничного паспорта, и друзья стали подыскивать контрабандные варианты перехода границы, Крупская обратилась к Лениной за помощью. Ольга Николаевна тогда передала эту просьбу брату — видному чиновнику Министерства земледелия агроному Сергею Николаевичу Ленину. Кроме того, аналогичная просьба к нему поступила, видимо, и от его друга — статистика Александра Дмитриевича Цюрупы, в 1900 году познакомившегося с будущим вождем пролетариата.

Знал Владимира Ильича и сам Сергей Николаевич — по встречам в Вольном экономическом обществе (о нём читайте нашу статью http://inance.ru/2015/11/veo/) в 1895 году, а также по его трудам. В свою очередь, и Ульянов знал Ленина: так, он трижды ссылается на его статьи в монографии «Развитие капитализма в России». Посоветовавшись, брат и сестра решили передать Ульянову паспорт отца — Николая Егоровича, который к тому времени был уже совсем плох (он умер 6 апреля 1902 года).

Согласно семейному преданию, в 1900 году Сергей Николаевич по служебным делам отправился в Псков. Там по поручению Министерства земледелия он принимал прибывавшие в Россию из Германии сакковские плуги и другие сельскохозяйственные машины. В одной из псковских гостиниц Ленин и передал паспорт своего отца с переделанной датой рождения Владимиру Ильичу, проживавшему тогда в Пскове. Вероятно, именно так и объясняется происхождение главного псевдонима Ульянова — Н. Ленин.

«ВОЖДЬ МИРОВОЙ РЕВОЛЮЦИИ»

О том, что Великая Октябрьская социалистическая революция — величайшее событие XX века, — пропаганда в СССР шумит, наверное, с 1917 года. Но шум вокруг «события» затеняет содержание исторического процесса в России, в котором «величайшее событие» — только ступень одного из ранних этапов. Это событие ждали: одни — с ужасом, другие — с надеждой. Когда оно свершилось, ужас первых остался, надежда вторых трансформировалась в радость. Прошло 100 лет, и большинство пребывает в недоумении и разочаровании.

«Мы, старики, может быть, не доживём до решающих битв этой грядущей революции. Но я могу высказать надежду, что молодёжь будет иметь счастье не только бороться, но и победить» — эти слова Владимир Ленин произнёс 22 января 1917 года в Цюрихе.

В тот момент ему казалось, что революционное движение почти раздавлено.

Это один из тех редчайших случаев, когда чутьё изменило вождю мировой революции. Буквально через пару месяцев события в России понеслись вскачь. И, что самое обидное, — без него.

Когда произошёл февральский переворот, В.И. Ленин был в Швейцарии. Швейцария, как известно, в войнах не участвует, потрясений в ней не бывает, но в неё стекается

информация и цифры на счёта её банков. Из Швейцарии, хотя бы между строк газет, хорошо просматривались процессы, развивавшиеся в странах обеих воюющих коалиций. Поэтому заглянем в 5-е издание ПСС В.И. Ленина и посмотрим, как всё виделось оттуда:

«Сегодня есть известие из Англии, что царь ещё не отрёкся и что он неизвестно где находится! Значит, царь делает попытки оказать сопротивление, организовать партию и, может быть, войско для реставрации; возможно, что для обмана народа царь, если ему удастся бежать из России или получить часть военных сил на свою сторону, выступит с манифестом о немедленном сепаратном мире, подписанном им с Германией!

При таком положении дела задача пролетариата довольно сложная. Нет сомнения, что он должен сорганизоваться возможно лучше, собрать своя силы, вооружиться, укрепить и развить свой союз со всеми слоями трудящейся массы в городе и деревне, чтобы оказать беспощадное сопротивление царской реакции и раздавить до конца царскую монархию.

С другой стороны, новое правительство, захватившее власть в Петербурге или, вернее, вырвавшее её из рук победившего в геройской кровавой борьбе пролетариата, состоит из либеральных буржуа и помещиков, на поводу которых ждёт представитель демократического крестьянства и, возможно, части увлечённых на буржуазный путь, забывших интернационализм, рабочих. Новое правительство состоит из заведомых сторонников и защитников империалистической войны с Германией, т. е. войны в союзе с империалистическими правительствами Англии и Франции, войны для грабежа и завоевания чужих стран, Армении, Галиции, Константинополя и т. д.

Новое правительство не может дать ни народам России (ни тем нациям, с которыми связала нас война) ни мира, ни хлеба, ни полной свободы, и потому рабочий класс должен продолжить свою борьбу за социализм и за мир, должен использовать для этого новое положение и разъяснить его для самых широких народных масс» ( Это написано В. И. Лениным 4 (17 нов. ст.) марта 1917 года).

Есть у В. И. Ленина и такая запись:

«Эта восьмидневная революция была, если дозволительно так метафорически выразиться (выделено нами — авт. — отражает, на наш взгляд, боязнь появления образности речи), «разыграна» точно после десятка главных и второстепенных репетиций; «актёры» знали друг друга, свои роли, свои места, свою обстановку вдоль и поперёк, насквозь; до всякого сколь-нибудь значительного оттенка политических направлений и приёмов действия.

Но, если первая, великая революция 1905 года, осуждённая как «великий мятеж» господами Гучковыми и Милюковыми с их прихвостнями, через 12 лет привела к «блестящей», «славной» революции 1917 года, которую Гучковы и Милюковы объявляют «славной» ибо она (пока) дала им власть, — то необходим был ещё великий, могучий, всесильный «режиссёр», который с одной стороны в состоянии был ускорить в громадных размерах течение всемирной истории, а с другой — породить невиданной силы всемирные кризисы, экономические, политические, национальные и интернациональные. Кроме ускорения всемирной истории нужны были особо крутые повороты её, чтобы на одном из таких поворотов телега залитой кровью и грязью романовской монархии могла опрокинуться сразу» (В.И.Ленин, «Письма из далека», ППС Т.31 стр. 12, 13).

Тут бы и перейти от «режиссёра» к «сценаристу», но нет:

«Этим всесильным «режиссёром», этим могучим ускорителем явилась всемирная империалистическая война».

Война — социальное явление, не обладающее личностным аспектом, она изменяет темпы развития других социальных явлений, также не обладающих личностным аспектом. Но «режиссура» невозможна без личности (или личностей) режиссёра, знающего сценарий постановки исторической драмы и её цели. Последняя ленинская фраза в этом отношении — несуразица: война — ускоритель, но не режиссёр. Является это ошибкой образного мышления «вождя» и результатом непонимания им глобального исторического процесса или является следствием обретения масонского посвящения В.И. Лениным (такое тоже не исключено) — это вопрос не принципиальный: важно другое — в любом случае под гнётом авторитета Ленина читателю навязывается однобокое представление о первой мировой войне, «революции» и глобальном историческом процессе.

Есть и другие интересные «оговорки», отражающие действие личностного фактора в глобальном историческом процессе:

«начиная от Германии, которая переживает (…) «гениально организованный голод», кончая Англией и Францией, где голод надвигается тоже и где организация гораздо менее «гениальна».

Уже из приведённых мест ясно, что, находясь в Швейцарии, В.И. Ленин в целом правильно оценивал состояние воюющих стран, характер пуримского переворота (февральская революция в тот год пришлась как раз на празднование Пурима) и перспективы развития обстановки в России под властью Временного Правительства, но при этом плохо разбирался в организационных вопросах и вопросах управления процессами в обществах. Желающих ознакомиться подробно со взглядами Ленина в тот период отсылаем к 30 и 31 томам его ПСС (5-е изд.).

РЕВОЛЮЦИЯ И БОЛЬШЕВИКИ

Теперь вернёмся в Россию и посмотрим, что делали большевики внутри страны.

Л.Д. Бронштейн (Троцкий) пишет в «Истории русской революции»:

«Первый месяц революции был для большевизма временем растерянности и шатаний. В манифесте Центрального Комитета большевиков, составлявшемся сейчас же после победы восстания, говорилось, что «рабочие фабрик и заводов, а также восставшие войска должны немедленно выбрать своих представителей во Временное революционное правительство».

Манифест был напечатан в официальном органе Совета без комментариев и возражений, точно речь шла об академическом вопросе. Но и руководящие большевики придали своему лозунгу чисто демонстративное значение. Они действовали не как представители пролетарской партии, которая готовится открыть самостоятельную борьбу за власть, а как левое крыло демократии, которое, провозглашая свои принципы, собирается в течение неопределённо долгого времени играть роль лояльной оппозиции.

В «Правде» № 12 от 18 марта 1917 года опубликована статья И. В. Сталина «Об условиях победы русской революции».

В ней отмечено, в частности, следующее:

«Одна из особенностей нашей революции состоит в том, что базой её до сих пор является Петроград. Схватки и выстрелы, баррикады и жертвы, борьба и победа имели место, главным образом, в Петрограде и его окрестностях (Кронштадт и пр.). Провинция ограничилась восприятием плодов победы и выражением доверия Временному правительству.

Отражением этого факта явилось то двоевластие, тот фактический раздел власти между Временным правительством и Петроградским Советом рабочих и солдатских депутатов, который не даёт покоя наёмникам контрреволюции.

В этом — слабость революции, ибо подобное положение вещей закрепляет оторванность провинции от столицы, отсутствие контакта между ними.

Но с углублением революции революционизируется и провинция. Организуются на местах Советы рабочих депутатов. Вовлекаются в движение крестьяне и организуются в свои союзы. Демократизируется армия, и организуются на местах союзы солдат. Инертность провинции отходит в прошлое.

Тем самым колеблется почва под ногами Временного правительства.

Вместе с тем и Петроградский Совет рабочих депутатов становится недостаточным для нового положения.

Необходим общероссийский орган революционной борьбы всей российской демократии, достаточно авторитетный, чтобы спаять воедино столичную и провинциальную демократию и из органа революционной борьбы народа превратиться в нужный момент (выделено нами — авт.) в орган революционной власти, мобилизующий все живые силы народа против контрреволюции.

Таким органом может быть лишь Всероссийский Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.

Таково первое условие победы русской революции».

Второе условие победы революции И.В. Сталин видел в «немедленном вооружении рабочих, рабочей гвардии», далее выдвигалось требование скорейшего созыва Учредительного собрания при скорейшем выводе России из войны.

В «Правде» № 14 и № 15 от 21 и 22 марта 1917 года было опубликовано первое из ленинских «Писем из далека», названное «Первый этап первой революции» (ПСС, т. 31, стр. 11—22). Примечания № 5 и 6 в т. 31, стр. 504, сообщают, что А.М. Коллонтай привезла 1—4 письма в Петроград и передала их в редакцию «Правды» 19 марта.

Было опубликовано только первое письмо с сокращениями и некоторыми изменениями, сделанными редакцией. Сокращения, сделанные редакцией «Правды» в первом письме, составляет приблизительно пятую часть текста.

«Сокращения касаются характеристики лакействующих перед буржуазией лидеров соглашательских партий — меньшевиков и эсеров, их попыток скрыть, что в свержении Николая Романова принимали участие вместе с кадетами и октябристами представители английского и французского правительства; а также разоблачение Лениным монархических и империалистических устремлений Временного правительства, продолжавшего захватническую войну».

Однако Институт марксизма-ленинизма, готовя в 1974 году пятое издание ПСС, видимо, так же, как и редакция «Правды» в 1917 году, не посчитал изъятия существенными, и в тексте их не выделили, поэтому простой советский читатель лишён возможности иметь своё мнение о значимости произведённых редакцией «Правды» изъятий текста.

Если же поверить Лейбе Бронштейну (Троцкому), то получается, что до возвращения в Россию в апреле Ленина, а в мае самого Бронштейна, руководители ЦК большевиков, Петроградского комитета, центрального органа партии (газеты «Правда») не видели объективных процессов, развивавшихся в стране и в мире, и были готовыми дублёрами Временного правительства, чтобы в случае его внезапного исчезновения встать к «кормилу власти» и совершить всё те же глупости и предательство национальных интересов, которые и позволили в конце концов большевикам во главе с Лениным, Бронштейном и КО взять государственную власть из рук Временного правительства.

Но уже из приведённых выдержек из статей Сталина и первого из «Писем из далека» видно, что «Правда» в целом правильно освещала обстановку «двоевластия» в России и перспективы её развития. Отражала главное: отсутствие социальной базы у большевиков в начале деятельности Временного правительства, и неизбежность роста большевистской социальной базы по причине предательства Временным правительством интересов большинства трудового населения.

Были и ошибки в понимании процессов, но они были общими для всей социал-демократии, либерализма и либерал-«социализма» в России и проистекали из игнорирования противоречий между транснациональным капиталом и национальным капиталом как России, так и других стран.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ЛЕНИНА В РОССИЮ

Как известно 3 (16) апреля 1917 года В. И. Ленин вернулся в Россию. Самиздат (со ссылкой на кн. Фрица Платтена «Ленин. Из эмиграции в Россию. Март 1917 г.», изд. «Московский рабочий», предисловие Н. К. Крупской, напечатано в типографии ОГПУ им. Воровского, стр. 93. Годы жизни: 1883—1942. Расстрелян как «шпион». Шпионаж в пользу Германии Ф. Платтен, сломленный пытками, признать отказался по причине того, что это бросает тень на Ленина. Чекисты согласились с его доводом, пошли ему навстречу и не стали настаивать на Германии, ограничившись признанием в шпионаже вообще, и расстреляли. Многие, соприкоснувшиеся с тайной «опломбированного» вагона, умерли не своей смертью) приводит список возвращавшихся вместе с Лениным из Швейцарии через Германию в опломбированном вагоне:

«Ленин, Ленина, Георгий Сафаров, Валентина Сафарова-Мартошкина, Григорий Усиевич, Елена Кон, Инесса Арманд, Николай Бойцов, Ф. Гребельская, А. Константинович, В. Мирингоф, М. Мирингоф, Сковно Абрам, Г. Зиновьев (Апфельбаум), З. Радомысльская (жена «Зиновьева» с сыном), Г. Бриллиант (Сокольников), Харитонов Моисей, Д. Розенблюм, Абрамович, Шейнесон, Миха Цхакая, М. Гоберман, А. Линде, Айзентух, Сулишвили, Равич, Погосская, Д. Слюсарева, Б. Ельчанинов».

В статье «Как мы доехали» (ПСС, т. 31, стр. 119) Ленин сообщает, что через Германию в Россию вернулось «32 эмигранта разных партий (среди них 19 большевиков, 6 бундистов, 3 сторонника парижской интернациональной газеты «Наше Слово»)», так что приведённый Самиздатом список почти полный. «Национальный» состав приехавших типичен для руководства «русской» социал-демократии разного толка.

На совещании, в котором участвовали представители «партии социалистов-революционеров (М. А. Натансон), Центрального Комитета РСДРП (Г. Зиновьев), Организационного комитета РСДРП (Л. Мартов), Бунда (Косовский), возник план (его выдвинул Л. Мартов) добиться пропуска эмигрантов через Германию в обмен на интернированных в России германских и австрийских пленных». (ПСС, т. 31,стр. 120). В книге Л. Замойского «За фасадом масонского храма», М.1990, стр. 261 приводятся строки из письма Е. Кусковой к Л. О. Дан, вдове меньшевика Дана, сестре «Л. Мартова»-Цедербаума, автора идеи о проезде через Германию:

«Я провела всю пятницу с А. Керенским. Нам пришлось обсудить, что делать в связи с тем, что Милюков упомянул (в своих воспоминаниях — авт.) о той организации, о которой я рассказывала тебе».

Возможно, что «старушки сплетничают на отдыхе» о делах молодости, но трудно предположить, что Е. Д. Кускова изливает «посвящённую» обеспокоенность не «посвящённой» профанке. Был ли сам «Мартов» масоном или нет, но организовать такого рода переезд вопреки запрету «свыше», вряд ли возможно, хотя безусловно Германия объективно была заинтересована в дестабилизации обстановки в России и разрешила транзит революционеров через свою территорию.

Но и Временному правительству были прекрасно известны взгляды Ленина по вопросу о войне и, если бы была команда о недопущении Ленина, то всех приехавших под благовидным предлогом пропаганды пораженчества нейтрализовали бы ещё на границе тем или иным способом: время смутное; дело сделано — иди ищи «виновных». Фр. Платтен, сопровождавший группу мигрантов на всём пути и пожелавший доехать до Петрограда, был задержан на границе в Торнео, т.е. нейтрализован.

Могли организовать и убийство. Масонство всегда занималось политическим терроризмом, и хотя у «власти» в России стояло масонское правительство, но высшее по отношению к нему масонство считало его тоже временным, а Ленин и КО должны были создать и возглавить в соответствии со сценарием постоянный режим. В этом причина организации «опломбированного» вагона. Англия, противница Германии в войне, по просьбе Временного правительства освободила арестованных ею Троцкого и ещё нескольких человек, хотя, безусловно, знала, что они думают об участии России в войне. Так что организацией перемещения революционеров социалистического толка в Россию занимались и «союзники» России, ибо и они, и её противники делали «человеческое» дело под контролем мирового масонства.

Как известно, вопрос о связях Ленина с Германским Генштабом и получении денег от него большевиками подробно исследовался трижды. Первый раз после завершения первой мировой войны самими немцами. Второй раз после завершения второй мировой войны американцами, в чьи руки попало большинство немецких архивов. В третий раз — А.И. Солженицыным. Все три исследования дали отрицательный результат: большевики отвергли финансовую помощь немцев, предложенную через «Парвуса».

Однако Д. Рид приводит слова Людендорфа, в 1916—1918 годах фактически руководившего всеми вооружёнными силами Германии:

«Послав Ленина в Россию, наше правительство приняло на себя… большую ответственность. С военной точки зрения его отправка была оправдана, так как нужно было ослабить Россию; нашему правительству нужно было принять меры, чтобы мы сами не оказались втянутыми в её крушение».

На наш взгляд, Людендорф преувеличивает роль большевиков в ослаблении России в 1917 году: здесь основная заслуга команды либеральных дилетантов во главе с князем Львовым и сменившим его «Керенским» (к революции 1917 года Россию привёл, прежде всего, саботаж в ведении войны и жажда наживы на ней либерально-буржуазной оппозиции царизму).

Большевики, конечно, были против Временного правительства и без германских субсидий. Германская помощь им была чисто организационной: разрешение проезда через Германию «вождя». Всё остальное, в чём нуждались немцы, большевики делали бесплатно, так как это было частью их пути завоевания власти для построения социализма, а не для продажи России кайзеру во имя идеи «пангерманизма».

Если немцы предлагали за это ещё и деньги, то исключительно по причине своего непонимания общего хода вещей, в чем они могли убедиться и сами в ноябре 1918 года, когда революция началась в Германии (Кайзер Вильгельм II отрёкся от престола 9 ноября 1918 года).

Основные условия проезда В. И. Ленин приводит в цитированной статье:

«1) Едут все эмигранты без различия взглядов на войну. 2) Вагон, в котором следуют эмигранты, пользуется правом экстерриториальности, никто не имеет права входить в вагон без разрешения Платтена. Никакого контроля ни паспортов, ни багажа. 3) Едущие обязуются агитировать в России за обмен пропущенных эмигрантов на соответствующее число австро-германских интернированных». (ПСС, т. 31, стр. 120).

Германия дала добро на проезд «Ленина и Ко» через свою территорию только со второго раза. Будь он «немецким шпионом», заминки бы не возникло. Затея с поездкой в Россию была бы крайне рискованной, не будь у революционеров гарантий, что Временное правительство их не арестует. А оно и не думало арестовывать — наоборот, оплатило Ленину со товарищи билеты от Стокгольма и встретило на Финляндском вокзале с почётным караулом! Оно не схватило Ленина даже после того, как вождь большевиков призвал к социалистической революции!

Кто же мог гарантировать Ильичу безопасную дорогу и тёплый приём на родине? Только Антанта, которой было подконтрольно Временное правительство. Именно страны Антанты, судя по всему, согласовали с Берлином эту поездку в пломбированном вагоне.

Цель Великобритании и Франции была простой: вызвать революцию в России и, словно искрами от горящей головешки, поджечь Германию. Организация смуты в государстве-конкуренте — наиболее дешёвый и лёгкий способ его устранения. Антанта стояла за февральским переворотом. Но, чтобы довести революционный процесс до конца, до полного краха России, в этот котёл надо было подбросить свежие ленинские дрожжи. Так и получилось. И Российская империя, и кайзеровская Германия были уничтожены в результате войны и «импорта» революции.

Правда, Антанта торжествовала недолго. В итоге Ленин перехитрил тех, кто привёз его в Петроград. Он не просто разрушил старую Россию — он начал строить новую, ещё более сильную и опасную для Запада. Ленин использовал тех, кто использовал его. И делал это не для пополнения своего швейцарского счёта (как поступают сегодня, например, продажные украинские политики), а для того, чтобы начать великий социальный эксперимент. Вот почему Ленин не был ни немецким, ни английским шпионом. Шпион действует в одной стране по заданию и в интересах другой. Ленин же действовал в своих интересах и в интересах своей страны — так, как он их понимал.

ЦЕЛЬ ЛЕНИНА — ПОСТРОЕНИЕ СОЦИАЛИЗМА В РОССИИ

Анализ ленинских «Апрельских заповедей» 1917 года, его «Двух тактик…» 1905 года и других источников показывает, что фактически у Ленина не было концепции, которой бы он слепо подчинил своё поведение. В социализме он видел объективно необходимую, неизбежную ступень общественного развития, которой человечество достигнет обязательно, но каждый народ придёт к нему своим, особым путём. Это же касалось и пути России в социализме. До 1917 года Ленин не создал целостной прогнозной концепции перехода России к социализму, на которую бы опирался в своей политике и которая бы впоследствии корректировалась соответственно изменявшейся обстановке. Ленин был верен цели своей жизни — построению социализма хотя бы в одной стране, — но не был рабом своих прежних теорий, хотя и был раздавлен авторитетом Маркса и его наследия.

Субъективно выбранная Лениным цель жизни не противоречила объективным перспективам развития общества, и вся деятельность Ленина была подчинена цели, а не «пророчествам» (о том, как она осуществится). В соответствии с изменениями жизни Лениным корректировались ошибочные выводы прежних работ, и делались новые выводы. Но это всегда, во всех работах, были отдельные положения, не связанные в устойчивую целостную прогнозную концепцию развития. Марксистская схема исторического материализма — не концепция, а только схема, пустая форма, лишённая конкретного историко-фактологического содержания, т. е. она бесчеловечна (история — это история людей, человечества); кроме того, она не обладает полнотой и целостностью.

Отсутствие концепции видно и тезисе о победе социализма в одной, отдельно взятой стране:

«Победивший пролетариат этой страны, экспроприировав капиталистов и организовав у себя социалистическое производство, встал бы против остального, капиталистического мира, привлекая к себе угнетённые классы других стран…»

Это изолированный тезис, констатирующий определённый факт, но не концепция, т. е. не прогноз процесса развития совокупности социальных явлений, в результате которого этот факт станет реальным; процесса объективного, но управляемого субъективно.

О достоверности такого тезиса, стоящего вне оглашённой концепции, в то время большинство сказать ничего не могло, как, впрочем, и о достоверности любого противоположного тезиса. Такого рода изолированные тезисы подтверждаются или опровергаются историческим развитием подчас спустя не одно столетие.

Ленин не вышел в своей деятельности на постановку и решение прогнозной задачи развития общества, что является основой для возникновения концептуальной власти, в силу калейдоскопичности его мировоззрения и историко-философского образования. Для Ленина будущее было субъективно закрыто. Отсюда его повторение наполеоновских слов: сначала ввязаться в бой, а там посмотрим.

Но Наполеон скорее всего, бросив эти грубо солдафонские слова, весьма далёкие от его истинных представлений о военном деле, вёл себя в реальной жизни иначе, проявляя всегда большую заботу о разведке, рекогносцировке и т. п.; у Ленина, однако, это уже не «красивые», пустые слова для «публики», а стиль жизни, стиль подхода к проблемам.

На наш взгляд, Ленин был уничтожен потому, что при его авторитетном руководстве и доверии к нему лично достаточно широких масс народа методом проб и ошибок к социализму пробились бы, останься он жив. Ленин отстаивал своё мнение и на определённом этапе стал не удобен для управления со стороны. Его заменили Сталиным, о котором знали, что он всегда с большинством (а нужное большинство можно всегда создать и тем уже управлять поведением такого лидера) и которого ошибочно считали весьма ограниченным и послушным человеком.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

После смерти Ленина письменный «ленинизм» канонизировался, окостенел и, в силу этого, став неусомнительной догмой для подавляющего большинства членов партии, всё более и более отставал от реальной жизни. Со смертью Сталина он окончательно стал догмой вчерашних дней. Не следует искать ни у кого из российских марксистов (тем более после Сталинской эпохи) готовых рецептов для решения проблем сегодняшнего дня, но изучать и понимать их наследие необходимо, как и всякое историческое явление в глобальной исторической процессе, процессе объективном, но управляемом субъективно.

Методология — открыто лежащая тайна тайн мировой истории. 55 томов ПСС В. И. Ленина (готовящееся 70-томие) и более 40 томов К. Маркса и Ф. Энгельса нужны для того, чтобы простой человек, зная, что всё это невозможно ему прочитать и за всю жизнь, просто не совался в философию и не лез к методологии, ибо это опасно — каждый человек — философ более или менее философски культурный. Изложение методологии не требует многотомий, оно гораздо короче, а её осознание и владение ею доступно каждому, кто не одурманивает свой разум. Страну и её народы спасти может сейчас только осознание методологии — обобщённого оружия первого приоритета.

Помните: «Истина, став безрассудной верой, начинает лгать!» О наиболее общих законах бытия Вселенной — методологии, можно писать много и долго и в разной форме. Александр Сергеевич Пушкин об этом писал так:

Три ключа

В степи мирской, печальной и безбрежной,
Таинственно пробились три ключа:
Ключ юности, ключ быстрый и мятежный,
Кипит, бежит, сверкая и журча.
Кастальский ключ волною вдохновенья
В степи мирской изгнанников поит.
Последний ключ — холодный ключ забвенья,
Он слаще всех жар сердца утолит…

Источник